— Что? — выдохнула она, наконец.
— Надеюсь, что себе для чтения вы подберете что-нибудь более увлекательное, — продолжил он, словно не заметив ее ужаса и продолжая невозмутимо сворачивать свиток. — Могу ли я узнать, что читаете вы?
Она почувствовала, как щеки ее вспыхнули от смущения, и виновато покосилась на книгу, которая по-прежнему лежала на полу у ее ног.
— Я… не помню. Просто листала наугад… Я вообще не знала о том, что эта комната существует. Но… С какой стати я должна вам что-то объяснять? Я не обязана оправдываться перед вами, и вообще, полагаю, вам лучше уйти!
— Как пожелаете, — ответил он, поднимаясь с места. — Но тогда я должен попросить вас освободить Портал.
С испуганным возгласом Джехана попятилась и вновь вскрикнула, когда внезапно спиной натолкнулась на книжные полки. Как же она сразу не догадалась, что перед ней Дерини, — здесь, во дворце, и, судя по всему, с дозволения Келсона!
— Как вы посмели явиться сюда? — прошептала она сердито. — И не смейте подходить ближе, — предупредила она, заметив, что он положил свиток на скамью и сделал шаг по направлению к ней.
— Я не желаю вам зла, — возразил он негромко.
Затем, подойдя к краю оконной ниши, остановился, обеими руками взялся за стену и осторожно, пробуя ногой пол, сошел со ступеньки. При этом он так и не посмотрел вниз, и Джехана с ужасом и изумлением осознала, что человек этот ничего не видит. Он был совершенно слеп. И сейчас его пустой взор был устремлен в никуда…
— Слепец, — выпалила она.
— О, да, — согласился он. — Хотя и не так слеп, как многие другие. Я заплатил эту цену ради того, чтобы спасти жизнь детям.
— Спасти жизнь детям? — тупо повторила она. — Но кто же способен потребовать лишить человека зрения ради того, чтобы спасти детей?
— Слепцы, еще большие, чем я сам, — отозвался он мягко, сделал шаг вперед. — Но это было очень давно. То были не обычные дети, и я сам не был обычным человеком. И никакая цена не показалась мне слишком велика для спасения их жизней.
Но прежде чем он смог продолжить, прямо перед ними вспыхнул неяркий свет, и затем в Портале возник еще один старик в просторном черном одеянии ученого, с какими-то свитками под мышкой.
При виде друг друга, они с Джеханой вскрикнули одновременно, однако, в отличие от королевы, Дерини был лишь удивлен, но отнюдь не испуган. Она же еще плотнее вжалась в книжные полки за спиной, мысленно прикидывая, успеет ли вовремя добежать до иллюзорной стены, дабы спастись бегством в библиотеке.
— Боже правый, она что здесь делает? — воскликнул новоприбывший, обращаясь к Баррету и подозрительно глядя на Джехану, словно пытаясь защитить своего друга от гнева королевы. Он попытался загородить его от ее взора. — Ты знаешь, кто она?
— Мы, в общем-то, познакомились, — любезным и успокаивающим тоном отозвался Баррет, пытаясь смягчить враждебность Ларана. — Насколько мне известно, король открыл доступ в эту комнату лишь для одной-единственной женщины, но герцогиня Риченда сейчас пребывает в своей резиденции в Короте, стало быть, эта леди — единственная женщина в мире, которая приходится нашему королю кровной родней и, значит, не нуждается в особом разрешении, дабы преодолеть иллюзорную Вуаль.
Он улыбнулся Джехане.
— Прошу простить, если ввел вас в заблуждение, сударыня, но мне и в голову не могло прийти, что вы решитесь проникнуть сюда. Я никоим образом не желал огорчить вас. Мы немедленно уйдем прочь.
— Вы — Дерини, — обвиняющим тоном прошептала она. — Вы оба Дерини. Боже правый! Как давно все это продолжаете? Как давно вы получили невозбранный доступ в наш замок?
