— Найди его сам, — ответил Мерит.
Лошадь описала круг. Дотронувшись шпорами до ее боков, Мерит ускакал, двигаясь навстречу потоку обезумевших строителей. Все мастеровые и рабочие стремились попасть в законченную часть цитадели в поисках укрытия от разбушевавшегося гиганта.
Вырвавшись из охваченной паникой толпы, Мерит придержал коня и осмотрел тяжело ступавшего монстра. Насколько мог видеть эльф, тот еще никому не причинил вреда, но своими толстыми ногами и ступнями смел почти полдюжины хижин. Он передвигался по лагерю зигзагами, словно что-то искал.
Мерит заставил коня двинуться вперед, но животное не желало стать жертвой чудовища. Конь вставал на дыбы и пританцовывал, пытаясь сбросить седока. Эльфийский воин, крепко держась, извлек из-за нагрудной пластины желтый шелковый платок. Это был подарок одной обожательницы из Квалиноста, сейчас он послужил повязкой на глаза лошади и немного успокоил животное. Мерит, намотав поводья на одетую в кольчугу руку, пришпорил скакуна и двинулся вперед.
Голем приостановился и неловко согнулся пополам. На землю посыпались куски глины размером с ладонь эльфа, отколовшиеся от ног гиганта.
Мерит в изумлении наблюдал, как ладонь монстра разделилась, образовав пять толстых пальцев. Голем запустил руку в руины хижин, и, когда он снова выпрямился, в чудовищном кулаке кто-то извивался. Гигант схватил жертву за горло. Мерит увидел, что это эльф-Кагонести.
Со стуком опустив забрало, воин атаковал монстра. Даже после того, как Мерит изо всех сил ударил врага мечом, тот не обратил на нападение никакого внимания. Из раны вывалился клиновидный кусок твердой глины — это был единственный ущерб, причиненный гиганту. От удара рука эльфийского воина заныла. Сморщившись, он рубанул еще раз. Отвалился еще осколок глины, но все было напрасно: несчастная жертва монстра перестала дергаться. Голем, даже не моргнув глазом, раскрыл пальцы и уронил Кагонести на землю — тот упал поблизости от Мерита.
Принц Ульвиан, скрючившись под навесом одной из хижин, наблюдал эту сцену с удовлетворением. Смерть его мучителя, Щепки, доставила принцу чрезвычайное удовольствие. Он также заметил воина, Меритиноса, пытавшегося сразить глиняного гиганта мечом. Принц громко хохотал над нелепыми попытками лейтенанта, с забавной настойчивостью рубившего груду обожженной глины.
Ульвиан ринулся вниз по дороге, мимо поглощенного сражением Мерита, затем вверх на холм, к хижине Фельдрина. Голем растоптал почти все палатки рядом с жилищем главного строителя. Ульвиан отбросил в сторону дверную завесу.
Передняя пустовала. Он обыскал все сундуки и ящики, но безрезультатно. Строение было разделено холщовой перегородкой, в другой половине находилась спальня Фельдрина. Ульвиан вломился туда и резко остановился. Перед ним стоял сам Фельдрин, охранявший маленькую золотую коробочку.
— Итак, — холодно заметил гном, — ты вступил в союз с Друлетеном.
— Отдай амулет, — тоном приказа ответил Ульвиан.
— Не будь глупцом, парень! Он использует тебя. Ты что, не понял? Он тебе наобещает все, что угодно, лишь бы снова заполучить этот амулет, — и, захватив его, позабудет обо всех обещаниях. Высочайший, он не знает, что такое честь. Он уничтожит тебя, как только представится случай.
— Прибереги свои уговоры для кого-нибудь еще! — Голос Ульвиана превратился в хриплый, злобный скрежет. — Отец сослал меня сюда для страданий, и я достаточно страдал. Друлетен поклялся служить мне, и он будет мне служить. Вы все считаете меня дураком, но еще поймете, что ошиблись.
Неподалеку раздался громкий треск, и Ульвиан нетерпеливо прибавил:
— А теперь давай сюда амулет, не то голем превратит тебя в лепешку!
Фельдрин вытащил из-за спины короткий меч, украшенный драгоценными камнями.
— Ты получишь его только после моей смерти, — торжественно произнес он.
Ульвиан был безоружен. Острый меч Фельдрина и стальная решимость в глазах гнома предостерегали его от поспешных действий.
— Ты об этом еще пожалеешь! — заявил принц, осторожно пододвигаясь к выходу из палатки. — Голем не будет с тобой спорить. Когда он придет, ты умрешь!
— Значит, такова воля Реоркса.
Взбешенный Ульвиан выбежал из палатки и едва не споткнулся о Дру, шедшего навстречу. Чародей бережно прижимал к груди левую руку, его лохмотья взмокли от пота.
— Ты захватил его? — крикнул он с остекленевшими от отчаяния глазами.
— Нет, его сторожит Фельдрин. Почему ты не у жаровни? Что, колдовство закончилось?
Дру собрался с силами: магические действия утомили его.
— Я подвесил куклу над огнем. Бечевка почти прогорела посредине. Когда она распадется, чары исчезнут.
За плечом Дру показалась гигантская фигура голема, который почти достиг цитадели. Парапеты были усеяны рабочими, многие швыряли в монстра камни, но тот не обращал на них внимания.
— Ты можешь ему приказывать? — торопливо спросил Ульвиан. — Если да, то заставь его идти сюда. Это единственный способ напугать Фельдрина настолько, чтобы он отдал амулет!
Колдун молча опустился на колени, веки его, дрожа, опустились. Ульвиан подумал было, что он в обмороке, но тут губы Дру слегка зашевелились.
Внезапно голем резко повернулся и зашагал в сторону хижины Фельдрина. Под ногами у него путался Мерит — он больше не махал мечом, однако не терял монстра из виду. Когда эльфийский воин заметил Ульвиана и Дру, он, склонив голову, быстро поскакал к ним.
— Мерит едет! — вскрикнул принц.
Волшебник по-прежнему что-то бубнил. Голем повернул широкую круглую голову, чтобы рассмотреть всадника. Обрушилась рука толщиной с вековой дуб, и лошадь с воином покатились на землю. Лошадь заржала и затихла. Мерит напрасно пытался выбраться из-под туши мертвого коня — его придавило к земле.
— Ага, попался! — в возбуждений подпрыгивал Ульвиан.
— Нет, это ты попался, — произнес Фельдрин из дверей своей хижины.
Принц в испуге отступил назад.
В молодости гном был неплохим бойцом и умел обращаться с оружием. Высоко подняв усыпанный драгоценными камнями меч, он напал на Дру. Волшебник даже не вздрогнул — так он был углублен в себя. Бросившись на гнома, Ульвиан сцепился с ним. Голем стремительно приближался — он уже находился всего в двадцати ярдах от них.
— Отпусти! — проревел Фельдрин. — Я не хочу причинить тебе вреда, принц Ульвиан, но я должен…
Его мускулистые руки медленно, но верно отстраняли хрупкого Ульвиана. Хватка принца ослабела. Меч Фельдрина, сверкавший в свете утреннего солнца, находился уже в нескольких дюймах от черепа волшебника.
И тут на принца и гнома обрушилась белая стена. Ульвиану поддали в спину, он взлетел в воздух и тяжело приземлился на груду рваных холстов и ломаных опор от палаток. У него перехватило дыхание, и мир скрылся за алой ревущей завесой.
