Пора, сказал себе Валентин, и поднял невидимую руку. Три удара сердца, дрожь в правом подреберье, слетающее с пальцев заклинание – какое именно, не разобрать, все-таки фильм, а не реальная жизнь. Уверенность, что все сработало как надо.
Царь тряхнул головой и сжал пальцы на увесистом посохе:
– Противу меня обернулся? В трусости заглазно винишь, жену неправедную защищаешь? Войско просил, чтобы на Псков идти, а сам к полякам переметнуться задумал?!
– Да ты и есть трус! – распрямил плечи второй собеседник. – Я, Иван Пятый, должен на троне сидеть, а твое время вышло!
– Ах ты собака! – вскричал предыдущий Иван и с неожиданной даже для Валентина силой – хотя мог бы и догадаться, сам же заклинанием пулял – ударил наследника посохом в голову. Ударил сбоку, да так ловко, что младший Иван даже руки поднять не успел. Хрустнул череп, подкосились ноги, тело мешком осело на пол. Иван Четвертый, опомнившись, бросился помочь – но Валентин знал, что поздно, заклинание уже уничтожило мозг, и сколько теперь проживет в так называемой горячке тело, совершенно не важно. Род Рюриковичей прерван, Россия обречена смуте, а местные колдуны теперь не скоро смогут поднять голову. Дело сделано, пора уходить.
Валентин бесшумно выскользнул из палаты – и столкнулся лицом к лицу с еще одним старым знакомым. Широкие скулы, черные как смоль глаза, восточная короткая бородка.
– Опоздал я, – произнес русский колдун, протягивая руки к горлу Валентина. – Но и тебе радоваться нечему, Витовт. Теперь ты в моей власти, и нашему Ордену послужишь…
Ну вот, подумал Валентин, нажимая на «Стоп». Как всегда, на самом интересном месте. Четыре минуты до встречи, Москва под ногами; сейчас я сойдусь с Российским орденом не в кино, наяву.
– Шайтан! – произнес с заднего сиденья альгул бин Бакр, про которого Валентин уже успел позабыть. – Тебя схватил шайтан!
– Какой еще шайтан? – обернулся через плечо Валентин. – Вот этот, что ли?
Он быстро промотал фильм до места, где скуластый незнакомец представал перед зрителем во всей красе.
– Он, – убежденно кивнул альгул. – Главный враг Имама! Страшись его, повелитель!
– А откуда ты его знаешь? – полюбопытствовал Валентин.
– Он прилетал за Камнем, – ответил альгул. – Имам бился с ним три дня и три ночи!
Богатыри, подумал Валентин.
– И когда же состоялась эта битва? – спросил он, не скрывая своего скепсиса.
– За три года до моего рождения, – ответил бин Бакр. – А мне сейчас двадцать шесть лет!
Семьдесят девятый, быстро прикинул Валентин. Тот еще год, по всему миру полыхало. Да и в Мекке, помнится, была какая-то заварушка.
– Хорошо, – улыбнулся Валентин. – Благодаря тебе я знаю шайтана в лицо. Какие еще будут пожелания?
– Убей его, – без тени сомнений произнес бин Бакр. – Иначе он убьет тебя!
Все ясно, вздохнул Валентин. Побережье, обыкновенное Побережье.
Усыпить, скомандовал он искинту. И снизиться до ста метров, пора искать нашего колдуна-гопника. Уж не он ли вон там сидит, на скамейке у первого подъезда, обхватив голову руками? Ни дать ни взять бодун у человека, даже до киоска за пивом дойти сил нет. Да, точно он, убедился Валентин, рассмотрев увеличенное изображение. Три минуты до условного срока плюс пять минут запаса. Чего я еще не сделал?
Сколько Силы в Камне осталось, не узнал, загнул палец Валентин, с ребятами не созвонился, как свежевыращенным хвостом пользоваться, не понял. Сдается мне, что за пять минут я всего не успею; значит, звонок и Камень.
Конева, скомандовал он искинту, а сам пошевелил пальцами, формируя заклинание-«счетчик». Сложил пальцы в «пучок», протянул их к Камню и выпустил заклинание на волю. Над Камнем тут же вспыхнул столбик света – пока что белого, соответствующего нулевому уровню активности.
– Ну как ты? – с явным нетерпением воскликнул Конев, едва установилась связь. – Добыл Камень? Везешь в контору?
– Добыл, – ответил Валентин, – но везу сразу к колдунам. Нострадамус решил, что с ними можно иметь дело.
– Ну-ну, – хмыкнул Конев. – Судя по его предыдущим достижениям…
– Потому я и просил подстраховаться, – пояснил Валентин. – Кстати, а где обещанный белый туман? Что-то я над Москвой-рекой ничего похожего не вижу!
– И еще минут десять не увидишь, – ответил Конев. – До полной доставки всех «пчелок» – никакой активности.
– Что с терминаторами? – поинтересовался Валентин. – Перепрограммировали, отправили?
– И даже по бухгалтерии списали, – усмехнулся Конев. – Колдуны их пощелкали как орешки. Сейчас как раз ответный удар готовят, над каменными ящерицами камлают.
Вот так и надо, подумал Валентин. Пусть колдуны и регрессоры занимаются друг другом. Глядишь, про нас с Нострадамусом и позабудут.
– А как там Первый? – задал Валентин последний вопрос.
– Общается, – коротко ответил Конев. – Судя по телеметрии, господин Вайль еще никогда в жизни не вел такой интересной беседы.
Беседа еще не закончена, прикинул Валентин. Пока договорятся, пока Вайль оттранслирует результат – нет, никак не успеть иллюминатам поучаствовать в предстоящей битве. Ну и хорошо, целее будут.
– Ну ладно, мы к колдунам, – сообщил Валентин.
– Ни пуха ни пера, – напутствовал его Конев.
– К черту, – машинально ответил Валентин и переключил все внимание на Камень. Пояс, хвост – тело послушно вспомнило однажды испытанные ощущения, и невидимый пока жгут лег на Черный Камень, заставив полыхнуть аурой. Сила снова выплеснулась наружу и полилась в паучью звезду, заставив столбик индикатора стать наполовину зеленым.
Хорошо, подумал Валентин. Хорошо, что шкала логарифмическая.
Вспотевшими руками он поднял с пола похожий на спортивную сумку контейнер. Даже без «русского коэффициента» – три моих Бублика. А если добавить «коэффициент»…
– Вниз, – скомандовал Валентин. Сомнений уже не оставалось. Такую Силу надо брать при первой возможности. Значит, Камень с собой, и в бой.
Гравилет опустился на землю с величавой плавностью скоростного лифта. Валентин выскочил наружу еще до того, как он принял обычную форму видавшей виды «газели». Славян по-прежнему сидел на скамейке, разглядывая брошенный на землю окурок. Валентин сделал к нему пару шагов и сухо произнес:
– Не опоздал?
Славян поднял голову и глянул исподлобья:
– Камень принес?
Валентин молча похлопал по висящей на плече сумке.
Славян медленно поднялся на ноги и поправил воротник куртки. В тот же миг тонкое заклинание-«щуп» вырвалось из его левого глаза, ударило в Камень, рассыпалось мелкими искрами. Валентин приоткрыл рот от удивления – колдун-гопник играючи сотворил заклинание мастерского уровня, «разнотряс» на языке Побережья, «петлю Гильберта» в терминологии Эбо. Заклинание-«щуп» быстро пробежалось по всему диапазону магических колебаний и выдало создавшему его колдуну полный спектр магической чувствительности Камня.