Баррет сделал шаг вперед, и она невольно съежилась от испуга. Но он всего лишь взял под руку вновь прибывшего, — который бросил на Джехану прощальный свирепый взгляд, — и оба исчезли, растворились в воздухе со слабой вспышкой света.
И Джехана наконец осталась одна, с огоньком свечи и наедине со своим страхом, в полной тишине, вся дрожа от пережитых волнений. Бездумным жестом она подобрала с полу лежащую книгу и поставила ее обратно на место. Она не осмелилась даже взглянуть на тот свиток, который оставил на скамье старик по имени Баррет. Когда же Джехана наконец вернулась в свои покои, то долго стояла на коленях у постели, но молитвы не шли у нее с уст. Она так и заснула, коленопреклоненная, лбом упираясь в прикроватную стойку, — и ей снился мужчина с изумрудными глазами, безмолвно тянувший к ней руки, словно глаза его могли видеть…
Глава XIV
Он не надеется спастись от тьмы; видит пред собою меч
[15]В тот же самый день, пока Джехана обследовала библиотеку вместе с Мерауд, Келсон со свитой отплыл в Торент на одном из кораблей Летальда Орсальского, который был способен подняться куда выше по реке, чем «Рафалия» Моргана, — и дойти до самого Белдора.
Почти все семейство Хорта Орсальского высыпало на пристань, дабы проводить их в путь. Там были почти все они, за исключением беременной супруги Летальда. Аракси тоже пришла в порт и стояла рядом с матерью и сестрой, и вместе с ними принялась махать платком, когда корабли подняли паруса.
Их отплытие оказалось куда более праздничным, чем ожидал Келсон, учитывая, что накануне на жизнь обоих королей было совершено покушение, но Летальд, похоже, был вполне уверен в себе и знал, что делает. Когда корабль отчалил от пристани, зеленый парус «Нийаны» поймал ветер и надулся у них над головой, и Келсон увидел, что на парусе красуется изображение белоснежного морского льва, символа Тралии. На мачте, на носу развевались парадные стяги Гвиннеда, Торента и Орсала. Пара тралийских боевых судов сопровождала их на выходе из порта, и вместе они проплыли мимо черных торентских галер, которые вновь взяли на караул, приветствуя своего повелителя. Судя по всему, Летальд готов был сделать все возможное, чтобы нападение, подобное вчерашнему, не повторилось. На сей раз по дороге из замка в порт все было проверено самым тщательным образом, а носильщики заменены в последний момент самыми надежными челядинцами.
— Думаю, что больше никто не осмелится ничего предпринять, — заявил он Келсону, в то время как «Нийана» и ее почетный эскорт, миновав маяки, устремились к северу, оставив далеко позади черные галеры. — По крайней мере, ничего не должно произойти, пока мы в плавании. Я совсем не знаю графа Матиаса, но Расул прежде казался мне человеком чести, а ведь именно он возглавляет торентцев. Я не могу возложить ответственность за вчерашнее нападение ни на него лично, ни на Торент. Если эти парни, — он указал на торентские корабли, — попытаются играть не по правилам, то они рискуют войной. Однако кто может знать, что готовят для нас в Белдоре?
Келсону оставалось лишь надеяться, что Летальд не ошибся в Расуле. Здесь, в тралийских водах, несложно было храбриться и изображать беззаботность; еще некоторое время, даже когда они поплывут вверх по реке, они по-прежнему будут двигаться вдоль берегов Тралии, где еще простираются владения Летальда, граничащие с Торентом. Однако если Летальд с Азимом ошибаются, и торентцы готовят предательское нападение, прежде чем они достигнут Белдора, то у шести черных боевых галер хватит сил, чтобы с легкостью опрокинуть любое сопротивление. Можно уповать лишь на то, что Летальд прав, и Торент не пойдет на открытую войну с Тралией и Гвиннедом. Так что, скорее всего, они окажутся в безопасности до самого Белдора.
