— Где тут правда, позволь узнать?! Да, брат мой умеет подчинять и в интригах искушен. Он правил Валинором и Ардой железной рукой. А ради кого?! — воскликнул Черный Вала, и глаза его нехорошо сузились. — С Тобой пообщавшись, кто угодно от себя отречется, ни петь, ни летать не захочет! Или скажешь, что не запугал его, пригрозив, что уничтожишь Арду, если Искажение распространится?!
Манвэ протянул руку к Мелькору, то ли пытаясь успокоить, то ли оградить. Эру взглянул на них тяжелым взглядом:
— Вы нашли друг друга, Отступник и Предатель! Теперь ты, Мелькор, даже после всего, что он с тобой сделал, будешь его оправдывать во всем. А ему, страдальцу за правду, того и надо. И пусть все знают и жалеют!
— Да кому в голову придет жалеть не знающего слабостей Владыку?
— Да хоть Ирмо и тому же Аллору — вот ведь, всего полгода как знаком, а уже все понял… — иронично усмехнулся Эру.
— Понял, потому что друг! — резко бросил Аллор. — А Ирмо… Если кто-то к нему в Сады ни ногой, думаешь, это от полного довольства?
— Да какого балрога мы тут его по косточкам разбираем?! — взвилась вдруг взиравшая доселе на все с ледяным спокойствием Варда. — Спасибо, конечно, Мелькор и Аллор, на добром слове, но, похоже, вы как об стену бьетесь, а супруг мой уже устал плевки утирать! Милый, не волнуйся, все будет хорошо, никто нам больше не указ. Хочешь, уйдем отсюда, хоть в Эндорэ, ты снова станешь петь с ветрами, летать в облаках и дождями записывать песни на свитках тумана… А я буду зажигать для тебя звезды… — Ее голос прервался, она спрятала лицо на груди у Манвэ, тот обнял ее и погладил мягко светящиеся пряди волос. Глаза Владыки начали вновь разгораться неистовым пламенем.
Внезапно дверь резко распахнулась, едва не сорвавшись с петель от мощного удара. В комнату плечо к плечу ворвались Ульмо и Тулкас и замерли на пороге.
— Вот и подмога подоспела… — процедил Эру и подобрался, готовясь к обороне. — Долго выжидали? — насмешливо поинтересовался Он, взирая свысока на вновь прибывших.
— А мы должны сидеть и ждать у моря погоды? — мрачно проговорил Ульмо.
— Но я же приказал… — Манвэ встал между Эру и Ульмо с Тулкасом, то ли пытаясь заслонить нежданных защитников, то ли сдержать их. — Я же говорить отправился!
— У нас, может, тоже есть что сказать! — пробурчал Тулкас, упрямо наклонив голову. — И терпение не бесконечное — сколько можно твои чертоги мерить да догадки строить?!
— Да у вас терпения вообще нет — быстро примчались, словом перемолвиться не дали! — усмехнулся Эру.
— Кажется, тут уже достаточно наговорили! — нахмурился Ульмо, косясь на ледяное лицо Манвэ и подозрительно блестящие глаза Варды. — Желаешь продолжить? — повернулся Вала Вод к Королю.
Манвэ неопределенно покачал головой. Тулкас переглянулся с Мелькором, тот красноречиво скривил губы. Этот обмен взглядами не ускользнул от Эру.
— Очень мило! И ты туда же! Все в сговоре! Я для чего тебя на Арду отпускал? И так ты за порядком следишь — с мятежником связался! Ты чью волю вершить должен был, Гнев Эру?!
— Я вершу волю Владыки, которому присягал, ибо Ты поставил его над Айнур, связавшими свою жизнь с Ардой. Те же, что защищают Закон и Право от бунтовщика, не должны бунтовать, не так ли? — Вала-Воитель развел руками.
— И тебе уже безразлично, что творит оный Владыка, нарушая изреченное?!
