— Телепортируемся, — предложил «Рифей».
— Чего?! – опешил Макаров. — С точностью до сотни метров?! Это сколько же промежуточных прыжков потребуется?!
— Ни одного, — ответил «Рифей». — Из верхних слоев атмосферы — прямо в пирамиду.
На пределе, подумал Макаров. Вот если бы за рулем был Ансельм! А так — опять испытания получаются. В экстремальном режиме.
— Ладно, — сказал Макаров. — Попробую.
Он отключил все каналы, сосредоточившись на пилотаже. Укрупнил изображение Раваллана, разыскал среди миллиона скал нужную пирамиду. Навел маркер на центр пирамиды, рассчитал параметры прыжка. Недовольно поджал губы — из-за близости планеты зона неопределенности расползлась вокруг пирамиды на добрый километр. Черта с два у меня это получится, подумал Макаров. Где здесь этот чертов аттрактор?
Когда внутри серебристого облака вариантов вспыхнула яркая точка, Макаров глазам своим не поверил. Однако расположение точки запомнил, и нужные коррективы в прицел на всякий случай внес.
— Пора, — заметил корабль. — Сорок километров до атмосферы!
— Поехали, — ответил Макаров и затопил вселенную белым пламенем.
Почему так долго, подумал он через несколько секунд, с трудом сдерживаясь, чтобы не закричать от боли. Кожа горела огнем, в глаза вонзились раскаленные иглы; вокруг по-прежнему полыхало белое пламя. «Еще три секунды, — сообщил корабль, — большая встречная масса». Макаров сжал зубы и дотерпел.
— А что такое встречная масса? — спросил он, как только пришел в себя.
— В данном случае — упрочненный нефрит, — ответил корабль. — Шестьсот тысяч тонн, с которыми мы поменялись местами.
— Предупреждать надо! — простонал Макаров. — Я бы хоть радиус уменьшил…
Он обреченно махнул рукой и огляделся по сторонам. Корабль находился в центре большой сферической пещеры, вырубленной в сплошном скальном массиве. Судя по отсутствию взрывов — внутри активной брони.
— А кстати, — спросил Макаров, — где здесь система автоподрыва?
— Здесь ее больше нет, — ответил «Рифей». — Она находилась в перемещенном объеме.
— Надо же, — удивился Макаров. — Такой точности и Ансельм бы позавидовал. Ладно, я пошел.
Макаров встал, подмигнул покидаемой рубке и по своему обыкновению вышел прямиком в экран. Прозрачный скафандр по-прежнему окутывал его тело тончайшей квантовой пленкой, нуль-связь с кораблем работала едва ли не лучше, чем внутри «Рифея», и поэтому Макаров нисколько не сомневался в успехе. Подойдя к темно-зеленой стене, Макаров погрузил в нее руку, щелкнул пальцами и посторонился, открывая дорогу миниатюрному селевому потоку. Камень под воздействием размягчающих присадок превратился в пупырчатую жижу и стек в так кстати созданную «Рифеем» пещеру. Выждав несколько секунд, Макаров запустил антиграв и взмыл по уходящему вверх тоннелю, направляясь прямиком в хозяйскую спальню.
Вынырнув из дыры в полу, Макаров сразу же увидел лежащего на круглом помосте громадного сине-зеленого спрута. Его нижние щупальца были разбросаны в разные стороны, верхние — засунуты под голову. Клюв спрута, подозрительно яркого цвета, был приоткрыт и мерно покачивался в такт глубокому дыханию.
Макаров почесал в затылке и запросил помощи у «Рифея».
«Да, — подтвердил тот, — это и есть генерал Хилл. Находится в состоянии заторможенного метаболизма. Глубокий обморок либо тяжелое опьянение».
«Опьянение? — заинтересовался Макаров. — А чем может быть опьянен спрут?»
«Когаленец, — поправил корабль. — Их метаболизм отличается от земных головоногих. Когаленец может быть опьянен чем угодно, вплоть до этилового спирта».
Ничего себе, подумал Макаров. Получается, что когаленцы — еще большие русичи, чем мы с Калашниковым. Опьяняются чем угодно!
«Ладно, — решил Макаров, — после разберемся. Забирай!»
Вокруг Ями Хилла зажегся полукруг телепорта, и невидимые руки утащили незадачливого генерала в темноту. Макаров огляделся по сторонам, прикидывая, стоит ли тратить время на коллекцию произведений искусства.
Раздался жуткий вой, и комната тут же наполнилась густым желтым дымом.
«Беги! — услышал Макаров истошный вопль своего корабля. — Фиксатор!»
Макаров сделал шаг и почувствовал, что дым на самом деле не дым, а желе. Следующий шаг дался Макарову еще труднее, а на третьем он почувствовал, что рвет в клочья какую-то чертовски прочную материю.
«Эй, эй, — скомандовал он кораблю. — Телепортируй меня отсюда!»
«Есть», — ответил корабль.
Макаров стряхнул с рукава кусок желтого дыма, который преспокойно повис в воздухе, и перевел дух.
— А теперь, — сказал он, — убираемся куда подальше! И немедленно!
Вспыхнуло белое пламя, жар обволок тело. Макаров поморщился и вдруг услышал утробный стон.
Повернувшись на звук, он увидел, как Ями Хилл двумя щупальцами поднимает свою большую голову. Глаза спрута смотрели в разные стороны, но двигались по направлению друг к другу, явно пытаясь сфокусироваться на Макарове.
— Где-е? Кто-о? — перевел корабль нечленораздельное мычание Хилла.
— Вы — Ями Хилл, — сообщил спруту Макаров.
— Я-то Хилл, — ответил спрут и громко икнул. — А вот ты кто?
— Агент Мак Ар, — представился Макаров. — Вот сообщение от Дона Спира, — он протянул спруту прозрачный диск. — Посмотрите!
Ями Хилл вздрогнул и попытался подобрать под себя хотя бы одно нижнее щупальце. Прицелился, потянулся за диском и обхватил его со всех сторон, сложив щупальце в громадный кулак.
Из-под разбухших присосок выбился красноватый свет. Спрут подтащил добычу к себе и засунул клюв внутрь, поближе к диску.
— А-а, — прогудел он минуту спустя. — Значит, Дон сдержал обещание. Где мы?
— На корабле «Рифей», еще час назад принадлежавшем Звездной России, — ответил Макаров. — Дрейфуем в межгалактическом пространстве.
Ями Хилл наконец разобрался с нижними щупальцами и занял полусидячее положение.
— Значит, ты меня прямо из дома вытащил, — сказал он, уставившись на Макарова, словно впервые его увидел. — Как броню-то прошел?
— А никак, — пожал плечами Макаров. — Я прямо внутрь прыгнул.
— А не врешь? — Ями Хилл нервно сплел два нижних щупальца.
— Могу повторить, — сухо сказал Макаров.
— Не надо! — тут же ответил Хилл. — Нам нужно торопиться.
— Торопиться? — удивился Макаров. — Куда?!
— За следующим заложником, — ответил Хилл. Он помахал щупальцем с зажатым в нем диском. — Дон попросил меня подобрать варианты. Сколько сейчас времени?
— Двадцать семь десять, — прочитал Макаров с экрана. — Восемнадцатый день второго месанта пятьдесят две тысячи шестьсот двадцать седьмого сеза.
