Кверон, проследовав за ней во двор конюшни, постарался как можно лучше запомнить расположение монастырских строений, оглядываясь в поисках короля, но нигде не мог его заметить.
— Но скажите мне, что привело сюда его величество? — спросил он у монахини.
Та печально пожала плечами и потрепала ослика по шее, заводя его в просторное стойло, усыпанное ароматно пахнущим сеном.
— Боюсь, он очень болен, отче. Его привезли сюда накануне, и он был почти без сознания. Говорят, что не помогло даже кровопускание. Матушка аббатиса велела нам молиться за него, вчера вечером и нынче утром.
Потрясенный, Кверон положил ей руку на плечо, осторожно беря сознание под контроль, и, развернув ее лицом к себе, погрузился глубже в воспоминания монахини. Как оказалось, несмотря на то, что сестра Виннифред была в монастыре совсем недавно, но ей было известно обо всем не из вторых рук, поскольку именно она с несколькими другими сестрами ухаживала за королем сразу после его прибытия в обитель.
Именно от нее Кверон узнал, в каком состоянии был тогда король и что сделали для него в ее присутствии. Раненой рукой никто не занимался, поскольку путешествие прервали из-за горячки и конвульсий. Кверон бы предпочел, чтобы от лихорадки королю дали таллицил, и мог бы предложить еще несколько деринийских снадобий, которые облегчили бы эти пугающие спазмы, однако отвар из ивовой коры также мог оказать свое благотворное воздействие, подобно таллицилу, и обычно помогал против конвульсий.
К несчастью, сестра Виннифред ничего не знала напрямую о кровопускании, хотя поговаривали, что королю в течение ночи отворяли кровь не единожды, — возможно, даже три или четыре раза. Это было тревожно и само по себе, но чуть раньше сегодня утром один из королевских военачальников стал расспрашивать сестре, не найдется ли где-то поблизости священника, — что показалось юной Виннифред довольно странным, поскольку в свите короля было немало клириков. Один из них даже отслужил мессу нынче утром, поскольку монастырский священник сейчас находился в отъезде. От этих новостей у Кверона по спине пробежал холодок. То, что королю искали священника, было худшей новостью, которую он только мог услышать, ибо означало, что король на пороге смерти. И как это похоже на Райса-Майкла, отвергнуть услуги священников Custodes… Кверон вспомнил, что ему рассказывали, как умирающий Алрой сделал то же самое, и принял последнее причастие лишь из рук своего брата Джавана.
Однако здесь таилась возможность получить доступ к королю, не просто как странствующему лекарю, но как священнику, который мог показаться вполне приемлемым для человека, что слишком хорошо осознавал пороки собственных священнослужителей и потому не решился вверить свою душу их заботам на пороге смерти. Разумеется, изначально Кверон рассчитывал отнюдь не на это, и сейчас продолжал надеяться, что сумеет помочь королю и в качестве Целителя; по крайней мере, если ему уже и не удастся спасти королю жизнь, то он сможет хотя бы дать этой жизни более мирное завершение, подарив утешение дружеского присутствия даже в кругу врагов…
— Мне скорбно слышать о болезни короля, сестра, — промолвил Кверон негромко, качая головой и выпуская женщину из ментальных тисков, после того как стер все воспоминания о своем вмешательстве. — Так далеко от дома и от родных, должно быть, он счастлив обрести любовь и уход в вашем аббатстве. Что же касается забот о душе, то, полагаю, священники из его свиты в состоянии позаботиться об этом.
Она опустила взор и затеребила подол рукава.
— Я… не уверена, что он получил уже последнее причастие, отче. Сегодня утром один из его оруженосцев спрашивал у нас про священника. Увы, но наш отец Томас сейчас в отъезде. Чуть позже один из священников короля отслужил для нас мессу, отец Лиор его зовут, но вид у него был встревоженный и почти сердитый. И мне показалось… что он с братией не пользуется доверием короля. Наверное, именно поэтому они искали другого священника.
Кверон поднял брови.
— Так вы полагаете, он не желает видеть своих собственных священнослужителей? Но, о, Боже, сестра, едва ли меня можно считать таким утонченным придворным священником, как те, к которым король, должно быть, привык, но, как вы полагаете, ему по-прежнему нужна помощь? Для меня была бы большая честь предложить ему то утешение, что в моих силах, если он согласится принять его из рук скромного сельского клирика.
Сестра Виннифред улыбнулась с надеждой.
— Вы очень щедры, отче. Я отведу вас к людям короля. Может статься, его величество будет рад исповедоваться священнику, который его совсем не знает. Возможно, проблема именно в этом.
— Возможно, — согласился Кверон.
Вместе с сестрой Виннифред они вышли из конюшни и вернулись в центральный двор аббатства, а затем через дворик клуатра прошли в дом капитула. Именно там королевские военачальники расположились временной штаб-квартирой. Несколько рыцарей Custodes стояли на страже у открытых дверей. Мрачным взглядом они окинули престарелого монаха в коричневой рясе, который проследовал внутрь за хорошенькой сестрой Виннифред, молитвенно сложив руки на груди и склонив голову под капюшоном, но никто даже не окликнул его. По счастью, никогда прежде Кверону не приходилось лицом к лицу встречаться с теми людьми, которые сейчас были при короле, хотя большинство из них он знал по чужим воспоминаниям и описаниям.
— Прошу прощения, господа, — промолвила сестра Виннифред, робко заглядывая в приоткрытую дверь и кланяясь, когда мужчины обратили на нее внимание. — Сегодня поутру один из ваших солдат спрашивал насчет священника. К нам прибыл отец Донат, он остановился здесь по пути в монастырь святого Ярлата. Может быть, он сумеет вам помочь?
Жилистый черноглазый священник в одеянии Custodes отошел от группы собравшихся внутри людей и встал в дверях, — отец Лиор, догадался Кверон.
— Как вы сказали, вас зовут, отче? — спросил Лиор.
— Донат, — отозвался Кверон, низко кланяясь Лиору и почтительно отводя глаза. — Прошу простить меня, отче, но, возможно, сестра ошиблась… мне сказали, что нужен священник, однако среди вас я вижу нескольких священнослужителей.
За спиной у Лиора Манфред выразительно хмыкнул. Ран Хортнесский стоял рядом, вертя в руках вместительный кубок.
— Ну, Лиор, ваши молитвы были услышаны, — произнес Манфред. — Сомневаюсь, что для него это будет иметь значение, но вам, священникам, ведь очень важно, чтобы были соблюдены приличия.
У Лиора явно готов был сорваться с уст какой-то резкий ответ, но он сдержался и лишь, заложив руки за спину, вышел в коридор, поманив Кверона за собой.
— Пойдемте со мной, отче. Благодарю вас, сестра. Пару минут спустя Лиор провел Кверона мимо стражников Custodes в маленькую тускло освещенную комнату, где стоял аромат благовоний и пчелиного воска, заглушавший слабый запах крови. Две неподвижных фигуры в походной одежде стояли на коленям по обе стороны от постели, а третий человек в черной тунике военного лекаря Custodes менял компресс на лбу у пациента. Хотя Кверон никогда не встречал этих троих, он сразу их узнал, — это были Катан, Фульк и Стеванус, — и тут же послал быстрый мысленный оклик Катану, который, единственный, мог догадаться, кто перед ним.
