– Это не простая пещера, – заметил он, оставив блокнот открытым на этой странице и постукивая по листу пальцем. – Теперь мне ясно, что имел в виду Скотт, говоря, что книга и золото хорошо охраняются. Гляньте-ка сюда.
Он указал на точку у входа в пещеру. Карандашные штрихи как бы случайно сошлись, образовав причудливый иероглиф. Маклеод поправил свои очки и пристальнее вгляделся в рисунок, потом покачал головой.
– Если это и какой-то символ, мне он ничего не говорит, – признался он Адаму. – А что это?
Глаза Адама снова засияли знакомым внутренним светом.
– Это “симраг” – знак Сидхе, – с легкой улыбкой объявил он. – Похоже, джентльмены, что книга заклинаний и золото Скотта находятся под охраной “народца с холмов” – местных фейри.
– Фейри? – Перегрин потрясение уставился на Адама, пытаясь понять, шутит тот или нет. Он перевел взгляд на Маклеода, но инспектор сохранял свой обычный бесстрастный вид, так что он снова повернулся к Адаму.
– Вы, конечно, шутите, – сдавленно сказал Перегрин.
– Напротив, я говорю совершенно серьезно. – Взгляд Адама сделался холодным, как сталь. – Впрочем, если вам на ум приходят славные создания с прозрачными крылышками за спиной, порхающие с цветка на цветок, настоятельно советую выкинуть их из головы. Сидхе – как назывались они в старину на гэльском языке – суть создания элементарных сил творения. Их крошечный рост не мешает им повелевать могущественными энергиями. Все они весьма капризны, а большинство – опасны. И кое-кто из них не прочь отведать людской плоти и крови.
Перегрин неуютно поерзал на стуле; смеяться ему почему-то расхотелось.
– Они обеспечат серьезную охрану любого ценного предмета, – продолжал Адам. – Преимущественно потому, что они фанатично – любой ценой – защищают свою территорию. Их не подкупишь; с таким же успехом можно попробовать подкупить лесной пожар, – вздохнул он. – Впрочем, их можно отвлечь и даже одолеть, если вы обладаете соответствующими знаниями и силой. Судя по тому, что нашим налетчикам удалось добиться здесь, в Мелроузе, их главарь, возможно, имеет в своем распоряжении все необходимое. Несомненно, именно этого опасался Скотт. Мы будем исходить из этого – у нас нет другого выбора.
– Я был бы рад отправиться за ними, куда и когда вы скажете, – пробормотал Маклеод. – Особенно если вы скажете мне куда .
– Куда – это в тот замок, – ответил Адам, перелистывая наброски. – Самое сложное – определить его местонахождение в настоящее время.
Похоже, Маклеода это заявление ничуть не удивило, однако Перегрин окончательно потерялся.
– С этим не ко мне, – простонал он. – Я все больше специализируюсь на резонансах прошлого, не на настоящем.
Адам задумчиво пожал плечами:
– В этом нет вашей вины. Образы, полученные вами от Скотта, основаны на его воспоминаниях об этом месте, каким оно было почти восемьсот лет назад. Замок, который запомнил Скотт, за это время наверняка изменился – если вообще стоит. Найти его или даже место, где он находился, – задача не из легких.
Перегрин хмуро уставился на свои зарисовки.
– Ну почему Скотт просто не сказал нам, где это?
– Вы исходите из того, что у этого места есть название или что оно сохранилось до наших дней, – ответил Адам. – Обыкновенно в то время такие места назывались просто “форт” или “замок”.
Он подождал, пока Перегрин усвоит эту информацию.
– Как бы то ни было, названия у нас нет – и мы не можем упрекать в этом Скотта. В своем состоянии он сделал все, что мог. Будь ситуация не столь критической, если бы его состояние позволило ему без труда говорить с нами, он мог бы сказать нам и больше, возможно, даже в подробностях. Однако вышло так, что он был призван и связан мучительным заклинанием, так что ко времени, когда мы с ним встретились, он был слишком истерзан. Если бы мы и дальше удерживали его, это продлило бы его мучения. Честь обязывала меня освободить его, что я и сделал.
Перегрин погрузился в мрачные размышления. Маклеод взял блокнот и задумчиво перелистал его.
– Похоже, придется нам проделывать все это самым сложным путем, – вздохнул он. – То есть пользуясь лупой и частым гребешком. По крайней мере мы уже можем исключить все средневековые замки, расположенные вдалеке от воды. Я вот думаю, не стоит ли мне сравнить все эти рисунки с аэрофотосъемкой исторических мест Шотландии.
– Если не удастся найти другим путем, обязательно попробуем, – согласился Адам, когда Маклеод положил блокнот обратно на стол между ними. – Впрочем, возможно, короткий путь все-таки найдется.
Его собеседники удивленно повернулись к нему.
– К счастью, нам известно, что дух Скотта имеет воплощение в наше время, и это ребенок, – сказал Адам. – Если мы найдем его, я, возможно, смогу извлечь из его подсознания нужную нам информацию, которая направит нас по нужному пути.
– Это маленькая девочка, – вдруг выпалил Перегрин прежде, чем успел обдумать свои слова.
Оба изумленно посмотрели на него. Перегрин смущенно замолк, стараясь воскресить в памяти образ, мелькнувший на мгновение и не всплывавший на поверхности до самой этой минуты.
– Я… прежде, чем Скотт заставил меня рисовать… – пробормотал он, тщетно пытаясь ухватить ускользающее видение. – Я увидел… на мгновение… кажется, маленькую девочку.
Он умоляюще посмотрел на Адама и в полнейшей досаде тряхнул головой: картина не возвращалась. Адам огляделся, удостоверился, что к ним никто не входит, потом протянул руку и положил на лоб Перегрину.
– Закройте глаза, Перегрин, и расслабьтесь. Сделайте глубокий вдох и медленно выдохните. – Адам убрал руку, взял со стола блокнот, открыл чистую страницу и придвинул его к Перегрину.
– А теперь вернитесь в мыслях в ту больничную палату, к тому образу, что показал вам Скотт: к той девочке, которая является теперь воплощением Скотта. Кивните, когда увидите ее.
Прикрытые веки Перегрина дрогнули, потом он чуть заметно кивнул.
– Отлично. – Не отрывая взгляда от медиума, Адам протянул руку к Маклеоду за ручкой и сунул ее в пальцы Перегрину. – А теперь откройте глаза и нарисуйте то, что видите. Я сделаю так, чтобы вас ничто не отвлекало.
Перегрин сонно открыл глаза – а ручка тем временем уже порхала по листу. Почти не моргая, он полностью сосредоточился на своей задаче. Он не поднял взгляд, даже когда официантка принесла графин с водой. Когда он закончил рисунок и отложил ручку, Адам дотронулся до его руки.
– Замечательно. А теперь проснитесь и возвращайтесь к нам.
Перегрин несколько раз глубоко вздохнул, приходя в себя. Адам взял блокнот и повернул его так, чтобы и Маклеоду было видно. Инспектор только покачал головой; Перегрин тоже наклонился посмотреть на результат своей работы.
На стерильно-белой больничной койке лежала с закрытыми глазами девочка от силы четырнадцати– пятнадцати лет, а то и меньше. Чуть вьющиеся волосы обрамляли веснушчатое лицо, что придавало девочке задорный вид, однако болезненно сжатый рот и поза ее хрупкого тела под больничной простыней говорили о мучениях. По обе стороны от койки легкими штрихами были намечены стоящие люди, но условность изображения не позволяла сказать, родители это или медики – шариковым стержнем Перегрин не смог добиться той же передачи деталей, что и карандашом.
