Бодер замолчал и вновь слегка дотронулся до штурвала.
— Приходилось ли кому—нибудь видеть «Серую Леди»? — спросила Джиннарин. — Ты веришь в эту историю?
Бодер взглянул на пиксу:
— Те, кто мне ее рассказывал, клялись, что это чистая правда.
— То есть история о сыне коддуньи передается от моряка к моряку?
Бодер не возражал.
— И ты не знаешь никого, кто бы видел этот корабль?
— Нет. Но я не знаю и таких, кто бы сомневался в правдивости этой истории.
— Похоже на морскую байку, — прошептала Джинна—рин Руксу. — Что ты об этом думаешь?
«Эройен» продолжал двигаться на юго—восток. Ветер задувал с кормы по правому борту, пока они не вошли в экваториальную штилевую полосу Рака. Стало заметно теплее, ибо, двигаясь на юг, они постепенно переходили из зимы к весне.
Ранним утром в последних днях марта «Эройен» подошел к водам Мидлайн—Айронс. Ветер стих полностью, и паруса корабля эльфа безжизненно повисли. На воду были спущены гички и укомплектованы командой гребцов для буксировки судна. В знойном неподвижном воздухе слышались песни моряков. Команды гребцов менялись часто из—за тропической жары, и песни моряков чередовались с военными гимнами соратников Бокара. Солнце село, и наступила душная ночь. Гребцы продолжали работу не останавливаясь, пот струился с них градом, но судно упорно продвигалось на юг по раскаленным зеркальным водам.
На следующий день, поздним знойным утром, на восточном горизонте стали собираться тучи. Тьма медленно нарастала, двигаясь в их сторону.
— Поднять гички, — отдал команду Араван.
В самом центре сгустившейся тьмы сверкали молнии. Ветер набирал силу.
— Держи на юг, Редью, — раздался голос капитана.
Боцман подал сигнал, и команда принялась ставить паруса, рулевой повернул штурвал. С приближением шторма ветер задул в полную силу, корабль окунулся во тьму, пошел проливной холодный дождь. Лини были подтянуты и закреплены, паруса ловили ветер, «Эройен» бежал на юг. Сверкали молнии, в воздухе раздавались удары грома.
Насквозь промокший Эльмар направлялся к себе в каюту.
— Ну не чудо ли! — заметив его, радостно воскликнула Джиннарин, подставляя лицо под холодный дождь.
— Что за непроходимая глупость! — раздраженно бросил старик. Его внимание привлек спешащий к дверям каюты лис. — Из вас двоих, пикса, по—моему, лишь Руке сохранил чувство здравого смысла. — Эльмар затопал дальше, Джиннарин проводила его заливистым смехом, но не тронулась с места.
Корабль эльфа шел на юг, покидая район Мидлайн—Айронс; он быстро летел сквозь тьму, сопровождаемый громовыми раскатами и проливным дождем. Фортуна благоволила кораблю эльфа, унося его на юг на крыльях штормового ветра.
Молнии одна за другой сверкали в ночном небе. Осененный внезапной догадкой, Эльмар поднялся на постели и воскликнул:
— Ага! Так вот оно в чем дело!
Очередная вспышка молнии разорвала тьму ночи, свет проник через иллюминатор, и с возвращением темноты огненные блики еще долго плясали в глазах мага.
Эльмар выбрался из постели. Подойдя по качающемуся полу к подкоечному жилищу Джиннарин, он заколотил по маленькой двери:
— Пикса! Просыпайся!
Затем он отыскал висящий на стене фонарь и с трудом зажег его. Желтый мерцающий свет наполнил каюту.
— Пикса! Я сказал: проснись! — завопил Эльмар и для пущего эффекта пнул маленькую дверь ногой. — Вай! — вскрикнул он от боли и, хромая, проковылял к стулу и плюхнулся в него.
Пока он тер ушибленные пальцы, дверка открылась и, протирая глаза, появилась Джиннарин. За ней следовал Рукс.
— В чем дело, Эльмар? — позевывая, спросила пикса. Ночную мглу осветила еще одна молния.
— Смотри! — выкрикнул Эльмар, указывая на иллюминатор.
— Куда смотреть? В окно? — Джиннарин вновь зевнула. — Ты разбудил меня, чтобы я посмотрела в окно?
В небе прогремел гром, и послышалась барабанная дробь дождя.
— Смотри наружу! — рявкнул Эльмар.
— Ну дождь. — Джиннарин медленно стряхивала с себя остатки сна.
— Что у тебя в голове, пикса? Солома?
— Если ты собираешься оскорблять меня, — уже окончательно проснувшись, отчеканила Джиннарин, — то я иду спать.
Она повернулась, чтобы уйти, Рукс, опередив ее, исчез под койкой.
Промелькнула еще одна молния, на этот раз совсем близко.
— Молния! — воскликнул Эльмар под очередной раскат грома.
Джиннарин стояла и смотрела на мага, склонив голову набок:
— Молния? Ты боишься молнии, Эльмар?
Маг негодующе заскрипел зубами и сквозь сжатые челюсти тихо произнес:
— Молнии и потоки — это одно и то же.
— О чем ты, Эльмар? Объясни, пожалуйста. Эльмар раздраженно взмахнул руками и сказал:
— Объяснить? Да это так же очевидно, как нос на твоем лице.
— Что? — взвизгнула Джиннарин. — Чем тебе не нравится мой нос? — Она скрестила глаза на кончике носа.
— Если бы ты могла себя сейчас видеть, пикса! — обрадовался Эльмар. Затем маг и сам скрестил глаза. — Ты выглядела примерно вот так.
Джиннарин топнула ногой, но от смеха удержаться не смогла.
Еще одна огненная стрела промчалась за окном. Эльмар, улыбаясь, подошел к иллюминатору:
— В мачты корабля из твоего сна, то есть, я хочу сказать, послания, молнии ударяют?
— Ну и что?
— Все то же, пикса. Я говорил тебе, что истинная суть вещей не та, что видится нам во сне.
Джиннарин молчала.
— Я думаю, что, кто бы ни посылал тебе эти сны…
— Фаррикс, — прошептала Джиннарин.
— Хорошо, пусть будет Фаррикс, — уступил Эльмар и продолжил: — Фаррикс пытается сообщить тебе, что кто—то на корабле вытягивает из северного сияния потоки. Во сне же они превращаются в молнии.
— Верно! — воскликнула Джиннарин. — Ты прав, Эльмар. Именно так наверняка и есть! Потоки и молнии — одно и то же. И это означает…
— …означает, пикса, что за всем этим стоит Дарлок. Потоки, исчезновение Фаррикса — все. В послании это корабль Дарлока, его галера.
Джиннарин была согласна:
— И в галеру, которая затем превращается в паука, ударяют молнии, но не потоки.
— Потому что, — перебил ее Эльмар, — в сновидениях искажается истинная суть вещей.
— А зеленая паутина? Эльмар покачал головой:
— Я почти уверен, что это и в самом деле водоросли — Большой Водоворот в море Синдху.
— Таким образом, Эльмар, все прояснилось.
