Среди рыцарей Аст-Ахэ и орков, растаскивавших завал, появились убитые и раненые. Ответить на это коварство было пока нечем — стрелки держались сзади, а копьеметы еще не подтащили.
Рыцари Аст-Ахэ снова построились. Легко раненые заняли свое место в ряду, тяжело раненые отползли в стороны, смертельно раненые предали свои души Учителю.
— Вперед! — скомандовал Айо. Оруженосец протрубил сигнал к наступлению, и рыцари Аст-Ахэ двинулись вперед, прикрывая щитами лучников, а за их спинами орки орали на орудийщиков и дортонионцев, растаскивавших завал, лупя их плетьми и мечами плашмя.
На берегу речки бегущие горцы остановились, перезаряжая свое оружие. Илльо смотрел во все глаза: у них были самострелы, но не привычные ему, с воротом, а со стременем, приколоченным к ложу. В одну руку стрелок брал крюк — и, упершись ногой в стремя, натягивал лучок самострела. Быстрей и намного проще, чем с воротом.
— Готовься! — проорал Айо. Рыцари Аст-Ахэ постарались спрятать головы за щитами.
Щитов на таком расстоянии стрелы горцев не пробили, но кое-какие попали в зазоры между щитами и ранили кое-кого из второго ряда.
Воинство Аст-Ахэ снова двинулось вперед.
— Ты понял? — спросил Илльо. — Эти горцы обучены стрелковому бою. И это не наши. Тогда кто?
— Не знаю.
— Их обучили загодя. У них все было условлено заранее, — оскалился Илльо. — У него и у Финрода.
— Того не может быть. Айан'Таэро читал в его душе. Это невозможно…
— Как видишь…
Больше горцы не стреляли, смешались с толпой своих. Илльо приказал остановиться на берегу реки — и начался достаточно бессмысленный обмен стрелами. Илльо не хотел потерь и держал своих людей на таком расстоянии, на котором стрелы беорингов не могут причинить весомого вреда. Но почему бездействует Берен? Он же знает об орудиях… Илльо думал, как сам бы поступил на его месте. Да, конечно… он…
— Приготовьтесь к конной атаке! — скомандовал он Айо — и побежал посмотреть, как там дела с орудиями.
Берен знает, как много времени нужно на то, чтобы перезарядить копьемет. И знает, что эти орудия будут выдвинуты вперед, ведь никто не станет стрелять сквозь свои ряды. А в конницу попасть труднее, чем в пехоту. Шестнадцать копьеметов свалят шестнадцать человек — а остальные довершат атаку…
Он прикинул место, где можно поставить копьеметы — чуть на возвышении, как раз напротив небольшого войска горцев, построившегося чрез речку. Айо, прекрасно знавший свое дело, перестраивал ребят для отражения конной атаки — встретить в копья, опрокинуть, подставить под лучников…
— Вперед-вперед! — наконец-то. Гаутрунг гонит орудийщиков. Все так торопятся, что даже орки помогают волочь телеги. Мэрдиган тоже толкает телегу, весь в поту.
— Стреляй по пехоте! — Илльо тряхнул его за плечо, чтобы тот вернее понял. — Конница — не твое дело. Стреляй по пехоте!
Конница могла атаковать орудия только из одного места: проскакав по руслу реки. Берен все-таки ошибся: он построил своих людей так, что орудийщики могли расстрелять их, не ослабляя рядов пехоты Аст-Ахэ: поверх голов, с горки.
Илльо оглядел поле. Итак, под холмиком, где расположились орудия, стояло готовое к отражению конной атаки знамя Совы. За ним находились орудия, там же толпились и орки, а войско Берена находилось через реку, наискось от них, открытое стрельбе. Берен где-то там, на том берегу, уже должен был понять свою ошибку. Пришел ли он в отчаяние? Или вот сейчас будет предпринята последняя, бешеная попытка пойти на прорыв силами пехоты? Илльо ждал именно ее, и на этот случай было готово знамя Горностая.
