— По крайней мере, в Ремуте нам будет легче прийти к нему на помощь, — заявил Джорем. — Там можно подыскать верных людей среди слуг; сомневаюсь, чтобы регенты перевезли их всех с собой из Валорета. Если за ним не будут следить слишком пристально и после сегодняшних приключений никто не заподозрит неладного, то мы найдем способ с ним связаться.
— Может, кто-нибудь из монахов, — предложила Ивейн, — раз уж он сам выбрал такое прикрытие. Ловко придумано, но будем надеяться, дело не дойдет до того, чтобы его насильно отправили в какой-нибудь захудалый монастырь.
Джорем кивнул.
— Вполне вероятно. Для регентов это очень удобный способ избавиться от принца, не прибегая к убийству… и никто ни в чем не усомнится, ведь все будут знать, что Джаван давно выказывал интерес к религии.
— Чистая правда, — согласилась Ивейн. — Ведь его отец был священником.
— Но пока что, — продолжил Джорем, — нужно будет убедиться, что сегодняшняя авантюра сошла ему с рук. Насколько я знаю регентов, они обставят отъезд из Валорета самым пышным образом. Мы сумеем проследить за ними, я это устрою. Может быть, даже получится передать ему послание.
— Только очень осторожно, — напомнила Ивейн, покосившись на застывшего в неподвижности Джесса. — Жаль, что Анселя нет с нами. Вот кто обрадовался бы такой возможности.
Джорем с улыбкой поднялся с места.
— Да, но для него еще не все потеряно, если он вернется вовремя. А пока есть пара михайлинцев, кто вполне способен с этим справиться. Поможешь мне, Сильвен? Джесса лучше не отвлекать, а тебе все равно придется вернуться к Порталу…
Когда они удалились, Ивейн вновь посмотрела на Джесса. Конечно, шума голосов было недостаточно, чтобы отвлечь Дерини, когда он в таком глубинном трансе… А подумав об этом, она вспомнила и о тех, кого ждал Джесс. Но сколько еще продлится ожидание? И как узнать, все ли в порядке у Кверона с Реваном?
Глава XVII
Пророка воздвигнет вам Господь ваш из братьев ваших
[18]Кверон Киневан поплотнее запахнулся в свой потрепанный плащ, стараясь не думать о холоде, и притворился спящим. На другом конце пещеры, у костерка, Реван беседовал с тремя своими любимыми учениками.
Пока все шло неплохо, если не считать того, что дорога в лагерь виллимитов заняла четыре дня вместо двух, отчасти из-за скверной погоды, а отчасти из-за того, что пришлось избегать встречи с патрульными графа Манфреда. В остальном же из Кайрори они добрались без приключений. Кверона сопровождал переодетый Тавис; чтобы скрыть его приметную левую руку, ее замотали каким-то тряпьем и подвесили на перевязь.
Сам Тавис, разумеется, не появлялся в пределах виллимитского лагеря, и Кверона отпустил туда лишь после того, как заблокировал его способности: ведь если бы кто-то опознал в них Дерини, им грозила немедленная смерть.
Однако это отнюдь не означало, что среди виллимитов не было Дерини. Взять хоть, к примеру, одного из учеников, что сидели сейчас с Реваном, это был тихий, лысеющий пожилой человек по имени Горди, — да и в лагере у подножия горы их было немало. Хотя виллимиты и провозглашали свою ненависть к Дерини и их запретной магии за то, как те в свое время обошлись с их покровителем, святым Виллимом, однако они охотно предоставляли убежище тем из них, кто публично отрекся от своей расы и принес обет жить в скромности и покаянии. Покаяние в глазах виллимитов означало прежде всего громогласное осуждение Дерини и их обычаев, а также необходимость следить за тем, чтобы ни один Дерини не проскользнул в их ряды незамеченным.
Первым, кто принес такую клятву, был именно Горди, и он немало потрудился на почве разоблачения собратьев; после него этот обет сделали обязательным обрядом. Кроме того, сами отрекшиеся Дерини должны были участвовать в расправе над нераскаянными, и виллимиты считали это не только возможным, но и похвальным, ибо лишь так, в их глазах, Дерини мог искупить грех своего рождения.
В глазах Кверона, все это выглядело диким, и он с жалостью смотрел на своих собратьев, добровольно отрекшихся от всего того, что было им даровано свыше, однако слишком явно выказывать свое отношение было опасно. По суровому уставу виллимитов нераскаянных Дерини ожидала смерть, чаще всего, через повешение, но случалось также, их забивали камнями, сажали на кол и даже распинали на кресте… хотя последний способ использовали не слишком часто, чтобы не дать жертве повода ощущать родство с Христом, который, вне всякого сомнения, ненавидел магов-Дерини с той же силой, что и его служители-виллимиты.
Если бы Кверон согласился публично отречься от принадлежности к своей расе, Тавису не пришлось бы блокировать его способности, но тогда, если бы его поймали за недозволенным использование магии, это стоило бы ему жизни. Вокруг было довольно Дерини, пристально следящих за собратьями и готовых донести о малейших нарушениях, дабы подняться в глазах виллимитов, так что рисковать не стоило.
Отсюда и решение, чтобы Тавис его блокировал, по крайней мере, до тех пор, пока Реван не очистит свое ближайшее окружение от Дерини-ренегатов. Он так и сделал, за исключением Горди, и тому была причина. Не столь давно в своих проповедях Реван принялся возвещать приход новых времен, намекая, что даже Дерини могут сподобиться благословения Небес, и услышав это, большинство Дерини-виллимитов поспешили уйти в отшельничество, дабы постом и молитвами выпросить у Господа шанс искупить свою несуществующую вину. Реван это поощрял, прекрасно сознавая, что единственный шанс на спасение Дерини могут дать себе сами, и им ни к чему помощь Небес.
Оставшиеся в лагере Дерини стали жертвами Тависа, который с наступлением темноты прокрадывался к лагерю и отыскивал их поодиночке, блокируя способности. Это было не слишком рискованно, поскольку затем он всегда стирал воспоминания о происшедшем и внушал им мысль, что они давно знакомы с худощавым седовласым человеком, который теперь все чаще сопровождал пророка Ревана, и что не нужно обращать излишнего внимания на попрошайку с перевязанной рукой, что бродит в окрестностях лагеря. Затем он возвращал им их способности и отпускал восвояси.
Конечно, это было рискованно, но дело того стоило. Тависа до сих пор не обнаружили, а присутствие Кверона ни у кого не вызывало подозрений. В первые несколько дней, пока способности Кверона оставались блокированы, ему непросто оказалось справляться со своей задачей, ведь на последователей Ревана он мог влиять лишь силой убеждения, однако «пророк» сам во многом помог ему, и к тому же своих учеников он отбирал очень тщательно, с оглядкой на конкретную цель. Брат Иоахим первым из виллимитов подхватил учение Ревана и до сих пор оставался самым верным его последователем.
Фланн, гибкий, как ивовый прут, юноша с безумными черными глазами и спутанной гривой черных волос, представлял самое радикальное крыло виллимитов. Что касается Дерини Горди, то в грядущих событиях ему была отведена важная роль, о которой он пока и не догадывался. В этот самый момент Реван сообщал этой троице, что услышал зов и должен на две недели удалиться в лесную чащу для поста и покаяния, и приглашал всех троих присоединиться к нему.
