– Конечно, миледи.
Засунув письмо под кожаный ремешок, стягивавший письма, он заметил, как Риченда посмотрела на Ротану.
– Кстати, Коналл, не могу ли я ненадолго отвлечь тебя, – сказала она. – Ты должен принести письма именно сейчас?
– Ну, курьер может подождать…
– Само собой, он подождет. Может, Вы позволит леди Ротане отдать их? Думаю, что Найджел не стал бы возражать.
Он начал было отказываться – теперь он был уверен. что Тирсель был прав – но Риченда, положив руку на связку писем, слегка коснулась его пальцев, и это прикосновение заставило его забыть о каких бы то ни было попытках сопротивляться ей.
– Ладно, – сказал он, когда Риченда взяла письма и отдала их Ротана. – Благодарю Вас за помощь, миледи.
Он удивленно смотрел, как Ротана уходит, и, повинуясь Риченде, прошел несколько шагов и свернул в небольшой просвет в живой изгороди.
– Пожалуйста, не бойся, – прошептала Риченда, разворачивая его лицом к себе и продолжая держать его за руку. – Твой отец просил меня поговорить с тобой. Он хочет, чтобы ты принимал участие в совещаниях наиболее узкого круга его советников, но, прежде чем это это произойдет, нам необходимо предпринять некоторые меры безопасности. Келсон наделил его частью силы Халдейнов, чтобы он, в отсутствие Келсона, мог более эффективно управлять страной и сообщил ему о некоторых своих придворных советниках-Дерини, о которых ты пока не знаешь.
Он впервые почувствовал, как к его разуму прикасается другой, пусть даже на очень поверхностном уровне, оставленным Тирселем открытым. Поверхностный уровень его разума, казалось, не вызвал у Риченды никаких подозрений, и он, по-прежнему, мог чувствовать оба уровня своего разума, только вот поверхностный уровень отзвался некоторым любопытством и небольшим испугом, что было вполне объяснимым для человека в его положении.
– Я… не понимаю, о чем Вы говорите, миледи, – пробормотал он, не в силах оторвать от нее глаз.
Она ласково улыбнулась и провела рукой по его лбу, положив кончики пальцев на его вздрагивающие веки.
– В свое время, ты все поймешь, – прошептала она. – Коналл, расслабься.
У него закружилась голова, и он пошатнулся, но Риченда, продолжая держать его за руку, удержала его на ногах. Она продолжала держать свои прохладные пальцы на его закрытых веках.
Через несколько секунд она убрала руки, и он вновь посмотрел на нее. Она улыбалась, ее синие глаза свеились удовлетворением, и Коналл понял, что и она, и Тирсель, сделали то, что они хотели сделать.
– Ладно. Сделано. Найджел хочет, чтобы во второй половине дня ты был с нами. Как ты себя чувствуешь?
– Мне как-то… странно…, – сказал он, вскидывая голову. – Что Вы со мной сделали?
– Я установила блокировку, защищающую информацию, которую ты получишь сегодня. Кстати, ты знаешь, что у тебя есть прекрасные экраны? Я, правда, не могу сказать, что удивлена. Ты ведь, все-таки, сын Найджела.
– Экраны? О… – пробормотал Коналл. – Но, я…
– Не беспокойся, – Она ободряюще погладила его руку. – Как я уже сказала, в свое время ты все поймешь. Ты, кажется, хотел проводить курьера? Я уверена, что еще не уехал.
Его голова прояснилась и он полностью пришел в себя только после быстрой ходьбы к двору замка, радясь при этом, что Риченда не стала сопровождать его. Когда он дошел до двора, Ротана уже ушла. Стоя рядом со своим отцом, он смотрел, как Саер Трейхем отдает курьеру последние указания, и только небрежно кивнул, когда Найджел спросил, говорил ли он с Ричендой. Столь же небрежный ответ на приглашение поучаствовать в совещании во второй половине дня, казалось, убедило Найджела, что все идет так, как положено.
Наблюдая за тем, как курьер, проехав через внутренний двор замка, скрылся за воротомаи, он подумал.что, может быть, стоит дать знать Тирселю о случившемся, но их следующая встреча должна была состояться лишь через несколько дней, и эти новости могли подождать. Кроме того, он подумал, что после совещания он сможет рассказать гораздо больше.
Так что, вместо этого он стал думать о Келсоне, о том, что творится там, в походе, и часть его очень хотела быть там, чтобы покрыть себя славой. К этому времени армия Келсона должна была подходить к Ратаркину, а армия Дункана должна была блокировать город с севера.
Ладно, если им повезет, все закончится быстро. Тянуть незачем, ведь Коналл все равно не сможет разделить эту победу. Он надеялся, что мятежники-меарцы получат от Келсона то, что заслужили – особенно эта свинья, принц Ител!
– Черт бы побрал этого Халдейна! – в это же время сказал Ител, оказавшийся несколько часов назад под защитой стен Ратаркина, но очень хорошо знающий о том, что Келсон, вместе со своей армией, находится всего лишь в дне пути от него, и только река и озеро могут замедлить его наступление. – Мама, мы мешали ему изо всех сил, теряли своих людей, шли за ним по пятам, но он все равно приближается! Я считаю, что мы должны отступить в Лаас!
Он выглядывал из маленького южного окна самой высокой башни дворца Ратаркина, чувствуя как у него за спиной суетится Брайс Трурилльский. Оба остались в доспехах, сняв лишь шлемы и кольчужные перчатки. Их покрытые пятнами пота подшлемники были сброшены назад, лица покрыты полосами грязи. Потрясенная Кайтрина стояла у самой двери, по обе стороны от нее стояли Джудаель и архиепископ Креода. На ней была корона, одетая по причине официальной встречи вернувшегося в Ратаркин сына, но и она, и епископы выглядели испуганными. Джудаель взял было ее за руку, пытаясь ободрить, но она отдернула ее и подошла к своему последнему оставшемуся в живых сыну.
– Мы победим, – сказала она, нежно касаясь его плеча, покрытого доспехами. – Сикард остановит МакЛейна на севере, и придет к нам на помощь. Мы можем пересилить Халдейна. Можем. Вот увидишь.
– Это весьма рискованное заявление, Ваше Величество, – устало сказал Брайс, успокаивающе кланяясь ей, когда Кайтрина, повернувшись, впилась в него взглядом. – Нам действительно лучше отступить к Лаасу. Мы окажемся на побережье. Нам будет проще получить подкрепление для наших наемников. Кроме того, там у нас не будет проблем с водой. Мы можем ловить там рыбу. Если дело дойдет до осады, мы сможем держаться там сколь угодно долго.
– Он прав, мама, – сказал Ител, дергая застежки своего доспеха, чтобы ослабить ворот. – Если мы останемся здесь, мы не сможем продержаться до тех пор, когда отец придет к нам на помощь. А отступление в Лаас поможет и нам, и ему выиграть время. Мы с Брайсом прикроем тыл и задержим войска Халдейна, чтобы ты с Джудаелем и епископами могла отправиться на запад.
– И оставить тебя здесь?
Ител вздохнул и оперся руками об оконный проем, еще раз окинув взглядом расстилавшуюся перед ним равнину. Теперь, повзрослев раньше времени, он стал мужчиной, а не зеленым юнцом, который уверенно выехал из города несколько недель назад.
– Мама, разве я не твой наследник?
