— И что, многие были разрушены? Он явно пытался разговорить ее. Вытянуть из нее какую-то нужную ему информацию. Сати почувствовала, как в ней закипает гнев. Горло стиснуло, точно судорогой. Она ничего ему не ответила — просто не в состоянии была что-либо произнести.
Оба довольно долго молчали.
— Значит, тогда не удалось получить никаких сведений об Аке? Кроме лингвистического отчета? — зачем-то переспросил Тонг.
— Почти никаких.
— Какое ужасное невезение! — снова воскликнул он. — Я понимаю, первые Наблюдатели были землянами, потому и посылали свои отчеты на Терру, а не на Хейн, что совершенно естественно. И все-таки ужасно жаль! Но еще неприятнее сознавать, что информация, посылавшаяся с помощью ансибля с Терры на Аку, проходила без сучка и без задоринки АБСОЛЮТНО ВСЯ! Любую техническую информацию, которую запрашивали аканцы, им почему-то высылали без лишних вопросов и безо всяких ограничений… Как, почему первые Наблюдатели допустили такую чудовищную культурную интервенцию?!
— Может быть, они ее и не допускали… Может быть, информацию аканцам посылали с Земли.., юнисты.
— Но с какой стати? С чего это вдруг юнистам захотелось, чтобы Ака начала готовить свой собственный «Марш к звездам»?
Сати только плечами пожала.
— Они, должно быть, старались обратить аканцев в свою веру, — сказала она.
— То есть они убеждали аканцев поверить тому, во что верили сами? Неужели в систему их верований в качестве составляющей входил и индустриально-технический прогресс?
Сати с трудом удержалась, чтобы снова не пожать плечами.
— Так значит, — продолжал рассуждать вслух Тонг, — в тот период, когда юнисты не разрешали Наблюдателям связываться с помощью ансибля со Стабилями на Хейне, они.., занимались тем, что обращали аканцев в свою веру? А как ты думаешь, Сати, не могли они послать сюда своих… МИССИОНЕРОВ — кажется, вы их так называете?
— Не знаю.
Нет, он вовсе не пытался извлечь из нее нужную ему информацию или загнать ее в ловушку. Рассуждая вслух, он изо всех сил пытался понять, пытался заставить ее, землянку, объяснить ему, что сделали с Акой ее сородичи и почему. Но она не хотела и не могла объяснить ему этого, как не хотела и не могла говорить от имени юнистов.
И он понял, почему она не хочет строить какие-то предположения и вообще говорить на эту тему. И извиняющимся тоном сказал:
— Ох, прости! Разумеется, ты никак не могла знать о планах юнистов. Но, видишь ли, я подумал… Если они действительно посылали сюда миссионеров и если им действительно удалось в значительной степени изменить аканские законы чести и морали, саму аканскую культуру… Понимаешь? Этим ведь вполне можно объяснить их Закон об ограничениях, правда? — Тонг имел в виду внезапно принятое аканскими властями пятьдесят лет назад решение о том, что отныне на Аке не может одновременно находиться более четырех инопланетных Наблюдателей, и жить эти Наблюдатели обязаны будут только в больших городах. — Как и запрет на религию, принятый несколькими годами позже. — Тонг говорил очень увлеченно, он, видимо, давно уже обдумывал эти проблемы и сейчас просто светился от охватившего его воодушевления. Вдруг он спросил почти умоляющим тоном:
— Слушай, а ты никогда не слышала о ВТОРОЙ группе Наблюдателей, посланной на Аку с Терры?
— Нет, а что?
Он только вздохнул. Потом как-то безнадежно махнул рукой, точно отметая какую-то собственную невысказанную теорию, и снова сел.
— Мы здесь семьдесят лет, — сказал он устало, — и все, что нам известно о здешней культуре, — это словарный состав языка довзан!
Сати почувствовала, как напряжение отпускает ее. Они снова вернулись с Земли на Аку. И сейчас ей ничто не угрожало. Она заговорила — осторожно подбирая слова, но довольно быстро и с явным облегчением:
— Когда я была на последнем курсе Экуменического подготовительного центра, мне удалось получить копии тех переданных материалов — после их восстановления, конечно… Разумеется, далеко не все. Несколько картин, отдельные фрагменты книг… В общем, маловато, чтобы делать какие-то выводы об уровне культуры в целом. И поскольку, когда я прибыла на Аку, здесь уже вовсю хозяйничала Корпорация, мне так и не удалось узнать, какую культуру, какой государственный строй Корпоративное правительство собой заменило. Я даже не знаю точно, когда именно здешняя религия была поставлена вне закона. Лет сорок назад, да? — Она слышала в собственном голосе противные нотки: фальшивые, льстивые. Нет, это никуда не годится! Тонг кивнул.
— Да, примерно: Через тридцать лет после первого контакта с Экуменой Корпорация объявила свой первый декрет, объявлявший вне закона «иные религиозные учения и их практику». А еще через несколько лет те, кто проповедовал некие верования и претворял их в жизнь, были объявлены опаснейшими государственными преступниками… Но самым странным, как раз и заставляющим меня предполагать, что основной импульс для подобных перемен был получен извне, является то слово, которым они обозначают понятие «религия».
— Да, — кивнула Сати, — они используют хейнское слово.
— А что, своего не нашлось? Ты знаешь хоть одно их слово, соответствующее этому понятию?
— Нет, — сказала она, тщательно перебирая в уме не только слова языка довзан, но и других языков Аки, которые изучала в Вальпараисо. — Что-то не припоминаю.
Значительная часть лексики языка довзан была заимствованной, воспринятой ими параллельно с развитием промышленных технологий и получением той обширнейшей информации, которую им, как на блюдечке, принесли из космоса, но неужели обществу довза потребовалось инопланетное слово для обозначения одного из древнейших своих институтов, чтобы всего лишь вывести этот институт за рамки закона? Вот уж странно… Ей давно следовало бы обратить на это внимание, и она бы непременно его обратила, если бы сумела найти нужное слово, почуять, откуда дует ветер, какое историческое событие кроется за этой тайной… Господи, сколько же она сделала ошибок! До чего все здесь идет не правильно!
Тонг почти перестал обращать на нее внимание: он наконец нашел то, что так упорно искал, и теперь включил программу по расшифровке кода. Теперь нужно было просто немного подождать.
— Пока что аканцы еще недостаточно овладели искусством расшифровки компьютерных кодов, — удовлетворенно заметил Тонг, вводя последний ключ.
— Здесь даже неудачи случаются по расписанию, — сказала Сати. — Это единственная аканская шутка, которую я знаю. И вся беда в том, что так оно и есть на самом деле.
— И все-таки они очень многого достигли за какие-то семьдесят лет! — Тонг уже совершенно успокоился, опять смотрел ласково и готов был продолжать приятную беседу, только шапочка его несколько сдвинулась на затылок. — Законным или незаконным путем, а они получили «план G86»! — «План G86» на жаргоне хейнских историков — это способ ускоренного развития общества по индустриально-техническому пути. И всю полученную информацию проглотили буквально залпом. А потом тут же перестроили свою культуру, создали Корпоративное государство и даже построили космический корабль, который сейчас летит к Хейну, и все это за период, равный одной человеческой жизни! Удивительный народ! Нет, правда удивительный! Удивительный в своем единстве и дисциплинированности! — Сати ничего не оставалось, как согласно кивнуть, а Тонг продолжал:
