— Моя мама говорит, что лучше не начинать прикармливать этих тварей, — сказала Рита. — Они привыкают жить поблизости и начинают охотиться на наших кошек.
— Тогда я заберу остатки домой для себя и мистера П., — сказала Дейдра. Рита принесла коробку и счет. Вскоре Эдмунд, Дейдра и Мэтт уже шли по ночной прохладе обратно к клинике. Звезды усеяли ночное небо над ними, холодный ветер порывами налетал на них и шелестел в ветвях деревьев.
— Спасибо, — сказала Мэтт. — Ужин был великолепен.
— Пожалуйста. Кажется, я за все семь лет не говорила столько. Куда вы поедете отсюда? И, — кстати, как вы вообще нашли меня?
— С помощью волшебства, — сказал Эдмунд.
— Здорово!
Еще полквартала прошли молча. Потом Дейдра спросила:
— Зачем вы нашли меня? И почему именно сейчас?
Эдмунд ответил:
— Я стараюсь разыскать всех.
— Да? Ну и как, получается?
— Не хватает Джулио.
— И близнецов, — вставила Мэтт.
— Ты нашел Сьюзен? И Натана?
— С Натаном все было просто. Он был там же, где всегда. Его мы первым нашли. С Сюди было сложнее, но и ее мы отыскали.
— Сюди?
— Она изменила имя.
— Как у нее дела?
— Думаю, уже лучше, — чуть не смеясь, ответил Эдмунд.
Дейдра стукнула его по руке.
— Эй! Зачем ты это делаешь? — спросил Эдмунд.
— Общие принципы. Ты ведь не все мне рассказал?
— Нет еще. Мы еще не успели. — Эдмунд потер руку. — Ты совсем как Мэтт.
— Правда? — Дейдра взглянула на Мэтт.
— Я его так сильно не бью, — сказала Мэтт. — Послушай, Дейдра, можно мы переночуем у тебя?
— Не знаю. Как вы отнесетесь к тому, что придется спать на полу?
— Мы можем спать в машине, но там нет ванной.
— Мой тип гостей, — рассмеялась Дейдра, — оставайтесь, конечно.
— Спасибо.
— У меня не прибрано и пыльно.
— Но мы же не предупредили тебя, что приедем, — сказал Эдмунд.
— Да, я не очень хорошая домохозяйка, нравится вам это или нет.
— Да какие проблемы? — заверила Мэтт. — Я вообще ничего по дому не делаю. У меня и дома-то нет.
— Что? — Дейдра взглянула на Мэтт.
— Где ты живешь?
— В доме за клиникой. Так очень удобно присматривать за животными, которых мы оставляем у себя. Иногда им надо давать лекарства через определенные интервалы. Но я живу так близко, что практически не ухожу с работы.
— А ты хочешь уходить? — спросила Мэтт.
— Ну, я люблю животных. Они славные. Но я в основном вижу, когда им больно и плохо. И я… иногда очень устаю.
На стенке у клиники горел яркий белый фонарь. Единственной машиной был дорожный фургон Эдмунда.
— Это твоя машина? — спросила Дейдра.
— Да, — ответил Эдмунд. — Отличная машина, удобная, стильная, дружелюбная, надежная, проходит много миль на одном литре бензина.
— Там что, тигровые чехлы? — спросила Дейдра, подойдя поближе, когда фонарь осветил салон.
— Ну да, почему бы и нет?
Дейдра покачала головой:
— Тогда вам лучше припарковаться у моего дома, иначе Расс решит проверить вас. Впрочем, он в любом случае захочет проверить. Пожалуй, я позвоню ему и предупрежу, что у меня гости.
— Проедем?
— Да здесь рядом, а вообще-то, давай.
Передняя дверца открылась еще до того, как Дейдра взялась за ручку. Она удивленно посмотрела на Эдмунда.
Для Мэтт открылась задняя дверь. Она уселась и сказала Дейдре:
— Давай же, садись. Эй, познакомьтесь: это Машина, а это Дейдра.
— Ух ты! Разве машина разговаривает? — спросила Дейдра, усаживаясь на переднем сиденье и пристраивая на коленях кошелек и коробку с остатками ужина. — Привет, Машина. Приятно познакомиться. Спасибо, что ты сама открыла мне дверь.
Машина сама легко захлопнула дверцы.
Эдмунд сел за руль и сказал:
— Машина не разговаривает ни с кем, кроме Мэтт, но слушается всех. Чтобы проехать к тебе, надо вернуться на улицу?
— Нет, дорожка прямо с той стороны здания. Я ею нечасто пользуюсь. В Артемизии до всего можно дойти пешком. Хотя зимой бывает много снега.
Машина почти бесшумно завелась и выехала на улицу. Они проехали мимо парадной двери клиники и свернули на дорожку.
Вот и домик Дейдры, в темноте на крыльце выделялся желтый фонарь. Слева от дома был припаркован черный «Фольксваген-Жук», а дальше были сложены дрова, прикрытые толем. Эдмунд подъехал к крыльцу. Двигатель сам заглушился.
Некоторое время они сидели в пульсирующей тишине.
— Хотите просидеть в машине всю ночь? — спросила Мэтт.
— Я просто… — Дейдра провела рукой по отделению для перчаток, потом по двери, положила руку на рукоять ручного тормоза. — Это волшебная машина, да? Она как зачарованный дом, только на колесах. Я хочу впитать немного этой атмосферы. Ребята, а как вы познакомились?
— На кладбище, — сказала Мэтт.
— Серьезно?
— Да, в канун Рождества.
Дейдра рассмеялась:
— Очень похоже. Мэтт, а ты тоже ведьма?
— Нет. Я умею делать кое-что, но это совсем не похоже на то, что делает Эдмунд. Я просто смотрю на вещи и разговариваю с ними.
— Не дай ей одурачить тебя, — предупредил Эдмунд Дейдру. — У нее сильный дар.
Дейдра внимательно посмотрела на Мэтт, потом открыла дверь и вышла.
Мэтт и Эдмунд последовали за ней.
Ступеньки крыльца были сделаны из половинок бревен. Домик выглядел неотесанным и потрепанным погодой. Он напомнил Мэтт летние лагеря. Правда, она сама никогда не бывала в лагере, но именно такой образ сложился у нее по книгам и фильмам. Он совсем не был похож на жилище взрослого человека.
Мэтт и Эдмунд прошли за Дейдрой через крыльцо. Пока Дейдра отпирала дверь, Мэтт дотронулась до стены. Она не задавала никаких вопросов, просто хотела посмотреть, заговорит ли дом.
— Кто здесь? — спросил дом сонным голосом.
— Мэтт.
— О!
И оба замолчали.
Мэтт перестала разговаривать с вещами, как раньше, и почти не использовала свое внутреннее зрение, чтобы узнать, о чем думают люди и что видят во снах. Сейчас она чувствовала себя в безопасности. Означало ли это, что она впадает в спячку, как этот дом? Она точно потеряла нюх. Она поняла это, как только снова перешла в режим выживания.
