— Нет, отец. Это моя ссора.
— Кровопролития не будет, — вмешался Дарр. — Я не позволю.
Хаттим до предела подчеркнул свое изумление.
— Мужчина обвиняет меня в трусости, а ты отказываешь мне в праве ответить?
Кедрин не представлял себе, откуда пришел его ответ, ибо слова непрошеными сорвались с его губ. Возможно, Госпожа откликнулась на его молитвы, он не знал. Только обнаружил, что стоит, испепеляя взглядом Хаттима, и произносит:
— Владыка Усть-Галича, я буду с тобой биться. Но если победа будет моей, дай обещание, что твое войско пойдет с нами к Лозинам.
— Обещаю, — смеясь, сказал Хаттим.
— Кровопролития не будет, — повторил Дарр, вздыхая. — Если уж вам надо сразиться, сражайтесь кабами.
— Принято, — кивнул Хаттим.
— Согласен, — произнес Кедрин, безразличный к тому, что в руках искусного бойца каба легко может опасно ранить, покалечить, а то и убить — если того желает сражающийся.
Тихонько, чтобы услышал только один Кедрин, Ярл прошептал:
— Берегись, паренек. Хаттим не такой неженка, каким кажется. Он троих убил кабой. Он без ума от нее.
— Я еще никого не убил, — отозвался Кедрин. — Но я его побью.
— Принц, — сказал Владыка Кеша, мрачно и восхищенно улыбаясь. — Я верю, что это возможно.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
— Это безумие! Ты позволяешь разжигать междоусобицу, в то время как сам Посланец стучится в Лозинские ворота!
Бедир устремил пылающий взгляд на короля. В его карих глазах из-за гнева проступало непонимание, но только гнев выразился на красивом лице, когда он встал над сидящим на месте Дарром.
— Я? Или я ее сдерживаю? — человек с тусклыми волосами сделал незначительное движение правой рукой, отчасти оправдываясь, отчасти предлагая властителю Тамура сесть. Бедир и ухом не повел, его руки крепко сжались на поясе, как будто ему требовалось зацепить их за ремень, чтобы не ухватить ими Дарра. Он покачал головой.
— Не понимаю.
— Ты видел, как хитрит Хаттим, — сказал король. — Как я и предупреждал, он не рвется в бой. И я здорово подозреваю, что намерением его было увиливать достаточно долго, чтобы Тамур и Кеш оказались вынуждены сражаться без Усть-Галича. О, он собрал бы свои силы. Медленно. Достаточно медленно, чтобы увидеть исход до того, как возникнет угроза его владениям. Пусть кулак и конь примет удар. Если они победят, Хаттим присоединится, дабы охранять тылы. Добьются успеха варвары — Хаттим сможет искать перемирия. Ведь он, в конце концов, не выступал против них.
Буйный гнев исказил лицо Бедира, и когда он заговорил, голос его хрипел.
— Призови его к ответу! Заклейми, как предателя!
— И подстрекнуть к междоусобице? — невинно спросил Дарр. — Что же еще может случиться, если я предъявлю ему такие обвинения? Он не отказывается присоединиться к нам, он только выражает сомнения. А Кедрин назвал его трусом.
— Он и есть трус, — огрызнулся Бедир, пройдя к окну и выглянув в ночь над крышами Андурела. — Но Кедрин еще не выходил на поединки, а Хаттим имеет большой опыт.
— Они будут сражаться кабами, — подчеркнуто произнес Дарр. — Я добился хотя бы этого. Возможно, куда большего.
Бедир отвернулся от притихшего города, лоб Владыки Тамура омрачился, в его душу закралось подозрение.
— Ты это замышлял, Дарр? Ты, как и я, знаешь, что кабой можно и убить. И если Хаттим Сетийян причинит ущерб моему сыну, я сам его вызову. И биться будем сталью, а не деревом.
— Ты веришь, что Хаттим победит? — спросил Дарр. — Я — нет.
— Дарр, — Бедир пересек длинными шагами устланный коврами пол и встал перед королем. Голос его был холоден, в глазах плескался свежий и темный гнев.
— Если это какие-то хитрые козни, то, возможно, я вызову тебя. Лучше объясни все, пока я владею собой.
— Бедир, — мягко произнес Дарр, глаза его казались такими же усталыми, как и голос, — поверь, нелегко править этими землями. Королевства занимаются своими делами и часто — без оглядки на меня. Что я такое? Почти что носовое украшение судна. Законодатель, когда такой требуется. Посредник в спорах. Я сколачиваю все вместе, Бедир, и, если моей работой станут недовольны, меня низложат. А теперь перед нами стоит величайшая угроза, какая когда-либо обрушивалась на Три Королевства, — в этом я не сомневаюсь. И считаю, что должен позаботиться об обороне, хотя в ней и не желает участвовать тот, кто для нее жизненно важен. Я не могу предоставить Хаттиму время тянуть до тех пор, пока его промедление не обернется нашей общей гибелью. Ведь тебе это понятно? Мы должны встать против врага вместе. Единые. Я искал совета и действую, следуя этому совету.
— Так ты все подстроил! — вскричал Бедир. Его руки взметнулись, словно он собирался ударить верховного государя.
Дарр не шелохнулся. Он сидел и смотрел на старого друга с печалью на лице. Наконец кивнул.
— Нет, не подстроил. Наверное, более удачное слово — допустил. А теперь придержи свой гнев еще немного, и я попытаюсь все объяснить. Я подробно говорил с Гранией относительно Пророчества. Грания думает так же, как и Ирла: Кедрин именно тот, о ком там идет речь. Как именно он выручит Королевства, знать не знаю, хотя, подозреваю, уже выручает. Ни ты, ни Ярл не подумали бы вызвать Хаттима на поединок. Вы оба слишком хорошо понимаете, как непрочен наш союз. И, будучи оба верными и честными, возможно, не раскусили Хаттима настолько, насколько я. Прямой приказ, как я тебе уже говорил, вызвал бы только заверения в верности и дальнейшие увиливания. Но Кедрин? У него свежий взгляд на вещи. Его невинность постигает только то, что надлежит сделать. Полагаю, Госпожа направляла его речь, и будет направлять его руку в ходе поединка. Я верю, что Кедрин победит, Бедир. И, победив, принудит Хаттима действовать без промедления, связав его долгом чести, о чем станет слишком известно, чтобы этим пренебречь. Верю, что благодаря Кедрину галичанин вынужден будет примкнуть к нам; и я не видел другого пути достичь цели.
— Но Кедрин мой сын, — с сомнением сказал Бедир, хотя гнева на его лице стало теперь куда меньше.
— Больше, чем это, — заметил Дарр. — Он теперь принадлежит Королевствам, друг мой.
Ладони Бедира сомкнулись и раскрылись.
— Я должен поговорить с Гранией, — пробормотал он. — Хотел бы я услышать, что могут сказать Сестры.
— Я этого ожидал, — слабо улыбнулся Дарр. — Грания ждет, когда я ее призову.
Он поднялся с кресла и прошел туда, где свисал бледно-голубой шелковый шнур с кисточкой. Потянув один раз за него, Дарр вернулся к креслу, налил себе вина и стал медленно потягивать, рукой предложив Бедиру, чтобы присоединился. Тамурский Владыка покачал головой и опять встал у окна, как будто высматривал ответы во тьме. Он обернулся, услышав, что открывается дверь, и выразил величайшую почтительность маленькой и хрупкой седовласой женщине, которая вошла в покои.
