Мендарк брел по замку уже несколько часов, от рубашки и сыра почти ничего не осталось, а он все еще не нашел выхода. Внезапно Мендарк ощутил прикосновение прохладного ветерка и пошел в том направление, откуда дул ветер, часто останавливаясь, чтобы убедиться, что идет в нужную сторону. Ветерок дул из некоего подобия мусоропровода, куда скорее всего сливали кухонные помои. Вот и выход или очередная ловушка, из которой ему уже будет не выбраться.
Он залез в трубу и скользнул вниз по склизкому туннелю. Мендарк попытался было затормозить носками сапог и руками, но все было бесполезно — он не мог остановиться. Он летел вниз по наклонной к едва мерцавшему впереди свету.
Мендарк понял, что это были остатки деревянной обшивки кухонного мусоропровода. Его руки были прижаты к бокам так, что он даже не мог защитить лицо. Поранившись о торчавшие гвозди, он пролетел сквозь что-то растянувшееся, как резина, ровно настолько, чтобы пропустить его и снова сомкнуться. Кольцо, подаренное Гиллиасу Ялкарой, все же открыло ему путь сквозь защиту. Теперь он летел по воздуху, размахивая руками, словно ветряная мельница. У него было достаточно времени, чтобы представить свой конец: быть проткнутым верхушкой дерева или расплющиться о камни. Затем Мендарк увидел внизу заросли кустарника.
Он шлепнулся в терновник, который никто не тревожил уже несколько столетий. Шипы в клочья разодрали его одежду, по лицу хлестали пыльные листья, но упругие ветви замедлили скорость падения, и вскоре оно прекратилось.
Куда бы он ни взглянул, вокруг повсюду торчали колючки. Кровь ручьями текла по его телу.
День угасал. Мендарк все еще лежал без движения. Руки и ноги больше ему не повиновались. Он чувствовал, как распадается изнутри. Мендарк желал смерти, но не такой унизительной. Подобный конец сведет на нет всю его жизнь. Летописцы не должны изобразить его в таком виде, он этого не позволит!
«Последний рывок! — подумал он. — Рискну ли я обновить себя в последний раз? Даже в самых благоприятных условиях обновление крайне опасная процедура. Но здесь, без воды, пищи, без поддержки и самых необходимых инструментов и приспособлений, последствия могут быть самыми ужасными. Но я должен! Ради себя и ради Сантенара».
Медленно, преодолевая боль, он начал восстанавливать свое тело, сознавая, что это в последний раз.
28
Подкуп
— Пятьдесят дней! — воскликнула Таллия. — Что ж, зато у нас будет время заняться поисками «Стилета», а я успею повидаться с родными.
Оссейон, Таллия, Растибл и Пендер завтракали в тени паруса. Несмотря на ранний час, солнце уже начинало сильно припекать, но Таллия чувствовала себя превосходно, к жаре и влажности ей было не привыкать, ведь она выросла в этом климате. Оссейон разрезал на куски огромную рыбину, приготовленную целиком в жгучем красном соусе.
— Только не за общим столом, — сказал Пендер, вздрогнув, когда Оссейон потянулся за глазными яблоками.
— Но ведь это самое вкусное, — возразил Оссейон. Выковыряв рыбий глаз, он полюбовался им, держа большим и указательным пальцами, и отправил себе в рот. Некоторое время он сосредоточенно жевал, затем вынул его и, внимательно осмотрев, слизнул небольшое количество красноватой жидкости, выступившей на поверхности, и стал катать его взад и вперед по ладони. Пендер поперхнулся куском хлеба с вареным яйцом.
— Перестань его дразнить! — засмеялась Таллия. Оссейон позволил глазу проскользнуть у него между пальцами, поймал его другой рукой и снова положил в рот. Пендер сердито отвернулся от Оссейона и сказал Таллии:
— Магистр всегда был скрытным. — Не обращая больше внимания на Оссейона, он с аппетитом умял полдюжины сваренных всмятку яиц. Спутники провели на жесткой диете много недель, но Пендер так и не смог привыкнуть к острым крандорским специям. — У меня тут хватит работы на эти полтора месяца с гаком.
Таллия удивленно подняла брови.
— Пока вы вчера были в городе, я получил несколько предложений перевезти груз на юг вдоль побережья Крандора, — пояснил Пендер. — К тому же у меня есть план, дельце сулит нам сказочную прибыль.
— Как далеко ты собрался плыть? — вмешался в разговор Оссейон, подбирая соус с тарелки огромным ломтем хлеба.
— До Ророса, Гаффеона, Госпорта, при попутном ветре даже до Максморда. Можно заработать кучу денег, да еще прихватить товаров в обратный путь: специй, кокосов, копченых моллюсков.
— Я поеду с тобой до Ророса, там живут мои родители. А тебе не советую плыть дальше, иначе ты не успеешь вернуться в срок, — сказала Таллия.
Пока Пендер наблюдал за погрузкой, Таллия отправилась к зданию таможни, чтобы справиться о последних пяти судах, оставшихся в ее списке. За несколько серебряных монет она выяснила у молоденького клерка, что два корабля — «Резец» и «Абордажная сабля» — действительно приписаны к этому порту, однако, судя по записям, не заглядывали домой уже более полугода.
— На вашем месте я был бы поосторожней, — сказал клерк, серьезный веснушчатый паренек. — Не стоит задавать слишком много вопросов.
— Почему? — поинтересовалась Таллия, но в это время вернулась хозяйка конторы — толстая женщина со множеством подбородков и малюсенькими подозрительными глазками.
— А что вы, собственно, здесь делаете? — напустилась она на Таллию. — Вы разве не знаете, что эти сведения конфиденциальны?
Таллия не стала спорить. Женщина прозрачно намекала на взятку, которая намного превысила бы ту сумму, которую Таллия уже заплатила. Решив не тратить здесь больше ни денег, ни времени, она весело поклонилась и вышла, что оказалось большой ошибкой, но знать этого Таллия тогда не могла.
На следующее утро они отплыли в Ророс, столицу южной провинции Крандора, останавливаясь по пути в нескольких маленьких портах. Ророс был древним городом, гораздо крупнее и богаче, чем Туркад. Он раскинулся между двух холмов на берегах широкой бухты. После нескольких неудачных попыток им наконец удалось причалить. В городе был праздник, и бухта была забита всевозможными судами и суденышками. Пендер нанял команду ныряльщиков, чтобы очистить дно лодки от водорослей и ракушек. Они ждали таможенных чиновников, стоя на палубе и наблюдая за чайками, охотившимися за рыбешкой.
— Надеюсь, они пошевелятся, — сказала Таллия, которой не терпелось сойти на берег.
Проверка не заняла много времени. И сразу же Таллия направилась к зданию таможни, чтобы продолжить поиски. Когда она сообщила о цели своего визита, чиновница резко ответила:
— Мы не разглашаем подобных сведений. Зачем вам это нужно?
— Я ищу одного матроса по поручению его дочери, она живет в Туркаде, — ответила Таллия.
Женщина презрительно фыркнула:
— Ищите своего матроса в другом месте, мне сказать вам нечего.
— Я гражданка Крандора и знаю свои права, — настаивала Таллия. — Записи о прибытии судов — общедоступная информация.
