– Патриарх Марциан – высший иерарх Ордена? – спросил Валентин, воспользовавшись удобным предлогом. – Если терминаторы убьют его, Орден перестанет существовать?
– Не только Орден, Валентин Иванович, – вздохнул Григорий. – Все мы погибнем, от мала до велика, все русские колдуны, одни раньше, другие позже. Беда пришла на русскую землю, а встретить ее нечем. Надеялись мы, что оставят нас в покое, а вон как получилось… Вы уж простите, Валентин Иванович, – спохватился колдун, – простите причитания мои, тяжело на душе, вот и рвется наружу. Даже если возьму верх над одним железным человеком, на Западе сотню новых сделают – а у нас бойцов сколько было, столько и останется. Впору самому у Нострадамуса помощи просить, – заключил Григорий, – против врагов иноземных.
Странно он как-то ведет переговоры, подумал Валентин. По всем правилам надо врать и хвастаться, себя превозносить, партнера унижать, незаинтересованность в сделке демонстрировать, «мистером нет» работать. А здесь – чуть ли не слезная просьба о помощи, в духе «на тебя вся надежа». И ведь не скажешь, что испугался Григорий терминатора – спокоен как удав, попивает себе водочку в ожидании очередного визита.
Не нравится мне все это, подумал Валентин. Такое ощущение, что не нужны Григорию ни помощь, ни даже Черный Камень, а просто прощупать он меня и Нострадамуса хочет – как мы его слабостью воспользуемся. По уму, надо бы сейчас условия сделки ужесточить, но как раз этого-то он от меня и ждет. Поэтому сделаем хитрее!
– А вы знаете, – спросил Валентин, добавив в глаза искорку интереса, – кто они, эти ваши враги? Фамилии, адреса, расположение заводов?
– Знаю, конечно, как не знать, – вздохнул Григорий. – Почитай, скоро век как воюем, хоть и не лицом к лицу. Но прежде чем дальше рассказывать, Валентин Иванович, хочу наперед вот вас о чем спросить. Вы сами-то не из этих будете?
– Из каких таких «этих»? – нахмурился Валентин. В обобщенных схемах российских криминальных группировок, которые регулярно и независимо друг от друга составляли Анисимов с Коневым, неизменно фигурировала московская группировка педерастов, по мощности способная потягаться и с самим Орденом. Так что вопрос Григория совсем не относился к числу безобидных.
– Простите, не так выразился, – смутился Григорий. – Я про западников хотел спросить. Вы вот говорите, что Нострадамус с другой планеты, и как только получит Силу, так сразу вернется к себе домой. А почему вы думаете, что это действительно так и есть?
Я-то уверен, подумал Валентин. А вот ты, старый хитрюга, почему сомневаешься? Думаешь, засланец из других Орденов?
– Врать не стану, – пожал плечами Валентин, – инопланетный паспорт Нострадамус мне не показывал. Но вот контракт на доставку за пределы Солнечной системы – подписал. Так что он самый официальный инопланетянин из всех мне известных!
– Если бы все контракты всегда соблюдались, – опечаленно вздохнул Григорий, – да если бы язык не был дан человеку, чтобы скрывать свои мысли… Боюсь я, что Нострадамус ваш и вы вместе с ним на Запад работаете. Очень боюсь, сильнее чем железного человека.
Валентин снова пожал плечами. По легенде, главным в Демидовске все еще оставался Нострадамус, и знать о нем что-либо определенное Иванову было неоткуда. Оставалось опираться на домыслы и предположения.
– Если так, то и я боюсь, – выбрал Валентин компромиссную линию. – С Запада за моей головой только сегодня утром приезжали…
– За вашей? – изумился Григорий. – А точно с Запада были? Не путаете?
– Да уж поверьте моим экспертам, – улыбнулся Валентин. – Контейнер американской ручной сборки, эксклюзивный образец, только для своих. Кабы не он, мы бы так просто терминаторов, пардон, железных людей не прищучили бы. А так – технологии изучили, возможности выяснили и противодействовать научились.
– Быстро вы… – с нескрываемой завистью произнес Григорий. – Да, прав я был, еще в прошлом веке говорил Марциану – на людей надо ставку делать, одним колдунам не справиться. Подумать обещал Патриарх, да время нынче быстрее бежит, чем мысль патриаршья…
Интересно, подумал Валентин, Григорий и в самом деле такой реформатор, или просто меня обрабатывает? Доберусь до Марциана, обязательно уточню.
– Ну так вот, – заключил Валентин, – поскольку убивать меня засланцы с Запада приезжали, а Нострадамус при этом мне, а не им, помогал, я пока что считаю, что мы с ним оба местные. Даже если Нострадамус соврет и с полученной силой на Земле останется, действовать он будет скорее в интересах Демидовска, нежели Вашингтона…
Валентин осекся, осознав второй смысл только что сказанной фразы. Однако было уже поздно – министр иностранных дел Ордена ловил подобные оговорки с полузвука.
– А у нас столица в Москве находится, – задумчиво сказал Григорий. – Поверьте, очень не хочется на два фронта воевать, когда и на одном-то не знаешь, как управиться. Успокоить вы меня не успокоили, Валентин Иванович, но линию Нострадамуса доходчиво объяснили. Давайте еще по рюмочке, и я в свой черед расскажу, в чем интересы Москвы заключаются.
– Давайте, – согласился Валентин. Водка его, разумеется, не пьянила – Обруч тщательно следил за здравомыслием хозяина, – но вкусовые ощущения, теплота в желудке, да и просто память о добрых старых временах, когда можно было позволить себе напиться в зюзю, – все доводы были за продолжение банкета.
Григорий в очередной раз наполнил рюмки, огладил бородку и произнес:
– За перемирие!
– Перемирие? – удивился Валентин. – Кого с кем?
– Нас с вами, – ответил Григорий. – Если Нострадамус считает себя независимой силой на этой планете, и вы его в этом поддерживаете, предлагаю с этого момента прекратить враждебные действия друг против друга и объединить усилия против общего врага.
– С пунктом первым Нострадамус, безусловно, согласится, – осторожно ответил Валентин. – А вот насчет второго – о каком общем враге речь? Запад – понятие весьма растяжимое…
– Думаю я, – сказал Григорий, поднимая рюмку, – что вас, Валентин Иванович, именем этого врага не удивить. Ни за что не поверю, что вы про иллюминатов не слышали. У них ведь основной способ конспирации – кричать про себя на каждом углу, во всех смертных грехах обвинять, причем по большей части в таких, в которые нормальному человеку и поверить-то стыдно. Ну вот нормальные люди и не верят во всю эту ерунду. Но слышать-то каждый слышал, уж по крайней мере про Сионских Мудрецов!
Наверное, я тоже нормальный человек, подумал Валентин. Иллюминаты? Чушь какая-то. То ли дело «Невидимый колледж»!
– Значит, супротив иллюминатов объединяемся? – поднял Валентин свою рюмку. – А следовательно, во славу русского оружия?
– Не шутите с этим, пожалуйста, – покачал головой Григорий. – Не до шуток мне сейчас, Юлиан погиб, и многих еще смерть поджидает. Давайте просто – за перемирие.
Валентин молча кивнул и влил в себя водку. Теперь она уже не производила впечатление божественного напитка – обычная дерущая горло спиртосодержащая жидкость. Грибочки в сметане явно не успевали восстанавливать разрушаемую алкоголем слизистую. Мог бы и поколдовать, подумал Валентин о гостеприимном, но не слишком дальновидном Григории. Хотя да, ему еще с терминатором биться, экономит. Но в следующий раз непременно посоветую.
