Посвящается всем, кто распознал в себе зло.
Пролог
В тот день мой отец убил мою мать, а мой дед — моего отца. А потом умер сам от сердечного приступа. Больше в этом мире родных у меня не было. В тот день родился я.
Не знаю и не хочу знать подробностей того дня. Меня обнаружили полицейские, я оказался в приюте Святого Луки. Был записан на фамилию матери — Мартинес. Не нашлось никого, кто бы припомнил фамилию моего отца. Наверное, он был бродягой. Вроде бы знакомые матери называли его Люк, но это могло быть и не настоящее имя. А маму звали Лючия. Меня же в приюте назвали Конгратилоном. Я так и не понял, что за имя получил. Не исключено, что оно имеет какое-то значение. Или так звали киску из любимого сериала приютской кухарки. В любом случае, мне все равно. Я вырос.
Глава 1
С самого утра у меня было странное предчувствие. Возможно, виной тому сон, виденный накануне. Будто я шел, пробираясь через какие-то заросли. Ветки колючего кустарника хлестали по лицу. Добрался до широкой поляны. В ее центре стояло огромное дерево. Казалось, его посадили еще в начале времен. Огромный ствол невозможно было окинуть взглядом, зелень листвы до самого неба. Дерево плакало. Капельки смолы стекали с его веточек, а может то была роса.
— Здравствуй, человек, — сказало мне дерево. Я не удивился тому, что оно разговаривает. Во сне это казалось естественным.
— Почему ты плачешь?
— Видишь ли, я любило. Любило человека. Так грустно. Жизнь людей коротка как миг. А для меня столетия пролетают быстрее весенних гроз. Он давно умер. А я стою здесь и буду стоять еще тысячи лет. Не хочу полюбить снова, кто меня за это осудит? Поэтому я плачу.
— Что же, вечное древо, прощай. Чего тебе пожелать?
— Покоя, — прошелестело оно.
Я проснулся с тяжелым сердцем. Чтобы развеяться, позвонил случайной знакомой.
— Кони, Кони, Коо-нии, — стонала девица.
Мы занимались этим в гараже фирмы, на которую я тогда работал. И тут (так некстати) раздались чьи-то шаги. Явилась какая-то баба. В сером плаще. Лет тридцати. Рыжая.
— Пойдем со мной, Лy, — приказала она.
— А ты сказала мне, что тебя зовут Эла, — пробурчал я, натягивая штаны. — Это что, твоя мама?
— На самом деле, я — Маргарита, а мадам Бесцеремонность мне не знакома, — ответила малышка.
— В таком случае вы, леди, ведете себя крайне невежливо, не хорошо вот так врываться, — распсиховался я.
— Брось, пойдем со мной, мой мальчик, — миролюбиво произнесла дама.
— Вы меня с кем-то путаете, никуда я с вами не пойду! — отрезал я.
— Ну, ладно. Разбирайтесь сами, а мне пора, — чмокнув меня в щеку, Маргарита убежала. У ворот гаража она обернулась и махнула мне рукой, мол, еще увидимся. Жаль, что нам помешали.
— Лу, я тебя ни с кем не путаю. Но это долгая история. В тайнике я оставила то, что должна передать тебе. А отсюда лучше уйти, за мной послали Керта. Хорошо, что ты с ним не знаком. Опасный тип. — Рыжая не собиралась отступать.
— Почему я должен вам верить? — возмутился я.
— У нас нет времени на споры. Но лучше тебе не демонстрировать упрямство, — заявила женщина.
— Так и быть, кто бы вы ни были, я пойду с вами, просто из любопытства. А если вы заведете меня в ловушку, пеняйте на себя! — предупредил я.
Странная дама едва заметно улыбнулась и пробормотала что-то не предназначенное для моих ушей. Я разобрал только два слова: «похож» и «него». Она быстро повернулась и зашагала прочь. Я бросился за ней почти бегом. Мы довольно долго петляли по разным закоулкам Голдстауна, пока не оказались на какой-то незнакомой мне улице и зашли в одноэтажный кирпичный дом, очевидно, довольно давно уже оставленный хозяевами. Все внутри заросло паутиной и было покрыто смесью пыли, песка и обвалившейся штукатурки.
