— Значит, Арда — не единственный живой мир?
— Видимо, нет. Мне показалось даже, что этот наш мир — крошечная, незаметная пылинка, хрустальная капля. Покинешь ее — и она сорвется в бесконечность… — Эльдин вздохнула и зябко поежилась, положив голову на плечо Аллора.
— Красиво и страшно, да? Почему же нельзя рассказывать об этом? Впрочем, наверное, потому люди и могут увидеть это, лишь уходя и забывая, а те, кто привязан к Арде, — им может стать страшно: быть навеки прикованным к падающей в бездну бусинке… Трудно представить…
— Может, не надо? Теперь ведь и мы привязаны к этому миру… Но зов звезд не забыть. — Эльдин задумчиво глядела в пространство. Аллор обнял ее, заглянул в глаза:
— Я хочу видеть и знать то же, что и ты… Твоими глазами. Если бы я мог…
— Можешь. Мы же одно, правда? Ты увидишь… Должен видеть. Я хочу подарить тебе этот мир. Он все равно наш, даже если сейчас недоступен…
Их сознания сплелись, и на Аллора обрушился блистающий вихрь. Музыка плывущих неспешно, как прогулочные барки, миров, разноцветное мерцание звезд — солнц для иной, далекой жизни. И жаркий золотой шар в гриве огня, самый близкий, — это солнце? Вне Арды… Созвездия — иные и все же похожие. Невидимые струны, сплетающие странно-прекрасную, сводящую с ума мелодию… Живая, бархатно шуршащая Тьма, прохладная и прозрачная, как торфяное озеро. Он тонул в этих задумчиво-равнодушных водах, кружась, как сорвавшийся с ветки лист, — но это был танец, и он звал — домой. Куда? Серебристый смех. Блики сквозь листву. Радуги брызг. Зримая музыка Эа. Эа… Неизъяснимая красота лишила дыхания, сжала сердце зовом извечной тоски по… кто знает? Он слышал его — иногда, даже часто, он, этот зов, был разным — или казался, — но — теперь бывший назгул понимал это — он, зов, был один и тот же — бесконечный щемяще-изменчивый зов Эа… Манящий даже в пылающей Пустоте, редкими каплями освежавший сгорающую душу. Настой шалфея и мяты у опаленных губ… Призывное мерцание дороги, облака, отраженные в чаше с водой, стиснутой ладонями, пахнущими смолой и вереском…
— Эльди?
Звезды не исчезли. Они мерцали перед его изумленно открытыми глазами, он словно продолжал бесконечно падать им навстречу, или, скорее, они дождем стремились пролиться на ложе…
— Эльди, что это?
Она открыла глаза — блестящие точки закружились в них, как снежинки тихим зимним вечером.
— Откуда это? — Ее лицо казалось изменчивым в мерцающем свете. Она коснулась его руки.
— Я не знаю. Но оно есть. — Он приподнялся на локте, серебристый свет струился по лицу и волосам. — Неужели мы сотворили это? Ты сотворила?
— Может, ты? Я еще ничего не сотворяла…
— Но ведь ты передала мне — видение? И это не наваждение — я узнал эту музыку, этот призыв, я видел — не знаю, как. Наверное, не только я. Вечная печаль людей, сказка странствий…
— Которую мы в очередной раз рассказали друг другу…
— Право, не худшая из тех, что я слышал…
— Но все же… как это… — Эльдин задумалась. — Наверное, просто я очень хотела тебе это показать, а ты захотел увидеть. Быть со мной — и там. Наверное, поэтому я здесь. С тобой. Любимый…
Она свернулась калачиком, положив голову ему на грудь, запутавшись волосами в паутине звездного света. Аллор осторожно обнял ее: спи. Мы можем не спать, но… ты так долго не отдыхала… «Три тысячи лет без сна…» Он прикрыл глаза — словно светящийся воск залил веки, мерцающие нити оплели голову. Фосфоресцирующие брызги успокаивали, погружая в тихое, ласковое забвение — блеснувшие в свете новых светильников медные волосы, рассыпавшиеся перед глазами, превратились в опавшие листья, легким ковром покрывшие осенний дворцовый парк. Он был дома…
* * *
Аллор проснулся, как от толчка — впрочем, он и не спал, просто плавал в мягких волнах забытья. Вхождение в реальность было резким, как в холодную воду. Эльдин? Она была тут, рядом, волосы разметались по подушке, одеяло сбилось на край. Дыхание было ровным, и губы время от времени трогала смутная улыбка. Аллор поправил сползшее одеяло — она улыбнулась сквозь сон, погладила рукой кого-то невидимого… Он вглядывался в тонкое, почти прозрачное лицо, до сих пор не веря увиденному. Все было так естественно, что казалось нереальным… «Привыкну, — усмехнулся Аллор про себя, — если все хорошо будет». Ощущение тревоги не проходило, просто свернулось серой змейкой где-то в углу сознания.
Звезды… «…Я буду молчать…» Но почему — так? И она — в опасности — из-за этого? Звезды… Тьма — Черная Книга — Мелькор! Он тоже видел… Значит, Мелькор и Эльди — единственные из присутствующих в пределах Арды, кто видел Эа? И все? Но почему так смутилась Варда-Элберет? Лучше ее не трогать: когда хочешь что-то забыть, нет пощады тем, кто попытается напомнить. Помнить… Вот, пожалуйста, пример: Мелькор, искалеченный, слепой, где-то в Пустоте. Правда, сейчас не один, с учеником. О вкусах не спорят — бывший назгул предпочел бы одиночество обществу Господина-Учителя, но — как знать.
Не считая биографию Мелькора безоблачной, Аллор все же после того разговора почувствовал симпатию к мятежному Вале. С чего бы? Впрочем, так бывало с ним — когда попадался некто схожий по мышлению и реакциям. Когда легко было говорить. Впрочем, когда-то так или почти так было с Гортхауэром… Ученик. Его Ученик. И все же… А если Мелькор — такой же? А какая разница? Куда он денется? Какой ему с меня прок? — вытащу я, что ли, его оттуда? А мне что за выгода? Интересно? Да, назовем это так. Иронично-насмешливый Черный Вала вызывал приязнь — они говорили на одном языке. Но… Эльди? Если он попадется — что будет с ней? Да они какая-то ходячая крамола… Может, обойдется… И все же — Мелькор — как он там?
Словно в ответ на его мысли, в сознание проник знакомый уже тихий голос:
— Аллор?
— Я слушаю.
— Ты… ждал?
— Я вспоминал тебя, Вала.
— Да ты что! Я искренне тронут. — Аллор почти увидел ироничную усмешку. — А что у тебя? Какое-то другое ощущение — ты воплотился?
— Да — недавно.
— И как?
— Ничего. Говорят — хорошенький, — ухмыльнулся майа.
— И где ты теперь? Я не помешал?
— Отнюдь. Я у себя… дома. В Мандосе.
— Где?!
— В зале… извини, она тебе знакома. Это там, где…
— …я был заключен в начале Первой эпохи? За что тебя Намо туда загнал?
— Не загнал. Просто… тут тихо. И я отвык от света — в некоторой степени… К тому же особо никто не суется.
— Значит, живешь себе потихоньку…
— Ну… пока… относительно.
— И все еще надеешься уйти?
— Не надеюсь — сейчас. И уже не стремлюсь — пока.
— ???
— Эльдин вернулась — так что звездные Пути подождут нас. Они прекрасны, но — вечны.
