Ульвиан хромал по импровизированным лесам. Его правая нога, которую придавило соскользнувшим гранитным блоком, онемела, и он вынужден был хвататься за опоры, чтобы не упасть. Несмотря на это, принца не освободили от работы, и он ковылял по тускло освещенным известняковым коридорам, таская мехи с водой своим собратьям из бригады «ворчунов».
Почти в конце одной длинной галереи, стены которой Ульвиан едва не задевал плечами, он наткнулся на поглощенного работой Дру и остановился в нескольких футах от него. На полу туннеля горела крошечная лампа. В ее медно-желтом свете осыпанная мелом фигура Дру напоминала привидение.
— Эй, друг, — окликнул принц. — Попей, пока вода еще холодная.
Дру отложил, кайло и, взяв мехи, поднес горлышко к губам. Поток воды устремился в его горло.
— Не пей все. Другие тоже хотят воды.
Дру вернул принцу почти пустые мехи.
— Ты меня озадачиваешь, — ответил Сильванести, прислонившись к стене. Лампа отбрасывала снизу зловещие тени, делая худое, угловатое лицо эльфа похожим на маску. — Ты ведь принц, сын монарха, а таскаешь и подносишь воду, как безродный раб.
— Придержи язык! Ты, возможно, и спас мне жизнь, но я не желаю выслушивать твоих поучений! — огрызнулся Ульвиан в своей прежней высокомерной, гордой манере.
Дру улыбнулся:
— Так-то лучше. Это я и хотел услышать.
Сжав в руке кайло, колдун перешагнул через лампу и оказался нос к носу с сыном Кит-Канана.
— Если ты способен поступить как принц, а не как раб, мы сможем сбежать из этой проклятой тюрьмы. Ты со мной?
— Как — сбежать? — насмешливо ответил Ульвиан. — Мы что, уйдем в горы, где нас выследят охранники Фельдрина? Моя судьба зависит от моего примерного поведения здесь. Если я все брошу, мне никогда не видать отцовского трона.
— Нам необходимо всего лишь вызвать небольшую суматоху. Это отвлечет всех в лагере на время, достаточное, чтобы забраться в палатку Фельдрина и добыть мой амулет.
Ульвиан сложил руки, на лице его выразилось отвращение.
— Я не буду убивать Фельдрина. Он тупоголовый старый зануда, но он честен.
Дру мерзко ухмыльнулся, отвернулся и ушел в низкое углубление, которое уже продолбил в мягкой породе. Он отбросил инструмент прочь, и тот глухо зазвенел на пыльном полу. Сползая по стене, Дру произнес:
— Когда же ты очнешься, Высочайший? — В голосе его слышалась издевка. — Я долгое время ждал того, с кем мог бы объединить усилия. Никто в бригаде «ворчунов» не обладает достаточной смекалкой и воспитанием. Но ты и я, друг мой, мы вместе можем далеко пойти. Ты говорил о врагах. Я помогу тебе уничтожить их. Трон отца может стать твоим, и не через десять или сто лет, а через два месяца. А может, и быстрее. С твоим высоким положением и моим магическим искусством мы сделаем Квалинести самой могущественной державой в мире!
Его слова приковали внимание принца. Невольно Ульвиан выпустил из рук мехи, и те шлепнулись на пол.
— Я мечтал о том дне, когда увижу Верханну и Амброделей ползающими у моих ног, — прошептал Ульвиан. — А корону Солнца — у себя на голове.
Взгляд принца словно проникал сквозь время, он уже видел перед собой картины будущего величия. Видения империи, которой он будет править, грандиозного, пышного дворца, который он построит, заполнили мысли Ульвиана. Могущество и слава, комфорт и покой, богатство, превышающее всякие мечты. Его слово будет законом. Народ станет поклоняться ему, как сейчас поклоняется его отцу.
Золотые грезы Ульвиана прервал грубый голос, едва слышный из дальнего конца туннеля:
— Водонос! Куда подевался этот мальчишка?
Ульвиан снова сосредоточил внимание на Дру.
— Если мы сможем совершить это без кровопролития, рассчитывай на меня, — мрачно произнес он.
Дру склонил голову:
— Как угодно Вашему Высочеству. Я буду очень осторожен.
Затем он торопливо перечислил Ульвиану вещи, которые необходимо раздобыть. Это оказался краткий, но любопытный перечень.
— Зачем, во имя Кринна, тебе нужны фунт белой глины, кусочки угля, пядь кожаной бечевки и медная жаровня? — изумленно переспросил принц. — Все эти вещи легко достать, они не охраняются. Почему ты сам все это не поищешь?
Серые глаза волшебника замерцали в полумраке, словно два бриллианта.
— Ты, возможно, еще не понял, мой принц, но за мной тщательно наблюдают. Никто не осмеливается убить меня, но и я не могу сделать ничего подозрительного, не то меня закуют по рукам и ногам и запрут в глубокой, темной норе. — Он обвел рукой грубые известняковые стены. — Вроде этой.
Ульвиан оставил его. Шагая по извилистому главному туннелю, проходившему под главной цитаделью, он обдумывал свои возможности. Дру — опасный, но потенциально могучий союзник. Ульвиан, прихрамывая, улыбался в темноте. Пусть Дру считает его тщеславным дурачком. Это полезное заблуждение. Может быть, придет время, когда Ульвиану больше не потребуются услуги Дру…
Заскорузлые руки схватили его за ворот рубахи.
— Вот он! — проревел хриплый голос. — Вот он, ребята!
Ульвиана затащили в боковой туннель и швырнули на пол. Боль, словно нож, пронзила его ушибленную ногу. Сквозь мрак принц увидел над собой троих «ворчунов». Двоих он хорошо знал — эльфа-Кагонести Щепку и человека по имени Бруннар. Третьим оказался Кагонести, которого он знал лишь по имени, — Трит.
— Мы тут дьявольски долго ждем свою воду! — прорычал Щепка. — Треклятая пыль забивает глотку, словно каша. — Он поставил ногу на спину Ульвиану. — Ну и где вода?
Принц, мучимый болью, вытащил из-под себя мехи, которые у него выхватил Трит с сообщением, что они пусты.
— Мне кажется, наш маленький водонос нуждается в уроке! — взвыл Щепка и пнул принца под ребра.
Ульвиана окружили три высокие фигуры.
Дру с силой вонзал кайло в окружавшие, его известняковые стены. Он совершенно не горел желанием работать на своих тюремщиков; физическая деятельность просто отражала лихорадочную работу его мозга. Ему осталось пробыть в этой невыносимой тюрьме, вероятно, считанные дни, может, всего часы. Скоро он будет на свободе! Конечно же, его бог-покровитель послал этого дурачка принца как средство для его освобождения.
Звуки, доносившиеся из коридора позади чародея, заставили его замереть. Сжав кайло в руке, Дру обернулся. Слабый свет жировой лампы не проникал дальше поворота в туннеле, находившегося на расстоянии шести футов от него. Дру подождал. Шум повторился — какое-то царапанье, будто что-то волокли. Волшебник осторожно нагнулся и взял лампу, не отводя взгляда от поворота.
На пыльном полу показалась рука, бледная и тонкая. Дру подкрался ближе, пока в свете лампы не увидел принца Ульвиана, распростертого на земле. Всклокоченная борода его была окровавлена, глаз заплыл.
