— У нас кончилось вино, — сказала Малиена. — Надо бы купить в следующем городе. Как ты думаешь, ты сможешь помочь нам его выпить, летописец? Чтобы мы могли вылить остатки на твои раны! — Она засмеялась: пристрастие Лиана к крепким и не очень напиткам любого сорта было хорошо известно.
— Это моя единственная радость в жизни! — огрызнулся Лиан.
Вскоре повозка снова тронулась, и мучения Лиана возобновились. Так прошел этот день и следующий; каждые несколько часов они останавливались, чтобы промыть и обработать раны юноши. Остановки становились все чаще, Малиена с Джеви все дольше совещались, качая головами. Лиан пытался читать свои записи, но внутренний жар мешал ему сосредоточиться.
На третий день во время ленча Малиена и Лилиса снова разбинтовали больную ногу, и Лилиса издала сдавленный крик. Малиена замерла, пристально глядя на ногу Лиана.
— Что там такое? — спросил Лиан, пытаясь сесть. Затем ветерок донес до него отвратительный запах, и он понял. Это был запах гниющего мяса. У него гангрена, и Малиене придется ампутировать ему ногу. Правда, не исключено, что и в этом случае он умрет.
Малиена и Джеви снова устроили тайное совещание. Лилисе явно было не по себе, но она подошла и взяла Лиана за руку.
— Я уверена, что ты скоро поправишься, Лиан. — Девочка знала, что это далеко не так, знал это и Лиан, но оба они продолжали притворяться.
— Полагаю, ты права, Лилиса. Ты не поверишь, как часто Малиена меня чинила.
Вскоре к ним подошла Малиена. Обычно подшучивавшая над ранами Лиана, в этот раз она была чрезвычайно серьезна.
— Плохо дело, Лиан, и я не знаю, что предпринять. Гангрену нельзя вылечить с помощью лекарств. Но пока что не сдавайся. Иногда все проходит само, так что мы проедем еще несколько часов и посмотрим…
— А если не станет лучше? — в отчаянии спросил Лиан.
— Дольше мы не сможем оставить ногу в таком виде.
— Ты собираешься ее отрезать?
— Не всю, — слабым голосом ответила Малиена.
К следующей остановке пораженный участок заметно расширился. Малиена покачала головой:
— Бесполезно, Лиан. Мне придется ампутировать ногу!
— Как… как ты собираешься это сделать? — в ужасе пролепетал он.
— Тебе действительно хочется это знать?
— Да!
— Я разрежу мясо на ноге до кости вот здесь, под коленом, и зашью кровеносные сосуды. Потом отпилю кость.
Лиан смотрел на свою ногу. Через несколько минут он простится о ней навсегда, и ее бросят в костер, как мусор. Он не мог с этим смириться.
Малиена беседовала с Джеви. Кивнув, он с трудом забрался на ее лошадь (рука у него была на перевязи) и ускакал.
— Он поехал искать пилу, — пояснила Малиена. Они прождали Джеви целую вечность.
— Можно жить даже с одной ногой, — сказала Малиена Лиану.
— А сколько их у тебя? — с горечью спросил он.
На дороге показался Джеви. К спине его была привязана двуручная пила. Малиена помогла ему спешиться.
— Это все, что мне удалось найти, — сказал Джеви. Редкие зубы пилы больше подходили для того, чтобы валить деревья, а не пилить кости.
— Придется использовать ее, — нахмурилась Малиена.
Они снова устроили с Джеви совещание, украдкой поглядывая на Лиана. Юноша предположил, что они решают, кто будет его держать, а кто — пилить. Наконец они подошли к повозке.
— У Джеви появилась одна идея, — сказала Малиена. — Возможно, тебе захочется ее рассмотреть, хотя… Я не уверена, предпочла бы я такое решение сама… — Она легонько вздрогнула.
Джеви молчал, время от времени бросая взгляды на Лиана и снова отводя глаза.
— О чем вы? — спросил Лиан.
— Это… Тебе может показаться отвратительным… — смущенно начал Джеви, — но я видел, как это сработало, когда мы потерпели кораблекрушения возле острова Бэнти. Это… личинки мясной мухи!
— И что же они?
— Они едят мертвую плоть — объедают пораженные участки настолько чисто, что нам с Малиеной едва ли удалось бы так же отрезать.
Идея была положительно тошнотворной, однако потерять ногу было бы еще хуже.
— Они действительно едят гнилое мясо?
— Обожают! — И Джеви причмокнул.
— И я смогу спасти ногу?
— Шанс есть.
— Я бы попробовал что угодно, лишь бы сохранить ногу, — сказал Лиан. — Может быть, ты найдешь этих личинок?
— Вообще-то я уже нашел, — ответил Джеви, развязывая кожаный мешок, притороченный к седлу. — Там, на дороге, лежала мертвая собака… Мертвая собака! — Лиана чуть не вырвало.
— Приступай!
Лиан не стал смотреть, как Джеви кладет на рану горстку белых извивающихся личинок и обвязывает ногу влажной тряпкой.
— Что теперь? — спросил Лиан.
Малиена, которой явно стало плохо от этого зрелища, достала из повозки огромную флягу с красным вином.
— А теперь подождем! Где твоя кружка, Лиан?
— Я выпью прямо из фляжки, — ответил он и хорошенько приложился к ней.
— Что ты чувствуешь, Лиан? — спросила Лилиса.
— Чуть щекотно!
Лилиса ушла помочь Малиене разбить лагерь. Джеви сел в повозку напротив Лиана, явно полагая, что тому нужно общество. Правда, Джеви не произносил ни слова.
— Как твоя рука? — поинтересовался Лиан, пытаясь завязать беседу.
— Не так уж плохо, — ответил Джеви. Никто никогда не слышал от него ни единой жалобы, да и вообще Джеви молчал всю дорогу — разве что обращался к Лилисе.
Последовало долгое молчание. Лиан пил вино, от души желая, чтобы Джеви либо что-нибудь сказал, либо удалился.
— Интересно, как там Таллия и Шанд в Каркароне? — заметил Лиан, лишь бы что-нибудь сказать.
В глазах Джеви отразился ужас, но он быстро овладел собой. Как интересно, подумал Лиан. Он в нее влюблен. Как это я раньше не заметил?
— Надеюсь, Таллия в безопасности, — продолжал Лиан. — Она чудесная женщина.
Джеви пробурчал что-то нечленораздельное. Вино начало делать свое дело. Лиан, ощутив бесшабашное веселье, решил разговорить Джеви во что бы то ни стало.
— Ты знаешь, — небрежным тоном произнес он, — мне кажется, Таллия в тебя влюблена.
— Не говори глупости! Как она может любить меня? Она такая… — почти зло выкрикивал он. — Занимайся собственными делами, Лиан! — И, спрыгнув с повозки, Джеви заковылял прочь.
— Лиан, проснись!
Лилиса трясла его за плечо. Солнце стояло высоко в небе.
— Что случилось?