— Ну и что? — поинтересовался я у своей проводницы. — Зачем было сюда так мчаться?
— Над домиком все еще сохранилось защитное заклинание. Керт не сразу его обнаружит, так что у нас есть время поговорить.
Я молчал. Поэтому она продолжила: «Лу, ты тот младенец, которого 1 Мая 1980 года полицейские Джеймс и Полински обнаружили в квартире № 30 восьмого дома по Большой улице в Чикаго». Интересно, откуда она узнала об этом? Может, читала старые полицейские отчеты.
— Да, — я решил ограничиться лаконичным ответом.
— Это была кровавая ночь. Твой отец действительно убил твою мать. Он сделал это, чтобы защитить тебя. В ее тело вселилась демоница Агива, она хотела убить младенца. А отец твоей матери не понял что произошло. Потрясенный потерей дочери, он убил зятя и не смог больше жить. Но смерть отказалась принять твоего отца.
Провалявшись некоторое время без сознания, он вернулся в Асарбар. В нашем мире его несправедливо обвинили. Лука провел последние 22 года в темнице и не мог о тебе позаботиться. Недавно ему удалось связаться со мной, он прислал меня к тебе.
Рыжая вопросительно взглянула на меня, пытаясь по моему лицу угадать, верю ли я ей. Не знаю, к какому она пришла выводу, только заметно огорчилась.
— Между прочим, — произнесла она, намеренно подчеркивая слова, — меня зовут Сарлит. Я друг твоего отца. Пока с него не сняты обвинения, он не может встретиться с тобой.
— Кажется, ты назвала его Лукой.
— Да, и в зависимости от обстоятельств он еще — Люк, Лучано и все в том же духе. Поэтому я и назвала тебя — Лу. Это все же лучше, чем Конгратилон. Ты согласен? По-моему, кто-то зло пошутил, дав тебе такое имя.
— Я вас выслушал. И знаете, что-то у меня нет оснований верить во всю эту ерунду. Я прожил 22 года и ни разу не слышал об отце. Вы бы хоть потрудились наврать правдоподобно. Не преследуйте меня больше, — выпалив эту тираду, я повернулся, чтобы уйти.
— Постой! — крикнула она. — Несносный мальчишка, у меня есть послание для тебя. Потом можешь идти на все четыре стороны. А сейчас хотя бы выслушай своего отца!
— Надеюсь, это ненадолго, — нехотя задержался я.
— Спасибо за одолжение, — иронично произнесла женщина, назвавшаяся Сарлит. Следом она сняла с безымянного пальца левой руки какое-то кольцо. Как мне показалось, оловянное. И сказала: «Смотри».
Внутри кольца появилось синее сияние. Этот свет замерцал и увеличился до размеров среднего зеркала. Я увидел себя. Только мое отражение было старше. На левой щеке появился небольшой шрам. Лицо выглядело изможденным, а в глазах жила глубокая грусть. Неожиданно изображение заговорило: «Здравствуй, сын. К сожалению, ты меня совсем не знаешь. Могу представить, что ты обо мне думаешь, учитывая события, произошедшие сразу после твоего рождения. Думаю, Сарлит уже рассказала про Агиву. Это мое единственное оправдание. Вряд ли ты поверишь, но я действительно хотел спасти своего сына. Эта демоница воспользовалась слабостью Лючии после родов и вселилась в нее. Твоя мама погибла, у нее не оказалось сил для борьбы. Главной целью Агивы был ты. Она собиралась убить тебя. Я ворвался в комнату Лючии и увидел демоницу, склонившуюся над младенцем. Успел ей помешать. А твой дед, смелый и прямой человек, которого звали Дэн, не понял, что произошло. Он был уверен, что его дочь убил я. А у меня не было возможности все объяснить, с кольтом все-таки не поспоришь. Вернувшись в Асарбар, я угодил в ловушку. Не мог раньше о тебе позаботиться. Теперь ты уже вырос и, наверное, не нуждаешься во мне. Но у меня есть враги, способные причинить вред. Не забывай об этом, будь крайне осторожен. Я еще так много хотел рассказать. Ладно, надеюсь, увидимся. Как только смогу выбраться. Так что, до встречи, сын».
