По ночам Лиан ощущал на себе пристальный взгляд, который жег его, как огонь. Он метался в постели, судорожно глотая воздух. Ему показалось, что он услышал вздох облегчения «Ааах!». Лиан нащупал огниво, но не сумел высечь ни единой искры.
Юноша ощущал чье-то присутствие, и тут раздался голос:
— Оставь свечу, мальчик. Я твой свет. И тебе не нужно иного.
Свеча вспыхнула, и комнату залило сияние, становившееся все ярче и ярче, так что в конце концов Лиан был вынужден зажмуриться.
— Время пришло, мой друг. Разбуди Карану, восстанови с ней связь. Быстрее, говорить с тобой на расстоянии очень трудно.
— Я не могу, — прошептал Лиан.
— Не можешь или не хочешь?
Лиан понял, что Рульк ничего не знает о том, что произошло между ним и Караной.
— Твой визит в Туллине едва не стоил мне жизни.
— Я тоже пострадал, летописец. После того как Карана так резко разорвала звено, я не мог двигаться целую неделю.
— Никто больше мне не верит, даже Карана. Иггур убьет меня, как только отыщет, он уже пытался это сделать.
Наступила тишина, словно Рульк задумался. Затем голос послышался снова:
— Приведи ее в Каркарон! Поспеши!
— Я этого не сделаю, — твердо сказал Лиан. Чего бы это ему ни стоило, он защитит Карану от Рулька. — Я не буду исполнять твою волю.
— Так, значит, ты до сих пор не понял, какие негодяи твои друзья? Мне очень жаль, но придется тебя заставить.
Лиан уже почти пожалел о своем решении, когда его голову пронзила адская боль, он издал дикий вопль и свалился с кровати.
Лиан пришел в чувство лишь через несколько часов. В отчаянии он принялся собирать вещи, чтобы бежать из Готрима. Но теперь он оказался в таком же безвыходном положении, как тогда, в Чантхеде, год назад. У него не было ни гринта, а своим искусством он сейчас ничего не заработает. Никто в Баннадоре не станет тратить деньги на такую роскошь посредине голодной зимы. К кому он может обратиться? Надирил в свое время предлагал помощь, но он теперь далеко, в Туркаде, если еще не вернулся в Великую Библиотеку.
На рассвете приступ начался снова, боль пульсировала в голове, доводя юношу до безумия. Потом наступило кратковременное облегчение. И опять Рульк звал его. Это был один из тех ночных кошмаров, которые стали теперь явью.
— Спокойной ночи, летописец, — услышал он вечером голос Рулька. — Ты готов? Ты сделал то, о чем я просил? Заставь Карану возобновить связь. Остальное предоставь мне.
Из груди Лиана вырвался стон.
— Ты отказываешься! — стучало у него в голове. — Неужели мой голос потерял силу? Или ты глупее, чем я думал. Пусть это убедит тебя быть более покладистым.
Лиан забился в конвульсиях, прикусив язык.
— Почему ты противишься мне? — спросил Рульк. — В этом нет смысла. Приведи ее в Каркарон, если понадобится — притащи силой. Не заставляй меня посылать гаршардов. Подумай о том, что станется с вашими новыми друзьями в Готриме.
Мендарк несколько часов карабкался по горам, чтобы узнать, что происходит в Каркароне. Рульк явно что-то готовил там, но что именно? Мендарк ощущал страх и собственное бессилие, обновленное тело быстро уставало.
Дрожа, он вошел в заднюю дверь и направился к кухне, чтобы согреться чашкой горячего чая перед сном. Было уже начало третьего. В доме стояла абсолютная тишина. Мендарк выпил кружку горького травяного настоя и отправился в свою комнату.
Проходя мимо комнаты Лиана, он услышал странный звук, а затем раздался вопль ужаса. Мендарк замер. Под дверью виднелась полоска света более яркого, чем от свечи или лампы.
Он тихонько приоткрыл дверь. Лиан стоял на коленях, простирая к кому-то руки. В дальнем углу сияла незажженная свеча. Свет был слишком ярким, и Мендарк не мог разглядеть все хорошенько, да в этом и не было необходимости. В комнате ощущалось присутствие Рулька.
Распахнув дверь, он вошел, ему пришлось прикрыть рукой глаза от слепящего сияния. Мендарк попытался вспомнить какое-нибудь заклятие. Вспомнив, он напрягся так, что, казалось, мозг задымился, а глаза начали кипеть. Он ощутил удивление на другом конце звена и напрягся сильнее, свет внезапно погас.
Мендарк очнулся на полу рядом с лежавшим без сознания юношей. Магистр попытался подняться, тело словно разбил паралич, а боль в глазах усилилась. Почти вслепую он доковылял до кровати и, несмотря на страх, не смог встать раньше полудня.
Лязгнула задвижка. Лиан не поднял глаз. Кто бы это ни был, он не хотел никого видеть. Дверь заскрипела, и только тут Лиан сообразил, что был заперт снаружи. Волоски на его шее поднялись дыбом. Он со страхом ждал. В глубине души юноша надеялся, что это Карана пришла навестить его, как вчера.
— Что предложил тебе Рульк? — холодно спросил Мендарк. Выглядел он ужасно.
Лиан чуть не повалился на кровать. Он даже не знал о приезде Магистра.
— Что тебе надо? — спросил он срывающимся голосом. Тонкие губы Мендарка растянулись в подобие улыбки.
— Я хочу знать, что ты делал в Ночной Стране. О чем на самом деле вы говорили с Рульком и что произошло сегодня ночью.
— Я…
— Даже не пытайся мне лгать. Старик Вистан неоднократно предостерегал меня, когда писал о твоих успехах. «Гений без всяких моральных принципов — страшное зло», — говорил он. Я спас тебе жизнь. И теперь ты расскажешь мне, что замышляет Рульк. Я вытяну из тебя это, даже если придется расколоть твой череп.
Мендарк приблизил к лицу Лиана ладонь и начал считывать информацию из его мозга. Боль в груди юноши разрослась, поднялась по шее к голове.
— Скажи мне правду, и я сумею тебя защитить. Ты знаешь, я держу свое слово в отличие от Великого Предателя.
Мендарк пытался пробиться сквозь защиту, установленную Рульком, и узнать правду. Это было слишком. Лиан не выдержал и рухнул без сознания.
Лиан проснулся оттого, что кто-то тряс его за плечо. Ему так не хотелось открывать глаза: снилось, что он свободен и больше не чувствует боли. Наконец он все же взглянул на своего мучителя.
— Нет, — простонал юноша, натягивая на лицо одеяло. — Р-р-рульк… — На губах у Лиана выступила пена, и он откинулся на подушку.
Мендарк решил, что таким образом Рульк наказывает своего нерадивого раба, и стал бормотать еще более сильные заклинания, которые должны заставить юношу сказать правду. Лицо Магистра было словно вырезано изо льда.
— Что ты от меня хочешь? Неужели я никогда не освобожусь от тебя?
— Я пятнадцать лет платил за твое обучение и содержание. Пришло время возвращать долги.
Лиан начал извиваться. Мендарк посмотрел в его пустые глаза:
— Я не дам тебе погасить светильник моего правления, Лиан.
