Драйм слышал, как он уезжал. Понимал, что должен подняться, кинуться, остановить. И не двигался. Не было сил. Странное оцепенение охватило его.
Сколько времени Драйм так пролежал, он не знал. Какая-то пташка, обманутая его неподвижностью, слетела на землю, уселась у самого лица. Драйм поднял голову. Перепуганная птица, выронив добытого из-под листвы жука, вспорхнула на дерево. Драйм встал на колени. Ощупал голову. По лбу текла кровь. Драйм выпрямился и некоторое время стоял пошатываясь. Затем направился к воде, поскользнулся и съехал боком по глине. Повернулся на живот и некоторое время лежал, уткнувшись лицом в прелые листья. Потом зачерпнул воды, напился, приложил холодную ладонь ко лбу. Обхватил руками голову, застонал. Как он вернется к Артуру? Не сделав того, что должен был сделать. Погубил и себя, и Артура… Стрелок прискачет в лагерь, расскажет…
Драйм, постанывая, искал в воде кинжал. Артур не простит. Прогонит прочь. И поделом. Он потерпел неудачу потому, что не хотел убивать Стрелка. Если бы помнил, чем обязан Артуру, и думал, и чувствовал бы иначе. А так… Он предал Артура.
Драйм вынул из воды покрасневшую руку, вытер о куртку кинжал, сунул в ножны. Подозвал Лихого. Собравшись с силами, вскарабкался в седло. Он должен возвратиться в лагерь и принять на себя заслуженный гнев Артура.
…Стрелок молча гнал коня. Он знал, что ведомые Артуром дружинники следующий привал устроят в Приовражье. Пусть Артур сам разбирается с названым братом, выясняет, что на того нашло…
Стрелок натянул поводья так резко, что конь его (тот самый, выигранный Артуром у лорда Гаральда) взвился на дыбы. Стрелок даже рассмеялся — так поразила его собственная глупость. Драйм — верная тень своего побратима. И никогда ничего без позволения Артура не сделает. Если уж замахнулся кинжалом — то по приказу лорда Артура. Стрелок почувствовал, как вся его злость на Драйма разом иссякла. Теперь он испытывал жалость к бедняге, не посмевшему противиться своему повелителю. А приказ-то пришелся не по сердцу…
Загадка разрешилась, и Стрелок мог испытывать лишь горечь оттого, что дал завлечь себя в ловушку. Менестрель же предупреждал! Вспомнив Менестреля, Стрелок похолодел. Несомненно, певцу грозит опасность — Артур должен был угадать в Менестреле врага. Впрочем, вспышка тревоги за Менестреля не могла сравниться с холодным ужасом, сдавившем сердце, стоило подумать об Аннабел. Он не настоял на немедленной свадьбе, а теперь Аннабел осталась беззащитной в руках Магистра и предателя Артура.
Стрелок пришпорил коня. Он должен успеть в столицу прежде Артура. Добираться придется окольной дорогой — чтобы избежать встречи с войском. И все же он обязан, обязан прибыть первым.
* * *
— Жив?! Он жив?! — Артур схватил Драйма за ворот куртки, рванул на себя. — Ты посмел его упустить?! — Зрачки Артура расширились во весь глаз, лицо — белое как мел. — Ты…
Он тряс побратима, будто желая выколотить иной ответ. Голова Драйма беспомощно моталась. Он был так же бледен, как Артур. На лбу кровоподтек, глаза запали.
Артур отпихнул его. Заметался по шатру.
«Все погибло. Охотник, верно, уже на пути в столицу. А там Аннабел ждет не дождется своего ненаглядного. Стыд и совесть забыла, так хотела его в мужья получить, в день похорон свадьбу готовилась сыграть. Стоит этому герою рассказать о неудачном покушении, и все будет кончено. Даже если отдать на расправу Драйма — не поможет. Любому ясно, кто стоял за ним. Прощай мантия Великого Лорда, прощай место в Королевском Совете… Хвалите судьбу, лорд Артур, если владения ваши за вами оставят. Отправитесь в изгнание и будете униженно благодарить поставщика дичи за великую милость…»
Артур остановился, ударил кулаком о кулак. Нет. Этого не будет. Он так просто не сдастся. И, словно не было изнуряющего и бессмысленного припадка ярости, спокойно распорядился:
— Немедленно поднять лагерь. Я буду говорить с воинами.
Когда звук труб сменился возбужденными голосами собравшихся к палатке людей, Артур повернулся к Драйму.
— А теперь слушай, что я скажу. — Он стиснул плечо побратима, скорчившегося в углу. — И не вздумай забыть или перепутать хоть слово. Не посмотрю, что мой брат… Запомни: на вас напали люди в одежде без герба. Ты видел шестерых, но их могло быть и больше. Тебя оглушили в первую же минуту. Обыскали, забрали письмо.
— Письмо было у Стрелка, — ответил Драйм и пригнулся, словно ожидая удара.
— Вот как? — Артур дернул плечом. — Неважно. Даже если вскроет, ничего любопытного не вычитает… Ты чувствовал, как тебя обыскивают, хотя сопротивляться не мог. И еще померещилось (учти, только померещилось), будто нападавшие переговариваются по-каралдорски. Когда очнулся — рядом никого не было. Исчез и Стрелок. Ты попытался идти по следу нападавших, но конники разделились… — Артур прислушался к ровному шуму дождя. — Хорошо, хоть следы смоет. Никто тебя не уличит… Поняв, что в одиночку не справиться, ты вернулся. — Артур мгновение помолчал. — Запомнил?
— Да.
Артур всмотрелся в его лицо.
— Хорошо, — откинул полог шатра. Ударили в лицо холодные капли дождя. Зашипело пламя вынесенных из шатров факелов.
Великий Лорд оглядел ряды воинов, выстроившихся перед шатром.
— Друзья мои! Случилось небывалое. В центре королевства, в двух днях пути от столицы, на моих гонцов напали каралдорские наемники. Один из гонцов тяжело ранен, другой пропал… Скорее всего убит.
И тут ему пришлось замолчать — такой поднялся шум. Всем известно было, о каких гонцах речь — о начальнике лучников и брате Великого Лорда. Драйм вернулся. Значит, погиб Стрелок. Пал не на поле брани, был сражен подло, исподтишка. Человек, так доблестно бившийся, спасший столь многих — стал жертвой предательского нападения!
Артур расширившимися глазами смотрел на своих дружинников. Он не ожидал, что сообщение о гибели Стрелка вызовет такую бурю. Когда же этот лесной житель сумел завоевать все сердца? У Артура холодок пробежал по спине. Если обман раскроется…
С еще большим гневом в голосе он продолжал:
— Каралдорцы не смогли одолеть нас на поле боя — так стремятся нанести удар в спину. Опасность может угрожать и ее высочеству. Мои воины! Только вам я могу полностью доверять. От вас зависит судьба королевства. Необходимо перехватить вражеских лазутчиков и оберечь жизнь ее высочества. Сто человек под предводительством Гольда отправятся в столицу. Сотня Эгиля — образует заставы на дорогах. Остальным — разделиться на десятки и прочесывать лес. Найдите моего гонца — живым или мертвым. Полагаюсь на вас, воины.
Дружный рев был ему ответом.
И вот уже Гольд, седовласый, иссеченный шрамами рубака, стоял в шатре Артура, выслушивая указания.
— Пятьдесят человек оставите в городе, пятьдесят — в замке. Строжайшим образом досматривать всех входящих в город. Подозрительных — немедленно ко мне. Обещайте награду тому, кто найдет Стрелка. Невероятно, но он может оказаться в сговоре с каралдорцами…
