Илья покачал головой, скривил губы.
— Я всего лишь имаго Витязя, куколка или предреченник, как сказал Георгий. Но сделаю все, что в моих силах, чтобы очистить нашу землю от нечисти.
Антон молча сунул ему ладонь. Илья пожал ее.
— Женщинам все говорить не обязательно.
— Ясное дело.
— Кстати, почему бы нам не сходить послезавтра вместе в ресторан? Или ты занят?
— Как раз на ближайшие два дня я свободен, мы с напарником работаем через двое суток.
— Тогда заметано. Я знаю одно место — клуб «Европа», у него прекрасная кухня. Завтра вечером созвонимся.
Они вернулись в квартиру, где женщины с увлечением рассматривали журналы мод, которых у Валерии было несметное количество. Посидели еще немного, выпили по чашке чаю, и супруги Пашины ушли. Антон и Валерия, проводив их,
ГЛАВА 11
Дорогой ресторан
Ратников выслушал доклад подчиненных внешне спокойно. Думал он не о разбитом стекле машины, а о последствиях случившегося. Объект заподозрил, что за ним следят, и почти вычислил наблюдателей, а это означало, что группа едва не провалила задание и потеряла возможность вести объект и дальше.
— Это я виноват, — шмыгнул носом Федор — сержант Паламарчук. — Я настоял на том, чтобы сидеть у него на хвосте плотно. Анна ни при чем.
— Громов оказался опытнее нас, — виновато проговорила Анна — сержант Талий. — Мы этого не учли. Наверное, придется снимать меня с дела.
— Придется привлекать «наружку» Завьялова, — подвел итог своим размышлениям Ратников. — Нам нужен не сам Громов, а его связи и встречи. Вы с Анной полностью переключаетесь на ВВЦ.
— Есть, командир! — воскликнули Паламарчук и Анна, допустившие непростительный промах при наблюдении за Антоном Громовым и ждавшие выволочки.
Однако ее не последовало. Ратников еще не докладывал генералу о результатах бдения группы на ВВЦ и мнения вышестоящих начальников на сей счет не знал, хотя оценивал деятельность своих подчиненных и себя лично на троечку.
— Идите. И чтобы проколов больше не было!
— Есть, командир! — Обрадованные члены группы выскочили за дверь помещения; для оперативного управления всеми приданными Ратникову подразделениями он нашел пустующую комнату в недрах двадцатого павильона (с помощью генерала, имеющего на ВВЦ доверенных людей) и мог теперь не мучиться в тесном салоне машины техобеспечения.
Вошел Славик, принял официальную позу.
— Разрешите, товарищ капитан?
— Садись, — кивнул на стул Ратников, не обратив внимания на тон лейтенанта.
В комнате стояли стол, три стула и тумбочка с телефоном. Комната была чистая, маленькая, без окон, на стенах висели странные картины, и, вполне возможно, это был запасник какого-то музея или художественной выставки. Ратников подолгу рассматривал картины, напоминающие мандалы, но с русской символикой и древнеславянскими письменами, и ловил себя на мысли, что картины навевают грустные размышления об ушедших временах.
— Докладывай, — спохватился Терентий, ощутив затянувшуюся паузу.
Славик расслабился, сел, начал рассказывать о своих похождениях, а Терентий снова отвлекся, вспомнив свое знакомство с Ириной Хвостовой и ее семейством.
В тот же вечер после попытки захвата Ирины неизвестными похитителями (найти их так и не удалось, несмотря на все принятые меры) Ратников заявился к ней домой и был встречен так тепло, что у него до сих пор голова шла кругом. Хотя никаких намеков на развитие отношений Ирина не делала и вела себя как примерное любознательное дитя, продукт классического гимназического воспитания, но ее взгляды на гостя к концу беседы прошли гамму оценок от благодарно-вежливой до заинтересованно-озадаченной, и Терентий поблагодарил в душе отца и маму, вложивших в сына тягу к знаниям и любовь к стихам и философскому осмыслению жизни.
Ратников просидел у Хвостовых до позднего вечера, сначала с Ирой, потом с ней и с матерью — Надеждой Петровной, изумительно похожей на дочь и почти такой же молодой, и наконец в компании с отцом Иры, задумчиво-рассеянным, лысоватым, молчаливым, любившим слушать, а не говорить. Дочь рассказала родителям, при каких обстоятельствах она познакомилась с капитаном Федеральной службы безопасности, но если Надежда Петровна отреагировала на это соответствующим образом, всплеснув руками, с испугом глядя на дочь, и долго не могла успокоиться, то старший Хвостов выслушал историю спокойно, лишь меланхолически заметив, что существующая система защиты граждан не справляется с криминалом и что ее надо менять.
С заявлением Дементия Романовича — насчет «менять» — Ратников был согласен, так же, как и с тем, что случай с похищением девушек на ВВЦ явно выбивается из ряда обычных криминальных намерений. Но свои умозаключения он с хозяевами обсуждать не стал. С трудом ему удалось перевести разговор в другое русло — о работе матери Иры, и опасная тема о преступниках и о тех, кто с ними борется, отошла на второй план.
— Ира сказала, что вы руководите крупной фирмой, — проговорил Ратников. — Как вам удается сочетать образ топ-модели с образом суровой хозяйки фирмы?
— Вы умеете подбирать комплименты, Терентий Георгиевич, — засмеялась Надежда Петровна, погрозив ему пальчиком. — Мне далеко до топ-модели, да и фирма у меня не такая уж и крупная, всего семьдесят человек работают, причем большинство, как ни странно, мужчины.
— Они вас слушаются?
— Еще бы, — с усмешкой вставил слово отец Иры, глянув на жену с ироничной нежностью; было заметно, что он обожает ее и готов согласиться с любой ее точкой зрения. В связи с чем стоило подумать, что она — действительно красивая и эффектная женщина — нашла в нем, какие особые достоинства.
— Меня окружают мужчины, женатые на своей работе, — улыбнулась Надежда Петровна, уловив косой взгляд Терентия. — Они удачливы, умны, самоуверенны, в большинстве своем не стеснены в средствах, исключительно циничны и расчетливы, хорошо разбираются в людях, которых, правда, недолюбливают, зато все — профессионалы и понимают меня с полуслова. С ними мне работается легко, в отличие от женщин. Поэтому в фирме последних втрое меньше. Муж первое время ревновал (Дементий Романович смущенно почесал затылок), но потом понял, что дефолт ему не грозит, и перестал.
— Я понял, что главный добытчик в семье — жена, — сказал Дементий Романович с лукавой искрой в глазах, — и решил, что зря нервы жечь не стоит.
— Папа убежден, что мама все равно не найдет мужчину умнее его, — вставила Ира.
Ратников засмеялся.
— Нормальная мужская самооценка. А как у вас с этим на работе в министерстве, Дементий Романович?
— С чем?
— С отношениями между мужчинами и женщинами.
— Примерно так же, хотя тех и других в МИДе поровну. По моим наблюдениям, высокопоставленные мужчины любят женщин привлекательных, циничных, остроумных, самоуверенных и успешных, не обремененных никакими комплексами.
