– Не совсем. Горцы Кирнея называют его ширал. Его иногда выбрасывает на берег моря, и он уже отполирован. Неси его сюда, и я покажу тебе кое-что любопытное.
Эвайн вернулась к своему креслу и села, положив забытый манускрипт на колени. Она была полностью захвачена загадочным камнем, словно излучавшим свет.
Эвайн молча протянула его отцу.
– Ты знаешь заклинание, которое использует Рис, чтобы улучшить свое восприятие пациента? – спросил Камбер. Он оживленно жестикулировал. – То, которому он научил тебя и Йорама, оно помогает сосредоточиться.
Образ Риса мгновенно возник перед ней, когда она задумалась.
– Конечно.
– Так вот. Во время моего последнего путешествия в Кулди я нашел этот камень. Он случайно оказался в моей руке, когда я читал вечернюю молитву, и он.., впрочем, смотри сама. Мне проще показать.
Осторожно держа камень кончиками пальцев, Камбер вдохнул, выдохнул. Глаза его сузились, когда он вошел в первую стадию транса. Дыхание замедлилось, черты лица расслабились, и вдруг камень начал светиться. Камбер, все еще находясь в легком трансе, протянул Эвайн руку со светящимся камнем.
– Как ты это делаешь? – с удивлением спросила девушка. Камбер вздрогнул и прервал заклинание. Свет в камне погас. Камбер некоторое время держал его в ладонях, затем протянул дочери.
– Попытайся ты.
– Хорошо.
Взяв камень в одну руку, Эвайн провела другой рукой над ним и склонила голову. Мысленно она произносила слова, которые должны были ввести ее в состояние транса. Камень в течение нескольких секунд абсолютно не менялся, но она пробовала разные пути приближения, и в конце концов камень ожил. Он начал светиться. Со вздохом сожаления Эвайн вернулась в мир реальности, все ближе и ближе поднося камень к глазам по мере того, как свет в нем постепенно исчезал.
– Странно. Ведь это почти не требует усилий, если знаешь, что нужно делать. Для чего он? Камбер пожал плечами.
– Я не знаю. Я пока не смог найти ему применение. Разве что удивить чрезмерно любопытную молодую особу. Можешь взять его, если хочешь.
– Правда?
– Конечно. Но не думай, что он поможет тебе с Парджэном Хавикканом. Две песни! Если ты когда-нибудь пройдешь две страницы, я буду очень удивлен. Доволен, но удивлен.
– Это вызов, сэр? – Эвайн улыбнулась, торжественно разворачивая свиток и подходя к отцу. – Песнь четвертая. Битва деасси и Джонатата Квеста.
Она начала с чувством декламировать торжественные стихи древней саги.
Глава 2.
Но он пойдет к роду отцов своих, которые никогда не увидят света.
Псалтирь 48:20
Поспешно пробираясь через толпу, Рис Турин наконец увидел впереди старую деревянную лавку. Ее крытая соломой крыша казалась уродливой в окружении более импозантных новых домов.
Несмотря на ранний час, аллея Фуллера была полна народа, звуков и движений.
Торговцы уже открывали свои лавки и ларьки, купцы распаковывали тюки с шелком и бархатом, лоточники истошно вопили, наперебой расхваливая свой товар.
Тут же в толчее шныряли бродяги, уличные воришки, шарманщики. Однако все они почтительно расступались, завидев зеленый плащ Целителя, а некоторые даже с уважением приподнимали шляпы. Турин предположил, что появление дерини, а тем более Целителя, на этой улице весьма необычно.
Но даже если бы завсегдатаи аллеи Фуллера не были расположены уступать ему дорогу, это не удержало бы Риса от намеченного свидания.
Старый Дэниэл Драпировщик был одним из первых пациентов Риса и старым верным другом. Да и аллея Фуллера не всегда была прибежищем торговцев и воров. Но времена изменились.
С начала правления Имра прошло уже достаточно много времени.
Рис взобрался на крыльцо ближайшего дома и посмотрел поверх голов, отыскивая дом Дэниэла. Затем он поднял ворот плаща и снова нырнул в толпу.
Дверь Дэниэла была рядом, и Гиффорд, слуга Риса, уже стучал в нее палкой. На плече его висела медицинская сумка господина.
Когда Рис добрался до Гиффорда, он протянул руку за сумкой, но затем передумал. Ни лекарства, ни даже дар исцеления, присущий Рису, не могли теперь помочь старому Дэну Драпировщику. Когда человек доживает до восьмидесяти трех лет, даже Целитель дерини не может надеяться ни на что, разве что помочь душе без мучений переселиться в другой мир. А Дэн умирал уже долго.
Рис думал о Дэниэле, стоя у двери, ожидая, когда ее откроют. Старик был бесценным кладезем воспоминаний о старых временах. Он помнил даже эпоху Фестила I, который сменил на троне последнего короля из дома Халдейнов. Дэн пережил трех других королей Фестилов. Однако пятого короля ему уже не пережить. Теперь на троне сидел молодой двадцатилетний король, который занял трон Блэйна. Этот юноша отличался завидным здоровьем; нет, старику уже не суждено увидеть Фестила VI на троне Гвинедда.
Одна из служанок впустила их и разрыдалась, увидев Риса. Другие слуги работали в лавке, занимаясь обычными делами. Они тут же бросили свои дела, когда мимо них прошел Целитель.
Рис старался казаться уверенным, когда шел мимо них к лестнице, ведущей в жилые комнаты, расположенные наверху. Однако Рис понял, что ему не удалось обмануть слуг своим видом, и он нервно пробежал рукой по рыжим волосам.
Рису не надо было показывать нужную дверь, ведь он так часто бывал здесь. Он вошел и увидел, что в комнате царил полумрак, тяжелые занавеси закрывали окна, кругом витал запах лекарств и приближающейся смерти. Незнакомый священник окроплял постель святой водой и шептал молитвы. Рис испугался, что пришел слишком поздно. Он подождал у двери, пока священник закончит молитвы, затем подошел к постели.
– Я – лорд Рис, отец, – сказал он. Его зеленый плащ Целителя объяснял священнику цель его прихода. – Он… Священник покачал головой.
– Пока нет, милорд. Он получил последние дары Бога и сейчас находится в ожидании. Но он спрашивал о вас, боюсь, что даже вы не сможете помочь ему, несмотря на все ваше искусство, сэр.
– Скорее всего так, отец. – Рис показал на дверь рукой. – Вы не могли бы нас оставить на несколько минут? Он сказал, что перед смертью хочет поговорить со мной.
– Хорошо, милорд.
Когда за священником закрылась дверь, Рис подбежал к постели и посмотрел в лицо умирающего. Серые глаза смотрели в потолок. Рис даже не был уверен, что эти глаза видят.
Дыхание человека было слабым, еле заметным.
Рис подошел к окну и откинул занавеси, впустив в комнату свет и воздух. Затем он взял изможденную старческую руку и нащупал пульс. Он осторожно наклонился к уху старика.
– Я – Рис, Дэн. Ты меня слышишь? Я пришел сразу, как только смог.
Старик моргнул, губы зашевелились, и серые глаза медленно повернулись к молодому дерини. Тонкая рука шевельнулась, Рис взял ее и улыбнулся.
