Такк перевел взгляд с Миркенстона на излучавший черный свет силуэт Гифона. Варорец смотрел на него словно завороженный, и ему хотелось только одного - созерцать эту красоту бесконечно. Но вдруг сердце Такка наполнилось ужасом, потому что между Гифоном и Миркенстоном он заметил Лорелин, прикованную к жертвеннику, а за ней стоял Модру, который бормотал зловещие заклинания, сжимая черный нож в высоко поднятой руке. Теперь Такк разглядел и желоб для стока крови, и железную чашу, поставленную на край алтаря. "Он собирается убить ее!" - со страхом подумал Такк.
Дрожащими от волнения руками баккан отвязал лук и стал выбирать стрелу. И вдруг его внимание привлекла красная стрела из гробницы Страна: не очень длинная, довольно тусклая, сейчас в свете, исходившем от Миркенстона, она казалась ярко-алой. Стрела из неизвестного легкого металла проделала долгий путь в колчане варорца, из крепости Чаллерайн, через лес Вейн и Арденскую долину, через Дриммендив и Ларкенвальд, через горы Гримволл по Грювенскому ущелью в Грон, а затем в Железную Башню, неприступную твердыню Модру. И рука Такка, направляемая неведомой силой, вытащила теперь именно эту стрелу.
Когда Такк натянул лук, колебания воздуха прекратились, и Гифон полностью материализовался, - Великое Зло, наконец, было в Митгаре, но до завершения ритуала сила не вернулась к нему. Он жаждал крови, чтобы обрести былое могущество и закрыть путь за пределы Сфер. Судьба Митгара висела на волоске.
Такк до предела натянул тетиву, и тут раздался крик Лорелин: "Нет!" В тот миг, когда Гифон вступил в Митгар, принцесса увидела варорца, стоявшего в проеме арки. По серебряному панцирю, видневшемуся из-под порванной куртки, она узнала Такка.
- Нет! - снова изо всех сил закричала она. - Убей Гифона! Убей источник Великого Зла!
"Источник Великого Зла? - Наконец Такк понял и прицелился в светящуюся фигуру. - Но как такая красота может быть Злом? И даже если я убью Гифона, Модру успеет заколоть Лорелин, прежде чем я успею вставить вторую стрелу".
Такк вновь прицелился в Модру, но Владыка Зла обернулся и, заметив варорца, занес нож над Лорелин, продолжая при этом бормотать заклинания.
- Гифон! - раздался душераздирающий крик Лорелин.
В этот момент мощные удары - Бум! Бум! Бум! - начали сотрясать окованную железом дверь, но тяжелый стальной засов не поддавался.
Баккан еще раз перевел лук на Гифона, но не смог заставить себя выстрелить, потому что это означало бы убийство Лорелин. Он опять прицелился в Модру, хотя сознавал, что это всего лишь слуга и в его смерти не будет смысла, если хозяин останется жив. Тогда Гифон убьет Лорелин прежде, чем Такк успеет ему помешать.
Бум!.. Бум!.. Бум!
И пока варорец колебался, откуда-то из глубин памяти всплыли слова, написанные на гробнице провидца Страна:
До должного срока
Красный гнев не утрать.
И прорицание Раэль:
Ни единым из двух зол искушать свой дух не спеши,
Но с помощью их обоих вечную тьму сокруши.
Неожиданно до Такка дошел пророческий смысл этих слов, и в тот момент, когда под ударами тарана дверь поддалась, Такк прицелился в Миркенстон, но черная дыра вновь приковала к себе его взгляд и утрунийские глаза варорца окончательно ослепли. Он больше ничего не видел.
Ему на память пришли слова Старика Барло: "Лучше сразу выбросить стрелу, чем промахнуться".
Тут Модру перестал шептать заклинания, и Такк понял, что сейчас он должен выстрелить!
- Адон, направь мою руку, - произнес Такк.
Красная стрела пронеслась по комнате, словно молния, и ударила прямо в центр Миркенстона, неизвестный металл глубоко вошел в черный камень. Вслед за ослепительной вспышкой раздался мощный взрыв. Такка отбросило к стене, дверь разлетелась в щепки, и король Гален вместе с людьми и варорцами скатился вниз по лестнице. По комнате разлилось яркое сияние, стало невыносимо жарко, и страницы фолианта, лежавшего на жертвеннике, начали чернеть и съеживаться, а колбы с колдовскими растворами полопались.
Казалось, что Миркенстон излучает теперь весь тот солнечный свет, который поглотил.
Принц Гален, Меррили, люди и варорцы, закрыв руками глаза, пытались приблизиться к комнате. Но войти они не могли, сияние было непереносимым, и их то и дело обдавало волнами палящего жара.
Слепящий свет разлился по всему помещению и хлынул через окна наружу, многие рупт на крепостных стенах погибли, погибло также и все ночное отродье, которое находилось в Железной Башне.
В покоях Модру неистово полыхал Миркенстон. Такк встал на ноги, при яркой вспышке к баккану на несколько секунд вернулось зрение. Он увидел, как Модру поднялся с каменной плиты, куда его отбросило взрывом, и, словно пытаясь защититься от удара, выставил вперед руки. Из его груди вырвался хриплый стон, и он в ужасе отпрянул, потому что кожа на его пальцах стала обугливаться под потоками света, излучаемого Миркенстоном. Затем начали рассыпаться кости, превращаясь в мелкую пыль. В наступившей тишине раздался еще один стон, и его шея, грудная клетка и легкие распались, глаза, растаяв, вытекли из глазниц, а вслед за этим и череп обратился в прах. Пустая железная маска со звоном упала на пол.
Миркенстон, в который попала красная стрела, скатился со своего пьедестала и стал постепенно разрушаться; в это мгновение воздух вновь начал колебаться и вход в черный тоннель открылся. Лицо Гифона исказилось в бессильной ярости, он беззвучно застонал и попятился к темному проходу. И когда сияние усилилось, лицо Гифона стало меняться: его чарующая красота исчезла и проступили омерзительно уродливые черты. Но и это не был еще его истинный облик, и, прежде чем Гифон окончательно исчез, Такк увидел перед собой воплощение мертвенности, которое невозможно описать. Воздух завибрировал сильнее, и ужасный монстр сгинул за пределами Сфер.
Ослепительное сияние прекратилось, потому что Миркенстон был разрушен, а вместе с ним исчез и мрак Диммендарка.
Но во дворе крепости продолжалась битва. В первый момент никто не заметил, что наступил конец Зимней ночи, ведь луна все еще закрывала солнце. Но неожиданно из-под черного круга начали пробиваться лучи, а затем показался узкий серп солнца. Рюкки, хлоки и гхолы успели только с ужасом вскинуть головы, и вслед за этим их настигла испепеляющая смерть - они рассыпались в прах, и их оружие со звоном упало на камни.
На Когтистой пустоши Убрик с остатками своего отряда мрачно ждал, когда рассеется тьма; воины знали, каким будет исход сражения, и приготовились встретить смерть от копий и секир гхолов.
Но когда, наконец, забрезжил свет, они - о чудо! - заметили на небе краешек солнца, выглядывавший из-за невидимой луны. И на глазах у изумленных ванадьюринов гхолы вместе со своими конями превратились в пыль, которую тут же развеял легкий ветерок.
В Грювенском ущелье Видрон, Таларин и оставшиеся в живых люди и эльфы готовились к последнему бою, в котором им всем было суждено погибнуть, как вдруг Зимняя ночь внезапно закончилась и на небе засветило солнце. Победные крики врагов оборвались, потому что все они исчезли в мгновение ока.