И еще три тысячи человек стояло за его спиной, готовых к битве, но ненадежных. Илльо знал, как все зависит от успеха первых мгновений боя…
— Прикажи стрелять, — скомандовал он оруженосцу — и тот поднес к губам рог.
Из-за холма показалась конница беорингов. Но с ней было что-то странно… Что-то не то…
Илльо не успел задуматься. Протрубил рог, в ряды беорингов должен были ударить залп копий, но…
— Там женщины! — крикнул изумленный копьеносец.
Действительно, там были женщины. Шли вброд через Хогг, иные держа на руках детей… Рядом с каждой шагало два щитника.
Да, это похоже на Беоринга. Он уже один раз выиграл подлостью… Но вот что это за подлость? Расчет на то, что орудйщики не будут стрелять в женщин и детей своего народа? Нет свои жены в Минас-Моркрист им дороже…
— Стрелять! — прокричал Илльо оруженосцу. — Я приказываю стрелять!
Тот снова протрубил сигнал, Илльо услышал, как орки кричат на орудийщиков, как визжат бичи… Орудийщики падали под ударами, но не стреляли.
— Финвег! — прокричала женщина, шедшая впереди всех. — Ты и вправду будешь стрелять в меня? Будешь стрелять в свою жену? Ну так стреляй же! Или мне подойти поближе? Чтобы ты из своей ведьмовской штучки попал наверняка? Стреляй, вот моя грудь!
А конница беорингов меж тем приближалась, и знамя Совы заняло позицию: копья вперед, подпереть ногой…
Женщина разорвала на себе рубаху, показав грудь. Она была уже так близко, что Илльо видел, как она бледна.
Какой-то ребенок поднял рев…
Илльо, похолодев, все понял в один миг. Это заложники. Родичи орудийщиков. Матери, сестры и жены с детьми. Какие-то демоны помогли Беорингу их освободить. Угрозой их жизням орудийщиков заставили служить. Они не будут стрелять… Илльо увидел, как кто-то из лучников целится в женщин, и, мгновенно представив себе, что сделают орудийщики, имея в руках шестнадцать копьеметов, когда увидят как убивают их жен и детей…
— Не стрелять! Не стрелять скоты! — заорал он.
Лучники все-таки выстрелили — но неуверенно; прицел был сбит. Женщин не убило, щитники успели закрыть их.
— Брать их живыми! — крикнул Илльо. — Живыми — и сюда!
— Вперед! — прокричал вдалеке голос, который Илльо узнал бы из тысячи. Голос Берена.
Конница беорингов приблизилась… развернулась…
И на Знамя Совы обрушились стрелы.
Это были те же самые люди, что обороняли засеку; что стреляли и бегали — и сейчас они выпустили по одной стреле и поскакали прочь, потому что перезарядить самострелы, сидя в седлах, не могли. Но по одной стреле от каждого из полутора тысяч всадников — это по две-три стрелы на каждого из Знамени Совы.
Некогда было этим заниматься. Айо справится, — подумал Илльо. А сейчас нужно перехватить женщин.
Передние ряды уже бежали по воде, когда беоринги поравнялись с заложницами и скрыли их. Еще несколько шагов — и знамя Горностая схлестнулось с войском Берена. Раза два Илльо казалось, что он видит своего врага — высокого, в длинной кольчуге и дирголе поверх нее, в шлеме гномьей работы…
Горцы пробивались к орудиям, а орудийщики бились с орками. Сейчас, увидев, что их родные в безопасности — во всяком случае, если Берен победит — они дрались как бешеные. Обступив орудия, они не подпускали к ним орков, отбиваясь ножами, топорами и рычагами для зарядки. Что-то свистнуло в воздухе, в Знамени Горностая несколько человек упали, пронзенные страшным копьем — Мэрдиган перенацелил орудие на свои же ряды. Ударили еще два копья — а потом Мэрдиган и еще двое стрелявших упали. Илльо не видел, что с ними — но видел, что горцы проложил-таки свой коридор к орудийщикам.
