— Только ради тебя, Бедир Кайтин, — объявил он, с благодарностью принимая вино, которое налил ему служитель, — я переправился через треклятую реку. Клянусь всеми богами, не выношу воды! Мы, кешиты, рождены для земли. А жидкость нам нужна, чтобы пить и мыться! Будь дело ближе к зиме, я бы маялся еще пуще, хотя у меня и сейчас брюхо колышется. Как Речная Гильдия находит себе людей? Мне по сердцу мои равнины и крепость, и да оградит меня Госпожа от лодок и воды! — он отпил добрый глоток, повел пальцами в сторону кувшина, покачал головой и рассмеялся над собственными бедами.
— Если нам опять понадобится встреча, я сам переплыву к тебе, — пообещал Бедир. — Но нынче время дорого.
Темное лицо Фенгрифа нахмурилось, он кивнул.
— Полагаю, тебя побудил приехать Дарр?
— Да, — подтвердил Бедир. — Короля встревожили слухи из Белтревана. Какие у тебя новости, Фенгриф?
Кешит пожал плечами.
— Не ахти что. Кто-то там шевелится, а кто — я не знаю. У нас есть в лесу свои осведомители, но они мало что мне рассказали.
— И мне, — добавил Рикол. — Шла речь о войне меж Дроттом и Ятом, но дрались они или только собираются, я выяснить не смог. Меня тревожит само отсутствие верных сведений.
Фенгриф тут же кивнул и заметил:
— То-то и оно. Можно подумать, лесные жители скрывают свои намерения, а это само по себе настораживает. Обычно мы можем положиться на сообщения разведчиков о том, куда и какие племена идут, но вот уже целый год, а то и больше царит глухое молчание. Не больно-то мне нравится такая тишь. Скверно это пахнет.
— Угу, — промычал Рикол. — Согласен. Как вы знаете, с ними ведется кое-какая торговля, но в последнее время она почти заглохла. Похоже, их племена обрывают всякие связи с нами. А ведь еще недавно они так жаждали наших товаров.
— В набеги ходят? — спросил Бедир. — Их разведчиков вы видели?
Командиры дружно покачали головами. Рикол сказал:
— Нет. В течение года мы ожидали попыток проскользнуть мимо нас, но их не было. Купцы из города жалуются, что почти нет барыша.
— Мне нет дела до их барышей, — отмахнулся Бедир, — но мне нужны сведения из-за гор.
— Купцы — наш источник информации, — сказал Фенгриф. — Вот почему мы позволяем им продолжать свои дела. Гримард и Вистрал проводят свои Сборы недалеко от нас, а затем обычно откочевывают к югу для торговли. Как правило, именно от них новости о лесных племенах, но нынче летом пришла совсем малая горсточка торговцев, поэтому наши купцы вернулись с пустыми карманами и почти без сведений.
Бедир нахмурился.
— Похоже, это ответ. Дарру нужны вести, купцам нужен барыш. Не исключено, что торговой ватаге стоило бы сунуться подальше в лес.
— Это опасно, — с сомнением в голосе заметил Рикол. — Народ Белтревана не шибко любит Королевства и едва ли потерпит в глубине леса даже тех купцов, которых знает.
— Но они позволяют нам торговать.
Кедрин понял, к чему клонит отец, и про себя признал, что это неглупо. Разведка боем вряд ли добьется чего-то посущественнее драки. И если племена так свирепы, как рассказывают, отряд из Твердыни Кайтина мало что получит, кроме стрел. Невелика выгода. Но безобидный на вид караван торговцев, которых только заботит лишь прибыль, вполне может разузнать что-то ценное.
Он внимательно прислушался, когда вновь заговорил Рикол.
— Это дает нам кое-что, Владыка, но не так уж и много. Те, кто дерзает уйти за перевал, редко углубляются в леса. С племенами у нас есть общее соглашение об определенных местах, где принято торговать, но если…
Он бросил взгляд на Фенгрифа, словно ища поддержки. Тот еле заметно кивнул, отбросив одну из своих щегольских кос за плечо, обтянутое зеленой тканью, и повернул задумчивые глаза к Бедиру.
— Один житель равнин отправился на север в начале нынешнего лета, Владыка Бедир. Его звали Гатир. Он подался туда с ватагой человек этак в сорок, люди были надежные, столь же бойцы, как и торговцы. Никто из них не вернулся. Я послал отряд в Белтреван, но все, что нашли мои разведчики, — это тела Гатира и его парней. Некоторых убили в честном бою, но большинству вырезали орла.
Лицо Бедира исказила гримаса ярости, а Кедрин содрогнулся при упоминании о столь жуткой смерти. Фенгриф развел руками. Кольца, словно молча извиняясь, сверкнули на его пальцах. Рикол добавил:
— Гатир отклонился от дозволенного нам пути, но тем не менее…
— Я могу говорить только за Кеш, — сказал Фенгриф. — Но я бы решительно отсоветовал Властителю Тамура пускаться в такое путешествие.
— Дарр ждет сведений, — упрямо ответил Бедир. — А как еще их можно добыть?
— Может быть, через Сестер? — предложил Рикол. — Я согласен с Фенгрифом. Тебе не следует подвергать такой опасности ни себя, ни твоего сына, Владыка Бедир. Даже если ты переоденешься купцом, тебя могут узнать. И даже приняв за купца, вполне могут убить. Здешние Сестры ведают приютом и больницей. Но разве король Дарр не мог бы допросить ясновидящих из Эстревана? Нет ли у него таких в Андуреле?
Бедир поигрывал кубком, закручивая его содержимое вороной, словно ища вдохновения в этом кружении вина. Его лицо было необычайно торжественным.
— В этом и состояло мое предложение, — наконец сказал он едва слышно. — Да, у Дарра в Андуреле есть ясновидицы, но они видят только огонь. И все. Это-то и встревожило короля. Сама невозможность проникнуть дальше предполагает опасность, доселе нам неведомую.
— Что говорят в Эстреване? — спросил Фенгриф.
— То же самое, — Бедир пожал плечами, подавшись вперед и оперев локти о полированный дубовый стол. — Сестры могут предостеречь, но не более того. Насколько мне удалось понять, они приложили все усилия, чтобы проникать в Белтреван, но немногого добились. Они уверены, что за Лозинами зреет беда, а вот какая — непонятно. Как если бы в лесу вспыхнул пожар, но дым скрыл его источник.
— Владычица Ирла, — начал Рикол и резко умолк, когда Бедир покачал головой.
— Владычица Ирла отказалась от своей силы, когда вышла за меня. Их сила происходит из безбрачия, сами знаете, — он бегло взглянул на Кедрина, улыбаясь, словно давая сыну понять, что это сказано не в укор ему. — Она способна давать мне советы, изучение Книги привело ее к убеждению, что опасность велика. Но характер этой угрозы — загадка для всех нас.
Он осушил кубок и поставил его на стол, положив обе ладони плашмя справа и слева от кубка. Кедрин еще никогда не видел отца таким озабоченным.
— Она считает, что там опять поднимается Орда.
— О, Госпожа! — прошептал Рикол, его худощавое лицо стало внезапно еще резче, словно внутри сжалась некая пружина. — Ты уверен?
Кедрин воззрился на Рикола, потрясенный тем, как внезапно тот постарел. Фенгриф тоже начисто утратил свою жизнерадостность, а в привычных чертах отца можно было усмотреть нечто, похожее на страх, — если не знать, что Бедир чужд любому страху. Один Тепшен Лал не выказал никаких чувств, потому что на лице кьо они вообще редко когда проступали.