— Я уже говорил, что все было законно!
— И ты веришь в искренность намерений мятежника?
— Я верю моему Королю, — отчеканил Тулкас с непроницаемой физиономией.
— Право, не понимаю, почему это все вдруг должны поступаться старой дружбой, Тобой, между прочим, благословленной! — Ульмо шагнул вперед и положил руку на плечо Манвэ.
— Ну и вразумил бы его, раз друг, — ты же прежде не обманывался в подлинной сути и намерениях Преступившего!
— Наказание не должно быть бесконечным — и прав Владыка, принявший исход поединка за знак Судьбы и давший брату своему еще одну возможность стать одним из нас. Не в этом ли благо Арды?
— Если бы он покаялся и отказался от своих помыслов, то воззвал бы ко Мне, и Я исцелил бы его! Но он и не думал о таком!
— Ты бы исцелил! — не сдержался Манвэ. — Знаешь… Отец, каким бы он ни был, Тебе его отдавать я не собираюсь!
— Эа, до чего надоело все! — выдохнул Мелькор. — Честное слово, если только из-за меня все так плохо и с моим уходом Арда расцветет, как сады Йаванны, так я уйду!
— Только попробуй! — прошипел Манвэ. — Уж если наводить порядок, то вместе!
— Да я разве отказываюсь?! — всплеснул руками Черный Вала. — Но отрекаться от всего подряд не буду!
— Ну как сейчас о чем-то можно судить, если еще ничего не сделано? — подала голос Эльдин. — «Ненормальные какие-то», — обратилась она к Аллору. Тот закатил глаза.
— Ну успокойтесь, пожалуйста! — воззвал он к многочисленным гостям. — Сколько можно ругаться — и без толку? Ведь можно же все исправить…
— Если мешать не будут… — проворчал Намо.
— Ах, мешать?! — резко обернулся в его сторону Эру, опрокинув пустой кубок. — Я, значит, только и делаю, что вам, бедным, жить и творить мешаю! Да кто вас творцами создал, в конце концов?! Кто вам музыку дал? Кто видение развернул? Кто, спрашиваю, дал ему бытие, а?! Я вас заставлял в этот мир идти?! Сидели бы себе спокойно в Чертоге, распевали бы и дальше! И еще разговариваю с ними! — Творец в гневе вскочил с кресла. — Снизошел до отдаленного результата Моего попустительства! Видно, он вам всем ум повредил — вижу теперь, что вы его выгораживали! Собеседник нашелся! Со Мной тебе не беседовалось. — Эру сверкнул глазами в сторону Манвэ. — А с этим — с радостью!
— А-а. так мы с Тобой беседовали… — усмехнулся Манвэ. — А я, верноподданный глупец, любое Твое слово как приказ воспринимал… Ты прав, я действительно стал цепным псом, и Ты неплохо меня выдрессировал. Впрочем, я, лишь я виновен в том, что принял возникшие в моем сознании Твои давние слова за руководство… к действию… — Голос Манвэ прервался, память бессмертных впилась стальными когтями в горло, вернув на две эпохи назад.
Мелькор протянул ему кубок:
— Забудь. Пожалуйста.
Черному Вале захотелось обнять брата, укрыв его от этой безобразной ругани, но он не решился: слишком давно Владыка держится на одной лишь гордости, не меньшей, чем у него, Мелькора. Да и при Эру сорваться — недопустимо. Тем более что тот, похоже, этого и добивается. Не дождется! И пусть говорит что хочет! Он улыбнулся Манвэ, тот коротко, деревянно кивнул и сложил губы в подобие улыбки.
— Бедный… — с насмешливым сочувствием протянул Эру. — С такими нервами тебе и впрямь не на троне место, а в Лориэне. А еще от исцеления отказался — впрочем, ничего, зато Мелькор тебя пожалеет, он замечательно умеет всех жалеть, особенно тех, кто из-за него же и пострадал!
