— Это уж как получится, — тихо сказал Бруно. — Действуй!
Действовать предстояло немедленно. Этой же ночью. Днем, здраво рассудил Млый, к подразделениям Хромого Волка лучше не соваться, а ночью у него будет преимущество. Сразу после собрания хотел еще раз зайти в радиорубку к Ольге, но Регина, словно почувствовав его настроение, увлекла в оружейную.
Стрелковое оружие имелось у умников в избытке, хуже обстояло с боеприпасами. Но ничего подходящего Млый для себя так и не выбрал. Шумно и неэффективно. Если бы нашелся хоть один не разряженный деструктор, то его Млый, пожалуй бы, взял. А так не стоит связываться даже с пистолетом, если будет надо — обойдется и мечом.
Такое пренебрежительное отношение к арсеналу Регину обидело.
— Что твой меч против автомата, — раздраженно заметила она. — Ты можешь увернуться от пули?
— Могу, — спокойно признался Млый.
— Да ну, — голос Регины звучал вызывающе. — Попробуем?
— Попробуем, — Млый закусил губу.
— Смотри, потом пеняй на себя.
— Попробуем, — уперся Млый.
Их спор услышали, и на площадь Млый с Региной вышли в сопровождении еще трех бойцов. Пока шли к сплошной без окон кирпичной стене, к ним присоединилось еще несколько человек.
— Язычник будет уворачиваться от пули! — звонко крикнул Павел.
Теперь вокруг спорящих собралась целая толпа.
— Давай прекратим эти глупости, — предложила Регина, когда Млый встал около стены — между ними оставалось метров двадцать свободного пространства. Ее глаза возбужденно блестели. — Поспорили, и будет.
— Стреляй, — приказал Млый.
— Ладно.
Больше никаких дополнительных предупреждений не последовало. Короткой очередью от пояса Регина выбила чуть левее головы Млыя осколки кирпича.
Млый, хотя и не двинулся с места, сразу вошел в уже привычное состояние дискретного движения. Он ясно видел, как три пули вылетели из ствола и, вращаясь, ушли в сторону. При желании он мог бы коснуться каждой из них рукой по очереди.
— Даже не дернулся! — вновь крикнул Павел. — Регина, прекрати, вдруг попадешь.
— Целься в меня, а не в стену, — отчетливо сказал Млый. — Зачем уклоняться, если стреляют мимо.
Регина перехватила автомат, поднесла приклад к плечу.
— Стреляю одиночными, — предупредила она.
На этот раз пуля устремилась в правое предплечье. Млыю не пришлось даже отступать в сторону, он просто чуть развернулся, тут же услышав звук, с которым свинец вошел в кирпич.
— Вы с ума сошли! — послышался из окна негодующий голос Бруно. Прекратите немедленно!
— Не беспокойтесь, командир, — крикнул в ответ Млый. — Идет эксперимент.
— Отставить!
Но бойцы расходиться не пожелали.
— Она специально стреляет мимо, вы заметили, что Язычник даже не стронулся с места.
— Кто может уклониться от пули? — философски заметили в толпе.
— Стреляй подряд, — снова сказал Млый.
В глазах у Регины появился холодный огонек. По всему было заметно, что она раздражена и теперь готова действовать по-боевому.
Стреляла она неплохо. Только один из пяти выстрелов пришелся мимо. Голова, грудь, ноги. Млый сосчитал каждую из пяти пуль и сделал всего несколько коротких, незаметных для обычного человеческого глаза движений. Регина растерянно опустила автомат.
— Дай я попробую, — протиснулся вперед Павел. — Я лучше стреляю.
Но уже через площадь бежал Бруно, ругаясь на ходу и размахивая руками. Бойцы стали неохотно расходиться.
— Я могла попасть в тебя? — тихо спросила Регина, когда они уже шли к казарме.
— Только если бы я захотел.
— Невероятно, — Регина удрученно покачала головой. — Ты знаешь, а я ведь завелась. Я стреляла по-настоящему.
— Знаю. Но у меня хорошая реакция.
— Хорошая? Нечеловеческая. Может, ты действительно Отшельник?
— Еще скажи, килот, — рассмеялся Млый. — Ладно, не обижайся.
Он вспомнил, как Род говорил ему, что Другие всегда пытались передоверить умение своего тела различным механизмам и никогда полностью не использовали своих возможностей. Только сейчас он начал понимать, насколько Род был прав. Теперь он без труда входил в новое для него состояние, когда реакция превышала все мыслимые для человека пределы, причем мог это делать по желанию, вполне осознанно. О чем-то похожем говорил ему когда-то и Свентовит. Млый удивлялся, как удается тому избежать верного удара и внезапно оказываться в новом месте, даже за спиной противника. Вспомнил он и о Рахе, который утверждал, что умение летать — всего лишь одно из состояний и достичь этого способен каждый.
Может быть, поэтому изменилось у него и отношение к оружию. Как ни был хорош автомат, а старый добрый меч в руках вернее.
На площадь к библиотеке Млый направился, когда уже совсем стемнело. Его проводили два разведчика, которых он не знал даже по имени. Знакомиться было некогда.
Как и предупреждали, улицы, выходящие на площадь с противоположной стороны, были перегорожены невысокими баррикадами, за ними горели костры. Пустое пространство перед библиотекой сейчас не пересекал ни один человек зона стала по-настоящему пограничной.
— Эй, — крикнул один из разведчиков, обращаясь к невидимым отсюда бойцам Хромого Волка. — Как там у вас?
— Плохо, — отозвались из-за баррикад. — Прижали к площади по всему фронту. Но пока держимся. Может быть, выдвините несколько отрядов на помощь?
— Это не нам решать, а начальству…
— А-а, — разочарованно донеслось из темноты.
Пользуясь моментом, Млый двинулся вдоль стены, желая обойти площадь по периметру и через один из переулков или проходных дворов оказаться за спинами патрулей.
Осуществить задуманное оказалось на удивление просто. Через подъезд удалось выйти во двор, где у костерка маялись от безделья два юных стража. Стараясь не шуметь, Млый ускользнул от них в переулок.
Он чувствовал присутствие Других повсюду, различал усталость и озабоченность, надежду и страх. Где-то, за несколько кварталов, ощущались всплески боли и отчаянья — там, очевидно, шел бой. Но чужих Млый не чувствовал, пока здесь их не было.
Не такой уж длинный путь растянулся на несколько часов. Млый не желал никому показываться на глаза, поэтому несколько раз приходилось подолгу пережидать в каком-нибудь не слишком надежном укрытии — спасала темнота.
Крышка канализационного люка, которую он задвинул за собой, когда уходил, оказалась на месте. Похоже, за это время никто ее не трогал. Млый привычно спустился по металлическим скобам, а дальше почти побежал знакомыми переходами.
