а) можно незаметно выскользнуть из кофра номер 7, спрятаться
среди «реликтов памяти», а потом улизнуть в джунгли и оттуда уже предпринять
партизанские действия;
б) с жутким воем и клекотом выскочить из номера 7,
схватить автомат, освободить пилотов зурбаганского аэро и атаковать
преступников;
в) …(вариант «в» был невозможен в присутствии
Латтифудо).
Внезапно Гена понял, что объекта столь страстных поисков, то
есть сундучка, в котором что-то стучит, вообще нет среди багажа Адольфуса
Селестины Сиракузерса. Бандиты выпотрошили уже все кофры, за исключением того, в
котором прятался сам Гена. а здесь — мальчик готов был поклясться —
ничего не стучало, кроме его собственного сердца. В седьмом кофре буйвола
мясной индустрии таились, вероятно, реликты самой глубокой памяти богача, ибо
все вокруг было мягкое, трухлявое и не очень приятно пахнущее. Открытие это,
надо сказать, обескуражило и Геннадия: ведь именно ради «сундучка», ради этого
исторического достояния эмпирейского народа мальчик и затаился в багаже
миллионера.
Итак, вариант «а»… Нет, уже поздно — бандиты с ножами,
молотками и пилами приближались к последнему кофру. Итак, значит, единственное,
что осталось — это вариант «б»… с жутким воем и клекотом…
Вдруг из пальмовой рощицы, отделяющей заброшенный аэродром
от бухты, раздался низкий звук, похожий на сирену катера береговой охраны.
Бандиты встрепенулись, Латтифудо, дико ругаясь, бросился разыскивать свои шорты
и рубашку. Он страшно волновался, а верный Эль-Гриди прыскал в его волнующийся
рот освежающей жидкостью «Одороно».
— Буба, остаешься за главного! — крикнул Латтифудо
«принцессе» авантюристов. Он суетливо застегивал пуговицы своего костюма и
всякий раз вздрагивал, когда из-за пальмовой рощи доносились новые
гудки. — Сюрприз, — бормотал он, — вот так сюрприз, прибыли
раньше времени… ой, беда… шкуру снимут… Шкуру сниму! — рявкнул он вдруг на
Бубу. — Ищите сундучок! Шкуру снимите с Сиракузерса! Ищите!
Он вытащил из кустов мопед с маленькими колесами, прыгнул в
седло, заработал ногами и замелькал среди пальм с живостью, которой мог бы
позавидовать сам Микки Маус.
— Вот сволочь, — сказала ему вслед Буба Флауэр и
грязно выругалась. — Хочет на нас все переложить. Подхалим, шакал,
алкоголик, попадешься мне как-нибудь в руки, вгоню тебя в пот!
Гена и опомниться не успел, как разъяренная авантюристка
разрядила в кофр номер 7 свой автомат! Добрых полсотни пуль прошили кожаный
контейнер в двух-трех сантиметрах над головой нашего героя. Мальчик усмехнулся.
Вступал в действие вариант «в».
Подобно герою классической сказки, Геннадий Стратофонтов
поднял головой крышку своего убежища и выпрямился во весь рост. Изумление
бандитов было настолько велико, что Гена даже пожалел, что не применил сразу
вариант «б»: почти все мерзавцы забыли от изумления о своем оружии. Гена же
спокойно выпрыгнул из кофра, подошел к Бубе Флауэр, щелкнул каблуками и склонил
голову с четкой галантностью примерного колледж-боя:
— Добрый вечер, мисс!
— Кто вы? — пробормотала эта супердива в таком
смятении, что если бы Гена ответил «я сундучок, в котором что-то стучит», она,
наверное, поверила бы — таким загадочным, фантастическим показалось ей
появление среди старой рухляди здорового, стройного мальчика с веселыми и
спокойными глазами.
— Очень красивый костюм, мисс, — сказал
мальчик. — Отдаю должное вашему вкусу.
Каково самообладание! На безукоризненном английском языке
Геннадий Стратофонтов сделал комплимент костюму Бубы Флауэр, а ведь любому
нервному человеку этот костюм показался бы почти полным отсутствием костюма.
— Вы находите? — кокетливо спросила Буба. Комплимент
всегда бодрит женщину. Взбодрилась и авантюристка и, взбодрившись, достала из
своего антикостюма маленький пружинный нож, из которого после еле слышного
щелчка выскочило узенькое лезвие. После этого она совсем уже взбодрилась.
— Кто вы такой, хорошенький мальчик-сундучок? —
ласково спросила она.
Узенькое жало спринг-найфа описало малую окружность вокруг
носа нашего пионера. Бандиты, также взбодрившись, окружили Геннадия.
— А вы спросите у сеньора Сиракузерса, — спокойно
и весело ответил мальчик.
— Эй! — крикнула Буба через плечо. — Эй ты,
мешок с паштетом, кто этот чудо-бой?
— Ах, вам не понять этого, господа, — всхлипнул
погруженный в свои воспоминания Сиракузерс. — Кто из вас помнит удар по
бирже крупного рогатого скота в Буффало-спрингс ранней весной тридцать девятого
года? Для вас это история, а для меня — запах сирени, легкий ветерок…
— Я секретарь-машинистка сеньора Сиракузерса, —
сказал Гена. — Он диктует, я пишу.
Бандиты захохотали.
— Толково! Каков старичок! Секретаря в багаже возит!
— Экономия на билетах, — пояснил Гена.
Сиракузерс расплакался.
— Чем богаче человек, тем жаднее, — сказал с
пониманием матерый Эль Гриди. — Ух, подлюга эксплуататор!
Буба Флауэр, подскочив, огрела Сиракузерса тяжелой ладонью
по левой щеке, да с такой силой, что у миллионера широко открылся правый глаз и
посмотрел на все происходящее с неожиданной ясностью.
— Этот мальчишка действительно ваш секретарь? —
прошипела авантюристка в этот глаз.
— Увы, — сказал Сиракузерс. — Вы не ошиблись,
баронесса, этот юноша — мой секретарь еще со времен Двенадцатых
Олимпийских игр.
— Тогда, — Буба Флауэр повернулась к Гене, —
господин секретарь, извольте достать из того чемодана, где вы прятались от
авиакомпаний, тот предмет, который мы ищем.
— А, этот сундучок, в котором что-то стучит? — с
деланным равнодушием спросил Геннадий.
— Этот, этот! — радостно взревели преступники.
— Это тот самый сундучишко, который ваш представитель
купил, вернее, украл у какого-то старого чудака в каком-то северном городе,
вроде бы в Ленинграде, для моего хозяина и в котором что-то постукивает? —
невинно спросил Гена.
— Да! Да! — завопили бандиты. Их начала бить
сильная нервная дрожь.
— Он там, на самом дне, под бельем школьного
периода, — небрежно сказал Гена. — Лезьте сами, ребята!
Сказав это, он молниеносным приемом самбо швырнул на бетон
авантюристку Бубу Флауэр и завладел ее оружием — пружинным ножом.
Все было рассчитано точно. Бандиты, охваченные ажиотажем,
даже не заметили нападения на свою атаманшу.
