Нет, мистер Ноа не знаком с людьми, которые могут входить в комнаты, не пользуясь дверями. Или просто Джулио не знал, что у него могут быть такие знакомые.
— Ты можешь поехать со мной, — сказал незнакомец. В его голосе звучал приказ.
Ноги Джулио понесли его к двери.
— Подождите! — воскликнул Джулио и оглянулся через плечо на свои вещи. Учебники, тетради, парочка шоколадных плиток, любимые ручки и карандаши, музыкальный альбом с незаконченными сочинениями, его свистульки и ложка, а также задание по английскому языку, которое он, уходя домой, должен был занести в кабинет мистера Орли. И футляр от скрипки. Надо, по крайней мере, убрать скрипку в футляр. Это была особая скрипка, и мистер Ноа доверил ее Джулио. Этим доверием Джулио дорожил больше всего в жизни.
Он не мог все это так бросить.
Но ноги его не слушались и продолжали идти.
Джулио сидел на заднем сиденье автомобиля, уставившись в седой затылок водителя. Мелодия, звучавшая сейчас у него в голове, выражала какую-то меланхоличную покорность. Он держал смычок так, чтобы конский волос ни с чем не соприкасался, а скрипка лежала у него на коленях. Когда Джулио уже в третий раз задал свой вопрос, мужчина произнес:
— Сиди тихо, сынок.
Джулио потерял дар речи. Вопросы все еще вертелись у него на языке, но произнести их он уже не мог.
Заднее и боковые стекла в машине были тонированными, и Джулио ничего не видел сквозь них, но он смотрел через лобовое стекло, запоминая, когда мог, дорожные знаки и выбирая ориентиры. Если в будущем ему придется совершать побег, то эти знания очень пригодятся.
Мама будет очень волноваться. А кто-нибудь еще забеспокоится? В ближайшее время вряд ли. Его друзья знали, что он собирался позаниматься в музыкальном классе после уроков и не придет к ним в зачарованный дом. До завтра они и не рассчитывают его увидеть.
Они оставили город позади и поехали по дороге, ведущей в горы, которую Джулио не знал. Мили пролетали одна за другой. Да, долго придется идти домой, если ему удастся освободиться от этого человека.
Наконец, они свернули на узкую асфальтированную дорожку. Справа совсем близко подступили горы, слева стеной стояли сосны. В песне, все время звучавшей у Джулио в душе, появились нотки отчаяния. Если он будет двигаться пешком, а этот человек на машине… Ладно, можно ведь броситься бежать через лес, и на машине его нельзя будет преследовать. Хотя он не очень хорошо ориентируется в лесу и обязательно потеряется. Он даже не знает, как устраиваться на ночлег, А если пойдет дождь, как он защитит скрипку?
С другой стороны, если бы раздобыть ключи от машины…
Мужчина припарковал машину перед каменным домом. Вокруг него теснились темные сосны, а дорожки перед крыльцом были посыпаны гравием.
— Вылезай, — сказал мужчина, и его глубокий голос звучал дружелюбно, но в то же время властно.
Джулио удалось уберечь смычок и скрипку, когда его тело само отреагировало на приказ, прозвучавший в голосе незнакомца. Это уже маленькая победа.
— Заходи в дом.
Он вошел за ним следом в чужой, незнакомый дом и оказался в темной, но вполне обычной гостиной. В камине горел огонь, а рядом стояли удобные кресла. Когда за Джулио закрылась входная дверь, в комнату вошел юноша, примерно одного с Джулио возраста, черноволосый и желтоглазый. Он казался бледным и торжественным.
— Учитель, кто это? — Незнакомец улыбнулся.
— Одно из слабых звеньев в той золотой цепи, которую мы ищем, — ответил он. — Смотри, ученик. — С этими словами он повернулся к Джулио и сказал: — Садись, малыш.
Джулио сел, мужчина устроился напротив. Его серебристые глаза смотрели настороженно.
— Вот теперь, — сказал он, — ты можешь отвечать на вопросы. Расскажи мне о своих друзьях.
Джулио понял, о ком его спрашивали. Внутри него все похолодело. Так, значит, он был слабым звеном в цепи друзей? Теперь его переполнил гнев. Он не знал, как сопротивляться магическому принуждению, но он будет сопротивляться.
— Говори.
— Спайк Мак Тавиш, мы с ним познакомились еще во втором классе. Я тогда занял его любимое место. Он побил меня, и мы стали друзьями. Не настоящими, правда, потому что мне не нравятся те, кто бьет других. Я не видел Спайка уже года два. Лили Онслоу. Я ее знаю с детского сада. У нее огромная коллекция чучел. Ее любимое…
— Стоп.
Джулио сидел, держа в руке смычок, а скрипка лежала на коленях. Он знал, что он более чувствителен к звуку, чем другие люди. Он наслаждался звуками, но и страдал, попадая к ним в зависимость. Он уже сталкивался с людьми, которые получали власть над ним благодаря красивому голосу, и он ненавидел себя за это. Его друг Эдмунд тоже может им управлять, но никогда не делает этого специально, и, если его одернуть, тут же останавливается. Насколько далеко простирается власть этого мужчины над ним?
Джулио взглянул на второго, совсем мальчишку. Старший называл его «учеником», Они работали вместе.
Юноша молча смотрел на него. Джулио понял, что искать помощи у него бесполезно.
— Не об этих друзьях, — сказал похититель. Но, прежде чем он успел отдать следующий приказ, Джулио поднес скрипку к плечу и провел смычком по первой струне. Потом взглянул мужчине в глаза. Какая мелодия подойдет для такой ситуации? «Очень далеко»? «Спускай свору»? «Одинокая волынка»? Он начал играть «Одинокую волынку», быструю и живую.
Мужчина откинулся на спинку стула и, прикрыв глаза, стал слушать. Юноша же, наоборот, наклонился вперед, пристально глядя на Джулио.
Доиграв мелодию, Джулио опустил смычок. Незнакомец казался изумленным. Неужели сработало? Но ведь Джулио не владел никакой магией, насколько он знал.
— Спасибо за приятное знакомство, — сказал Джулио, поднимаясь. — Я, пожалуй, пойду. — И он сделал два шага в сторону двери.
— Остановись, — сказал мужчина. — Сядь на место.
«Черт», — подумал Джулио, повинуясь приказу.
— Ты знаешь, о каких друзьях я говорю, — сказал незнакомец. — О тех, которые связаны с зачарованным домом. Расскажи мне о них.
Натан, призрак; Эдмунд-колдун; Сьюзен, умевшая разговаривать с домами, и Дейдра, честная и верная, и почти такая же обыкновенная, как сам Джулио. Ему не хотелось рассказывать о них человеку, который выкрал его из школы и увез бог знает куда, не предупреждая и ничего не объясняя.
— Расскажи мне, — повторил мужчина, наклоняясь вперед. Его голос манил, от звука этого голоса мальчика бросало в дрожь.
Джулио открыл рот, но тут же закрыл его. От усилия он сдавил гриф скрипки так, что чуть не сломал ее. Нет. Я не буду. И вы не можете заставить меня.
— Нет, — сказал он. — Нет.
Его наполнило ликование. Если я смог устоять перед этим, то я и с остальным справлюсь, правильно? Я могу встать.
