– Я сомневаюсь в этом, – сказал Найджел. – Мой инстинкт говорит, что это – Меара, и учтите, что мы не знаем наверняка, ушел ли он морем. Но в любом случае кто-то увидит его, в море или на суше, и даст нам знать. Лорис слишком горд, чтобы скрываться слишком долго.
– Что насчет Епископа Истелина? – спросил Дункан. – Не надо ли предупредить его? Если Лорис действительно направился в Меару, то Истелин может быть в большой опасности.
– Вы, конечно, правы, – согласился Келсон. – Дядя, Вы проследите за этим? Я думаю, что не помешает, чтобы архиепископ Брейден присоединился к нам, как и остальные лояльные нам епископы на Ваше усмотрение, милорд Кардиель. Необходимо, чтобы, как только намерения Лориса станут нам известны, мы противопоставили ему единый фронт, и церковный, и светский. Я не хочу повторения тех замешательств, которыми было отмечено начало нашей последней кампании против него.
Кардиель наклонил голову в знак согласия.
– Это должно быть сделано, Сир.
Келсон вздохнул и встал. – Очень хорошо, Лорис рано или поздно вылезет на поверхность, и пока мы не услышим где, я не думаю, что мы сможем что-нибудь сделать. Дядя, пожалуйста, дайте мне знать, как только Вы узнаете что-нибудь еще. Я тем временем хочу принять горячую ванну и переодеться в сухое. Морган, отец Дункан, вы присоедините ко мне?
Пока наполнялась ванна, король был молчалив, заставив Дункана задаваться вопросом, почему их попросили прийти, а вот Моргану казалось, что он знал. Его подозрения подтвердились, когда они втроем сели перед камином в спальне Келсона. Келсон зевнул и потянулся, протянув ноги поближе к огню, и потягивала теплый напиток из молока и меда, принесенный его оруженосцем.
– Так в чем проблема с Ариланом? – справился он через мгновение. – Он был угрюмый как школьник, которого уличили во лжи. И не говорите мне, что причина только в том, что Вы не повиновались ему.
Морган улыбнулся. – Он действительно рассержен на меня, потому что я допрашивал Джудаеля вопреки его распоряжениям. Но он еще рассержен на себя, потому что он защищал невиновность Джудаеля, или по крайней мере он изображал адвоката дьявола, объясняя Кардиелю и мне почему мы не должны подозревать Джудаеля в покушении на Дункана. И, может быть, он прав. Но если нет, то могучий и даже самодовольный член Совета Камбера серьезно ошибся в обычном человеке, и ему особенно не нравится, что на это ему указывает полукровка-Дерини.
– Вы думаете, что он прав? – спросил Келсон. – Или Джудаель обманул нас? Если это так, то клянусь, я его разорву на части. Мне не нужны неприятности от кого-то еще, когда Лорис на свободе. А если он помогал Лорису, то пусть Бог поможет ему избежать встречи со мной.
– Помоги Вам Господь в этом, – сказал Дункан, – если он виновен. Но если он был непричастен к нападению на меня, Аларик, и если он не связывался с Кайтриной…
– Он все-таки был бы рад видеть Вас мертвым, – перебил его Морган, наклоняясь вперед, чтобы подложить поленце в огонь. – Но то, что он не знал о нападении и не получал известий от тетки, не значит, что он не вовлечен по самые уши. Это – одно из ограничений простого Правдочтения: надо задавать правильные вопросы.
Келсон поджал губы. – Значит, Вы считаете, что Джудаель имеет к этому отношение?
– Я не знаю. Может быть, кто-то просто прикрылся его именем. А Лорис…
– Черт побери Лориса, – еле слышно проворчал Келсон. – И черт побери обстоятельства, которые позволили ему сбежать. Это все связано, Аларик, я уверен в этом! Он планирует что-то ужасное. Я чувствую как у меня мурашки ползут по коже! Вот так, и я нервничаю как паж, слушающий в полночь истории о привидениях. Я знал, что его надо казнить!
Когда он осушил свой кубок и уселся, уставившись на огонь и нервно постукивая пальцами по подлокотниками кресла, Морган обменялся встревоженными взглядами с Дунканом. Его кузен встал, подошел к королю и стал массировать напряженные плечи Келсона. Келсон благодарно вздохнул и закрыл глаза, пытаясь расслабиться.
– Здорово, – сказал он через мгновение. – Я даже не понял, насколько я был утомлен. Не останавливайтесь.
– Мы все устали, – сказал Дункан, протягивая свой разум к королю, продолжая массировать крепкие мускулы. – Но не позволяйте Вашему праведному гневу взять верх над Вами.
– Если бы я убил Лориса, когда у меня был шанс, я бы не должен был волноваться о своем гневе, – мечтательно сказал Келсон.
– Тогда помечтайте, если Вы станете лучше чувствовать от этого. Я, пожалуй, соглашусь, что, если бы Вы его убили, многое было бы сейчас проще.
Келсон зевнул и расслабился под прикосновениями Дункана, как умственными, так и физическими, откидывая голову назад, чтобы прислониться к груди священника и глядя наверх.
– Не думал, что Вы так быстро согласитесь, – проворчал он. – Я сижу здесь, обдумывая убийство. А что Вы думаете? Если Лорис думает так же как Вы, меня не удивляет, что он сбился с истинного пути, – Келсон пристально посмотрел на Моргана. – Как Вы думаете, что сбило его с истинного пути?
– Гордость, – ответил Морган. – И вера в то, что его понимает истину лучше чем кто-либо еще.
– Так что он продал свою честь во имя гордыни.
– Говорят, что у каждого человека есть цена, мой принц, – сказал Морган. – Просто цена некоторых слишком высока.
– А Ваша цена тоже такая же высокая?
Дункан на мгновение замер, но Морган просто улыбнулся.
– Достаточно высокая, чтобы никто не смог заплатить ее, кроме Вас, мой принц, – ответил он. – Я – Ваш человек, как раньше был человеком Вашего отца. Вы подкупили меня своей любовью. Но меня нельзя перепродать.
Восхищенно усмехнувшись, Келсон зевнул и снова закрыл глаза, зная, что Дункан пытался усыпить его и не боролся с этим.
– Вы всегда знаете, что надо сказать, не так ли? Вот. – Келсон вручил Моргану свой пустой кубок. – И, Дункан, не ворчите, пожалуйста, я очень хочу вздремнуть.
– Это, пожалуй, самое разумное, что Вы сказали за целый день, – ответил Дункан. – Но Вам надо лечь в постель. Если Вы уснете прямо здесь, у Вас будет растяжение мышц шеи.
– И ворчит, и ворчит, и ворчит, – пробурчал Келсон, снова зевая. Но, поднявшись, он улыбнулся и послушался совета. Он уснул почти сразу после того как его голова коснулась подушки. Дункан накрыл его меховым покрывалом и закрыл завесы кровати, потом вернулся к креслу, на котором только что сидел король.
– Он в нормальном настроении, – заметил Морган. – Нам есть о чем беспокоиться?
– Я так не думаю. Он просто утомлен. И потрясен побегом Лориса гораздо сильнее чем он хочет признать. Как ты думаешь, Аларик, что он собирается делать?
– Лорис? – Морган покачал головой и поглядел в угасающий огонь. – Черт меня побери, если я знаю. Но, как сказал сегодня Келсон – явно что-то ужасное.
– А Джудаель?
– Боюсь, вместе с ним.
