Менестрель сел.
— Ральд! Постарайся меня выслушать. Меня привело важное дело.
— Дело? А до утра нельзя отложить? Понимаешь, я сейчас… — Он неопределенно повел рукой в воздухе; на губах вновь явилась счастливая улыбка.
— Ральд, королю грозит опасность.
Капитан изо всех сил пытался уразуметь, о чем идет речь.
— Опасность? Но каралдорцы остались там, на границе.
Он вновь попытался встать, подойти к окну, указать в сторону Рофта.
— Поверь мне, Ральд. Магистр подослан Каралдором.
— Ты, верно, шутишь! — воскликнул Бран.
Менестрель обернулся к нему:
— Вспомни, как воевалось, Бран. Как мерзли и голодали, напрасно ждали помощи из столицы.
Бран примолк, задумавшись. Капитан ухватился за край стола, пытаясь встать.
— А ну поддержите меня!
Менестрель с Браном подставили плечи. Капитан доковылял до угла, где стояла бадья с водой. Окунул голову и застыл в этой позе так надолго, что Менестрель испугался — захлебнется. Капитан выпрямился, помотал головой, отфыркиваясь, снова нырнул в бадью. Повторив эту процедуру еще пару раз, Ральд уже самостоятельно добрался до скамьи. Вода текла с него ручьями, волосы слиплись, повисли сосульками, с усов капало.
— Рассказывай.
— Ральд, поднимай дружину. Всех, кто может держать оружие, веди к городу. Если опоздаешь, король с королевой погибнут.
Ральд с Браном переглянулись. Менестрелю они доверяли, но легко ли принять подобное известие без доказательств?
— Откуда знаешь?
— Ральд, долгая история. Несколько человек жизнью рисковали… Послушай меня. Что тебе грозит, если я ошибаюсь и ты напрасно приведешь в город войско? Король рассердится? А если я прав? Что будет с королем, королевой, всеми вами? Неужели Магистр пощадит воинов, преданных королю?
— Да Магистра на куски разорвут… — взъярился Ральд.
— Кто? Старшины Арча или Баттии, морившие людей голодом? По милости короля они наживы лишились. Полагаешь, простили ему это? Или владетельные сеньоры? На севере любому поводу обрадуются, лишь бы мятеж поднять. Разве ты не был нынче на представлении? Не видел, сколько народу собралось на белом помосте, сколько на золотом?
— Видел. И песню твою слышал. И как Магистр взбесился, заметил… — Капитан выдержал паузу, последний раз все взвешивая. Решился: — Ступай в зал, Бран. Вытаскивай из-за столов тех, кто может на ноги подняться. Потом разыщи сотников Эранда и Урда, они только что у меня были. Пусть раздадут оружие. Седлать коней, строиться во дворе.
Бран кинулся исполнять приказ. Менестрель подошел к окну. Удастся ли Брану собрать хоть сотню человек?
— Лерн! — заорал капитан. — Лерн!
Спустя несколько минут, в течение которых капитан непрерывно изрыгал проклятия, послышались шаркающие шаги и явился багроволицый Лерн.
— Мои доспехи! — зарычал капитан.
— Ик, — ответил Лерн, поворачиваясь и с трудом удерживая равновесие.
Капитан, сдирая на ходу мокрую рубаху, ринулся к дверям, отпихнув в сторону Лерна. Тот не устоял на ногах, рухнул на пол и, не пытаясь более подняться, перевернулся на бок, подложил кулак под щеку и захрапел. Снизу донесся рев капитана, приводившего в чувство дружинников.
Двери главной башни распахнулись, выбежал воин, затем еще один… Потом, долго, никого. Менестрель молча смотрел. Внизу суетился Бран, выводил лошадей… Появилось еще человек пять, на бегу опоясывавшихся мечами. «Все?» Но вот из дверей один за другим устремились воины. Двадцать, тридцать… Менестрель сбился со счета. Народа во дворе все прибывало, бряцали доспехи, ржали кони… Увидев, что отряд собрался, Менестрель заторопился вниз. В дверях столкнулся с капитаном.
— Пятьсот человек, — выдохнул тот. — Это все.
— Оставляй половину здесь, если не хочешь, чтобы пьяных перебили.
— Кто? Откуда врагам взяться? Или Магистр порчу наведет?
— У Магистра было время нанять и обучить головорезов. Возможно, в бою они и уступят твоим воинам. Да нынче Тург можно взять голыми руками.
Этот довод убедил капитана.
— Бран, остаешься за старшего.
Воины на конях, решетка поднята, распахиваются ворота, отряд выезжает из крепости.
— В галоп! — командует капитан.
Летят кони. Ровная, прямая, как стрела, дорога ведет к столице. Что для отряда две мили? Вырастают на горизонте городские стены. Ближе, выше… Менестрель расправляет плечи — не видно еще подле города отряда Магистра. Теперь дружине — ворваться в город, закрыть за собой ворота, вскачь — к замку. Успеют, верно, пир в замке в разгаре, а на пиру Магистр напасть не осмелится; живы еще король с королевой, вовремя подоспеет помощь из Турга.
Всадники осаживают лошадей. Городские ворота заперты.
Капитан спрыгивает наземь, барабанит в ворота.
— Откройте! Приказ короля.
— А у нас приказ Магистра, — отвечает часовой.
— Измена! — кричит капитан.
На стену высыпают лучники: Магистр усилил отряд стражи. На дружинников обрушивается град стрел. Всякие сомнения оставляют капитана: дело ясное, заговор. Ральд велит своим воинам отойти.
— Маловато у нас людей для штурма, — обращается капитан к Менестрелю. — И все же попытаемся. Пошлю в Тург за осадными машинами и приставными лестницами.
Менестрель кивает. Когда подойдет отряд Магистра, дружинники Ральда окажутся между двух огней. Капитан высылает дозорных. Менестрель присаживается на траву в стороне. Пока подвезут лестницы, пока воины ворвутся в город… Аннабел, королева… Сестра Маргарет…
* * *
Невесело было на пиру в замке. Что-то сгустилось в воздухе. У жонглеров факелы валились из рук, певцы теряли голос. У арф лопались струны. Гости почти не прикасались к еде, не подносили к губам кубки. Виночерпии без дела подпирали стены. Шутки замирали на устах, беседа тянулась, словно вереница безногих к собору. Казалось, это не победа празднуется, а справляются поминки.
Артур с радостью покинул пиршественный зал за много часов до рассвета, велев Драйму следовать за ним. Тотчас разбрелись по своим комнатам и придворные. Сухо потрескивали факелы, перекликались часовые.
Очутившись в своих покоях, Артур вызвал пажа и велел немедленно привести к нему Гольда, начальника замковой стражи. Выставил за дверь слуг, явившихся стелить постель.
— Я нынче не лягу.
Паж вернулся через считанные мгновения. Один.
— Где Гольд?! — вскричал рассерженный король.
— Умер.
— Что? — Артур остановился, словно налетев на стену. — Я два часа назад говорил с ним! Он был здоров.
