Он скользнул по воспоминаниям Фейста и разинул рот. Оказывается, крейсера класса «ноль» весной этого года были дооснащены специальной аппаратурой нуль-пространственной локации! Ну-ка, ну-ка…
Олег судорожно вцепился в комм, дрожащими от возбуждения пальцами набирая команды. Настенный экран замелькал диаграммами; Олег убрал громоздкую клавиатуру, создал на столе сенсорную панель и заелозил по ней руками; через пару минут на экране сформировалось ретроспективное изображение окрестностей корабля в нуль-пространстве.
Олег посмотрел на четыре ясно видимых кластера вероятности, рассеянных вдоль пространственной траектории Офелии — один абсолютно четкий, один поплоше, еще два — на пределе локации — и присвистнул.
— Врал, выходит, посланник, — констатировал он. — Может быть, во время прыжка за его глайдером и не проследить. А вот после прыжка — элементарно. Может быть…
Открывшаяся дверь раскроила экран пополам. Олег погасил его и уставился на ухмыляющуюся рожу Хампа, ввалившегося в кабинет.
— Олег! — заорал старый разбойник, раскрывая объятия. — Разгрызи меня Горг, ты победил их и на этот раз!
— Хамп, Герт, — Олег заметил за спиной Хампа второго своего приятеля, — не сейчас. Бой еще не закончен. Вас проводят в отдельную комнату, поговорим позже! Дайте мне полчаса!
Олег уже начал жалеть о поспешном освобождении Хампа и Герта. В ближайшие минуты они могли только помешать. К счастью, Хамп смекнул, в чем дело, и нагло подмигнул Олегу:
— Если что, мы рядом. Пока вино не кончится!
После чего вышел, утащив за собой Герта, так и не сказавшего ни слова.
Только после этого в дверь смог протиснуться капитан Галимовский. Волосы его были взъерошены, а глаза так и стреляли по сторонам. Очевидно, капитан просто умирал от любопытства.
Олег вызвал на свой стол личное дело Галимовского и прочитал его имя.
— Здравствуйте, Тэд, — сказал он, улыбаясь. — Присаживайтесь. Я хотел бы задать вам несколько вопросов.
— Вы — Олег Соловьев?! - воскликнул Галимовский, быстрым шагом двинувшись в обход стола. Олег откатился в кресле на шаг назад, вскочил на ноги и удивленно посмотрел на экспансивного капитана.
Галимовский остановился буквально в метре от Олега.
— Разумеется, — раздраженно сказал Олег. — А кого вы, собственно, думали здесь увидеть?!
— Слава всевышнему! — Галимовский приложил ладони к груди и поднял глаза к потолку. — Брат Альберт не ошибся…
— Брат Альберт? — переспросил Олег. Что-то знакомое.
Галимовский наклонился вперед и быстрым шепотом произнес:
— Прошу вас, Олег, вспомните. Одно слово. Одно очень важное слово. Слово…
Олег заморгал, соображая, не отправить ли капитана проспаться. Какое еще слово?
Галимовский резким движением вытащил из кармана какой-то предмет и приставил его к животу Олега.
— Назови Слово! — произнес он голосом, от которого Олега бросило в дрожь.
Галимовский говорил на Низшем Наречии дэчи — языке, наиболее распространенном на Пингаре. Олег замер, как молнией пораженный. Пингар, родина телепатии; стажировка, превратившаяся в первую миссию; шесть лет при дворе эмнезира Коре. И Слово, тайное имя бога — бессменный пароль слуг Высокой Церкви.
— Эгеасим, — произнес Олег, как во сне. Надо полагать, подумал он, Галимовский привез мне привет от эмнезира. Тогда ему самое время закатать рукав и предъявить посольский знак.
Услышав Слово, Галимовский облегченно вздохнул.
— Все мы — слуги Высокой Церкви, — прошептал он, убирая в карман свой загадочный предмет. — Я был послан к тебе, брат Олег, дабы передать сообщение исключительной важности.
Олег осознал, что Галимовский все еще говорит на дэчи. Великий космос, неужели он и в самом деле?..
— Трое братьев отдали свои жизни, — продолжал Галимовский, — чтобы обеспечить мне место на этом корабле. Без сна и отдыха готовился я к встрече с тобой, но в последний момент адмирал Фейст взял надо мною верх. И все же ты жив и свободен — хвала Господу! А это значит, что ты — настоящий Олег Соловьев, и я с радостью передаю тебе это послание.
Он расстегнул комбинезон на груди, провел ладонью по внутренней стороне ткани и двумя пальцами вытащил из-под отслоившегося лоскутка сложенный вчетверо листок тонкой, почти прозрачной бумаги.
Олег взял листок и расправил его на столе. Несколько строчек были написаны от руки, на Высшем Наречии дэчи.
— Брат Альберт шлет привет брату Олегу, — прочел он вслух, косо поглядывая на Галимовского. — Брат Альберт? Кто такой брат Альберт?
— Мессир Неба, — благоговейно произнес Галимовский. — На Пингаре ты знал его под именем Дю Марте.
Олег наклонил голову набок. Да, Дю Марте звался именно братом Альбертом. Вот только, насколько я помню, этот Дю Марте был убит прямо у меня на глазах. А его труп — сожжен и похоронен.
— Он лично передал тебе это послание? — спросил Олег, не замечая, что сам тоже перешел на дэчи. А заодно и на «ты».
— Да, — кивнул Галимовский. — Он пошел на большой риск, появившись на Земле…
— Когда это произошло?
— Два дня назад, — ответил Галимовский.
— Ты знал его раньше?
— Как и любой слуга Высокой Церкви, я знал имя Мессира Неба. Лицом к лицу мы встречались лишь дважды — один раз на Пингаре, второй раз — в его звездной резиденции.
Час от часу не легче, подумал Олег. Еще и звездная резиденция!
— Как давно ты принадлежишь Церкви?
— Уже три года прошло с того дня, когда мне был открыт путь девяносто девяти ступеней!
Олег покачал головой. Черт его знает, может и в самом деле охмурили. В конце концов, никто не запрещал Церкви проповедовать. А после объединения Церкви с Молчаливыми эти проповеди стали ох как эффективны.
Но откуда в Церкви взялся еще один Дю Марте?!
Олег снова уставился в записку.
«То, о чем мы не раз мечтали за бутылкой вина, может стать реальностью. Мне нужна твоя помощь, нужна сильнее, чем в застенках Молчаливых. Прилетай как можно скорее, я все объясню при встрече. Брат Тадеуш, который передаст тебе это письмо, знает, как меня найти.
Брат Альберт, известный также под именем Дю Марте».
Почерк брата Альберта как две капли воды походил на собственный почерк Олега. Олег покачал головой. Час от часу не легче. Это что же, тот Дю Марте, которого я на Пингаре изображал? Материализация психомасок и раздача королевств?
— Зачем брат Альберт хочет меня видеть? — спросил Олег.
— Ты нужен Высокой Церкви, брат, — смиренно произнес Галимовский. — Наш мир сошел с ума; сегодня каждый владеющий искусством Молчаливых должен сделать выбор. Выбор между безумием и смирением.
