Командиры расходились неохотно, ворча и кидая на Млыя недоброжелательные взгляды. Вынужден был уйти и Млый, но через полчаса его вновь потребовали к Бруно.
За это время Млый успел наведаться к Ольге. Под присмотром охраны встреча вышла нерадостной, но по тому, как ободряюще девушка ему улыбнулась, Млый понял, что понимает она намного больше других. Они посидели, молча, на старых ящиках в углу зала, где Ольга пристроила свой маленький приемничек. Батарейки в приемнике сели окончательно, и, кроме хрипов, из эфира ничего извлечь не удавалось, но Ольга упрямо твердила, что в следующую вылазку наверх обязательно пойдет вместе с бойцами, чтобы прорваться в радиорубку, Млый ее испуганно отговаривал. Потом, когда уже последовал приказ явиться к Бруно и охрана на мгновение отвернулась, Ольга быстро поцеловала Млыя в щеку, и он весь путь до командного пункта шел, счастливо прижимая ладонь к месту поцелуя, словно желая подольше сохранить ощущение прикосновения теплых губ.
На этот раз в помещении никого, кроме Бруно и Евгения, не было. Охране велели выйти, но далеко от двери не отходить. Бруно курил одну сигарету за другой, Евгений ругался, что и так дышать нечем — очистительные установки работают плохо. Млыю запах табачного дыма также не нравился, но он терпеливо молчал.
— Значит, ты считаешь, что Отшельникам становится известно все, о чем мы здесь говорим? — начал Евгений.
— Да, они мне это продемонстрировали наглядно, — Млый не стал вдаваться в подробности. — И то, что говорим, а возможно, и то, что думаем. Но в этом я до конца не уверен.
— Как же так? — язвительно заметил Бруно. — Ты ведь всегда знаешь, что следует делать. Неужели есть какие-то сомнения?
— Не горячись, — Евгений поманил Млыя рукой. — Посмотри сюда.
Подойдя к столу, Млый увидел вычерченный от руки план. Он сразу определил, что на плане изображена площадь. Вот бывшее здание штаба, теперь полностью разрушенное, вот подходы, а вот и телецентр с иглой трансляционной башни. Примыкающий к башне многоэтажнй куб, где размещается оборудование, вычерчен особенно тщательно.
— Ну и что? — Млый вопросительно взглянул на Евгения.
Тот, по-прежнему храня молчание, указал пальцем на крышу здания.
Сначала Млый ничего не понял и выразительно пожал плечами, но потом, всмотревшись внимательнее, различил на плане крестик летательного аппарата. Неужели?
«Самолет?» — быстро написал он на подсунутом ему под руку листке бумаги.
«Планер», — ответил Евгений.
Такого Млый не ожидал. Он помнил упоминание Архимеда, что умники пытаются отремонтировать вертолет, стоящий на университетской площадке. Но университет сейчас полностью отрезан от телецентра, добраться туда невозможно. Но оказывается у умников есть еще и планер. Что же они раньше-то молчали? Но потом возникли новые сомнения.
Хорошо, планер есть, но ведь его надо еще запустить в воздух. Нельзя же его просто столкнуть с крыши. Евгений, предугадывая вопросы, начертил от планера две косые линии, расходящиеся к противоположным углам крыши. Получилось что-то вроде рогатки.
«Катапульта», — догадался Млый. Обыкновенная катапульта. Тросы сильно натягиваются, затем перерубаются, и планер, получив необходимое ускорение, выстреливается с крыши, как снаряд.
Вскоре выяснилось, что планер вместе с пилотом способен вместить восемь человек. Маловато.
Евгений и Млый переписывались еще долго, торопливо передвигая от одного к другому листки бумаги. Восемь человек, конечно, мало, но у Млыя появилась идея попросить помощи у степняков. Может, и согласятся. Бруно настаивал на том, чтобы заставить с помощью оружия. Степняки, вооруженные лишь мечами да луками, вряд ли устоят против автоматов, но Млый решительно возразил. Нет, только если согласятся добровольно.
Бруно был недоволен. Несколько раз он хватался за пистолет, грозил заключением в камеру, но Млый остался тверд. Хватит крови.
Долгий спор вышел насчет подбора команды. Млый написал имена тех, кто, по его мнению, сможет оказаться ему наиболее полезен. Не сомневаясь, он включил в отряд Фоку, Павла, Курта и попросил взять с собой Ольгу, ведь на корабле есть более мощный, чем в телецентре, передатчик, она, возможно, сумеет наладить связь. Бруно он вычеркнул из списка сразу, после чего подвергся новым нападкам и оскорблениям. Но, как ни странно, его поддержал Евгений. Бруно должен остаться на месте, без него оборона совсем развалится, так что даже в случае удачного завершения операции спешить обратно на выручку отряду будет уже поздно.
Особые сомнения у командиров вызвала кандидатура Архимеда. Но здесь Млый был непреклонен. Ему просто необходим хороший механик. В конце концов Евгений и Бруно сдались.
Навыков пилотирования ни у кого из умников не было. Риск не справиться с управлением оставался велик, но Млый настоял на том, что планер поведет он сам, возможно, помогут его занятия на тренажере.
К вечеру, когда обсудили все детали и согласовали кандидатуры, дышать в комнате стало решительно нечем. Табачный дым плавал слоями, глаза слезились, но довольным теперь выглядел даже Бруно — только бы сработал план.
У самого Млыя энтузиазма было поменьше. Он-то на деле представлял, что им предстоит совершить. Большой вопрос — сумеют ли они вырваться из города. Но даже, если все пройдет удачно и планер не рухнет камнем в первые же мгновения, какую встречу им окажут в степи, ведь для степняков горожане оставались извечными врагами, владеющими продовольственными складами и не пускающими к ним чужаков. Да и сам путь до корабля был полон опасностей. Василиски, грифоны, проклятый Хала — вот кто ожидают их на пути к кораблю. А демонтаж излучателя, обратная дорога? Все выглядело зыбким и туманным. Радовало лишь то, что удастся вывести из осажденного бункера Ольгу. Уж в степи-то Млый позаботится о том, чтобы оставить ее в ближайшей деревне, там еще есть шанс выжить.
Мелькнула мысль и об обычном побеге. Но разве не это предлагал ему Барон Суббота всего несколько дней назад? Нет, теперь, когда у людей появилась надежда на помощь, нельзя не оправдать их ожиданий. Если отряду и суждено погибнуть в степи, то Млый разделит участь бойцов. Но лучше бы все получилось так, как задумано.
Несмотря на успешно разработанный план, охрану Млыю оставили. Ну и пусть! Теперь он почти не обращал внимания на сопровождающих, а сразу побежал к Ольге сообщить новость. Торопясь, он написал все на бумаге и даже сопроводил слова рисунком. Дожидаться согласия не стал — это приказ — и помчался к Архимеду.
Вначале Архимед ему не поверил, и Млыю пришлось побороться с ним за швабру, тот не желал ее отпускать. А минуту спустя Млыю пришлось уже отвечать на множество вопросов. Они забились в угол лазарета, и Поспелов тщетно пытался обратить на себя внимание, чтобы уяснить, что происходит.
Почерк у Архимеда был отвратительный, Млый не понимал из его записей половины, но по лихорадочно заблестевшему взгляду и едва сдерживаемому восторгу было понятно, что сама по себе идея использовать планер полностью одобрена и приветствуется.
