Фэрил тихонько застонала и присела, но от этого усилия все поплыло у нее перед глазами. В запястья ее больно врезалось железо наручников.
На лице Гвилли между тем отразилось огромное облегчение.
— Как ты себя чувствуешь, милая? — заботливо спросил он.
Фэрил глубоко вздохнула и встряхнула головой, пытаясь избавиться от стоявшего перед глазами тумана.
— Голова какая-то тяжелая, а так ничего, — ответила она слабым голосом.
— Ну, это скоро пройдет, — с облегчением проговорил баккан. — Последствия отравления газом. Ты правильно делаешь, что глубоко дышишь: это помогает. Но дышать нужно ртом.
Фэрил последовала его совету, и ей немного полегчало.
— Где мы? И где наши…
Она не договорила: взгляд ее упал на лежащих неподалеку эльфов, так же, как они, закованных в кандалы. И Риата, и Араван были без сознания.
— Они живы, Гвилли? — с беспокойством спросила Фэрил.
— Они дышат и иногда шевелятся, — отвечал баккан. Помедлив немного, он продолжал: — А что до того, где мы находимся… ну я бы назвал это место Хелем или чем-то вроде того.
Глаза Фэрил понемногу привыкли к полумраку, и она огляделась вокруг. На губах ее застыл невольный крик ужаса: весь пол был устлан мертвыми телами, изуродованными, с широко раскрытыми ртами и невидящими остекленелыми глазами. Вместо кожи тела покрывало сплошное кровавое месиво, и повсюду на полу виднелись пятна запекшейся крови.
Фэрил только сейчас осознала, что с них содрали кожу и вспороли животы.
«Неужели я все еще брежу!» — пронеслось в разгоряченном мозгу дамны. Но нет — это был не кошмар, а страшная, казавшаяся невероятной реальность.
Фэрил закрыла лицо руками, но перед глазами все так же стояли ужасные картины, а в ноздри проникал смрадный запах гниющей плоти.
— Гвилли, что же это…
— Держись, любимая.
Стараясь не глядеть на трупы, Фэрил потянулась к баккану — но длины цепи не хватило.
— Цепи специально короткие, чтобы пленники не могли касаться друг друга, — вздохнул Гвилли.
Фэрил внимательно осмотрела звенья цепи. Они были железные, и наручники были заперты на ключ и цепко впивались в запястья. Сами цепи были длиной футов в пять и закреплены на высоте примерно трех футов от пола.
Несколько долгих мгновений Фэрил собиралась с духом и наконец решилась осмотреться вокруг, ибо, чтобы что-нибудь предпринять, нужно было оценить обстановку.
Комнату освещала подвешенная на цепи к потолку масляная лампа. Ее тусклого света едва хватало, чтобы рассмотреть помещение, в котором они находились. По форме оно было квадратным, со стенами длиной около шестидесяти футов и высотой потолка около шестнадцати. Сверху свисало еще несколько ламп, но они не горели. Посреди комнаты стояло четыре каменных столба, подпиравших гигантские потолочные балки.
Рядом с каждой из колонн был установлен стол с ремнями для привязывания жертв, и Фэрил с ужасом поняла, что столы залиты кровью. Под самой лампой стоял еще один стол, на котором были сложены разнообразные инструменты, из которых Фэрил смогла разглядеть только щипцы и ножи с тончайшими и необычайно острыми лезвиями.
С потолка свисали цепи, заканчивавшиеся наручниками футах в восьми от пола.
У противоположной стены, сваленные в кучу, лежали седла, постельные принадлежности и оружие друзей, которые Фэрил сначала приняла за очередную груду мертвых тел. С болью в сердце дамна увидела боевой цеп Уруса, но тут же отвела глаза, рассудив, что скорбеть будет позже.
Посреди каждой из четырех стен можно было разглядеть запертые двери, а в равных промежутках между каждым углом комнаты и дверью к стене были прикреплены цепи — всего шестнадцать.
Фэрил была прикована почти у двери, Гвилли — рядом с ней, ближе к углу комнаты. Следующей за ним по стене была Риата, а дальше всех от Фэрил лежал Араван.
В тот момент, когда Фэрил глядела на своих товарищей, Риата пошевелилась, открыла глаза и глубоко вздохнула. Фэрил продолжила изучать их темницу. Теперь предстояло самое неприятное — осмотреть трупы.
Слава Адону, Уруса среди них не оказалось.
Тела были изуродованы, растерзаны, ноги и руки вывернуты. Хотя одежды на жертвах не было, тела их в некоторых местах прикрывали остатки доспехов — шлемы, наручи и наколенники. Некоторые были мертвы давно, другие только начали разлагаться. Фэрил насчитала девять сгнивших тел и шестнадцать свежих, убитых недавно. «Значит, он всех их убил!» — подумала Фэрил, вспомнив о караване, доставленном в мечеть накануне ночью. Дамна, содрогаясь, отвела взгляд.
Риата села, прислонившись спиной к стене, и принялась рассматривать комнату.
Араван шевельнулся и начал приходить в себя.
Фэрил лихорадочно ощупала всю свою одежду в поисках чего-нибудь острого, что можно было бы использовать в качестве отмычки.
— Ничего нет, — с отчаянием в голосе произнесла она, обращаясь к Аравану.
Эльф с надеждой посмотрел на Гвилли. Но ни у баккана, ни у эльфийки тоже не нашлось ничего подходящего. Дара бессмысленно глядела на боевой цеп Уруса.
— Так я и думал, — с горечью произнес Араван. — Иначе и быть не могло: нас обыскали.
— А твой амулет, Араван? — с тревогой спросил баккан.
— Он со мной, и он холодит. Думаю, приспешники Стоука посмеют коснуться его лишь под страхом смерти.
Эльф в который раз попытался выдернуть цепь из стены, но она держалась крепко.
— Ничего себе положеньице, — вздохнул Гвилли. — Вечно с нами что-нибудь случается.
— Да, и на сей раз не знаю, удастся ли нам выбраться отсюда живыми и невредимыми, — вторила ему Фэрил.
Гвилли протянул руку в ее сторону, хотя и знал, что не дотянется:
— Да, милая, положение неприятное, но, пока мы дышим, нужно надеяться и бороться за жизнь. Если хоть один из нас выживет, у нас останется шанс прикончить Стоука, который, возможно, и так уже мертв. Ведь попали же на него вчера солнечные лучи!
Риата покачала головой:
— Не думаю, Гвилли. Эти блестящие шары, что сыпались нам на головы, наверняка его рук дело.
— Интересно, сколько сейчас времени? — спросила Фэрил.
— Скоро солнце сядет, — откликнулся Араван. Эльфийский дар знать положение светил не покидал его даже в самых тяжелых ситуациях.
У Фэрил душа ушла в пятки.
— Значит, скоро мы узнаем, жив Стоук или нет.
Ближе к полуночи скрип двери возвестил приближение барона.
И скоро он предстал перед ними, сопровождаемый полудюжиной хлоков с дубинами и кривыми ножами в руках, а также гхулком, смотревшим на пленников так, будто дай ему волю — и он немедленно разорвет их в клочья.
