— Он ушел… — сказала она. — Гьюлам, я чуть с ума не сошла! От желания задержать тебя, оставить здесь, рядом со мной. Многие годы я ощущала какую-то пустоту в душе, которую не могла заполнить. Тебе почти удалось это…
Д'Аверк наклонился, коснулся губами ее губ и искренне ответил:
— И ты, Флана, ты тоже кое-что дала мне…
Он неуклюже выпрямился, надел тяжелые доспехи и свою высокую маску.
— Идем, надо торопиться, пока во дворце все спят. Хоукмун накинул балахон, и вновь оба превратились в странных, так непохожих на людей послов Краснокитая.
Выйдя из покоев, Флана повела их мимо стражников-Богомолов (которые, впрочем, тут же последовали за ними на почтительном расстоянии) по ярко освещенным извилистым коридорам к своим апартаментам. У дверей она велела охране оставаться снаружи.
— Но они же доложат, что мы здесь, — сказал д'Аверк. — Флана, тебя заподозрят!
Флана приподняла свою маску Цапли и улыбнулась:
— Нет.
По ворсистому ковру она подошла к полированному комоду, отделанному бриллиантами, и, подняв крышку, достала длинную трубку, к одному концу которой был прикреплен мягкий шарик.
— В этом шарике ядовитый газ, — сообщила она, — от которого человек теряет рассудок, начинает бесноваться, а потом умирает. Так что перед смертью стражники будут метаться по коридорам, и никто не узнает, что они были около моих покоев. Этот яд еще ни разу меня не подводил!..
Она говорила об убийстве с такой легкостью, что Хоукмун содрогнулся.
— Поэтому все, что мне надо, — продолжала она, — это сунуть трубку в замочную скважину и сжать шарик.
Флана положила свое оружие на крышку комода и провела беглецов через несколько шикарных, броско обставленных комнат в помещение с огромным окном, выходящим на широкий балкон. На балконе, аккуратно сложив крылья, стоял орнитоптер Фланы, похожий на грациозную серебристо-красную цаплю.
Графиня быстро прошла в другую часть комнаты и отдернула занавеску. Там, на длинной вешалке, находились ее трофеи — одежды, маски и оружие всех ее покойных мужей и любовников.
— Возьмите все, что вам нужно, — прошептала она. — И поспешите.
Хоукмун выбрал узкие штаны из черной оленьей кожи, синий бархатный камзол, кожаную, отделанную парчой перевязь с мечом и длинным, отлично сбалансированным кинжалом и маску убитого им Азровака Микосеваара — свирепую маску Стервятника.
Д'Аверк надел ярко-желтый костюм, высокие сапоги из оленьей шкуры, узкие штаны, как у Хоукмуна, и блестящий голубой плащ. Он тоже выбрал маску Стервятника, полагая, что двое людей из одного ордена, путешествующие вместе, привлекут к себе меньше внимания. Теперь их нельзя было отличить от высокородных дворян Гранбретании.
Флана открыла окно, и они вышли на балкон — в холодное туманное утро.
— До свидания, — прошептала она. — Я должна вернуться к стражникам… До свидания, Гьюлам д'Аверк. Надеюсь, мы еще встретимся.
— Я тоже надеюсь, Флана, — ответил д'Аверк с необычной для него теплотой в голосе. — До свидания…
Он забрался в кабину орнитоптера и завел мотор. Хоукмун поспешно сел сзади.
Забились крылья, с металлическим скрежетом аппарат поднялся в серое небо Лондры и повернул на запад.
Глава 13
КОРОЛЬ ХЕОН В ГНЕВЕ
Раздираемый противоречивыми чувствами, барон Мелиадус вошел в тронный зал, и, стараясь не выказать владевшего им раздражения, начал долгий путь к Тронной Сфере. Сегодня молочно-белая жидкость в Сфере волновалась сильнее обычного, и это еще более встревожило барона. Когда он узнал об исчезновении послов, то пришел в ярость. Одновременно его страшил гнев монарха и терзало желание броситься на поиски старика, который должен был открыть ему способ, как достичь замка Брасс.
Пожалуй, сейчас он меньше всего опасался за свое шаткое положение при дворе и поруганную честь воина. Он также не опасался и того, что король вздумает изгнать его в кварталы Не-носящих-масок… Барон нервно теребил ремешок личины Волка. С каждым шагом все более нерешительно, он наконец приблизился к Тронной Сфере и робко посмотрел на напоминающее зародыш тельце своего монарха.
— Великий король-император, это твой слуга Мелиадус. Он упал на колени и поклонился до земли.
— Слуга? Не слишком же хорошо ты нам служишь, Мелиадус!
— Я раскаиваюсь, ваше величество, но…
— Но?
— Но я не думал, что они собираются отбыть этой ночью, воспользовавшись тем же таинственным способом, которым прибыли сюда.
— Это было твое дело, Мелиадус — знать, что у них на уме.
— Знать? Знать, что у них на уме, могущественнейший король?…
— Чутье подводит тебя, Мелиадус. Раньше этого не случалось. Раньше ты мог на него положиться — и никогда не ошибался. А теперь твои мозги забиты идиотскими планами мести и ты слеп ко всему остальному… Мелиадус, эти послы убили шестерых наших лучших стражников. Мы не знаем, как — возможно, с помощью заклинания или чего-нибудь в этом роде, — но они убили их, каким-то образом покинули дворец и вернулись к своей машине, перенесшей их сюда. Они узнали про нас довольно много, а мы, Мелиадус, почти ничего не узнали про них.
— Нам известно кое-что об их вооружении…
— Разве? А тебе известно, Мелиадус, что люди умеют лгать?… В общем, мы недовольны тобой. Мы поручили тебе важное задание, а ты исполнял его спустя рукава и практически ничего не добился… Потратил столько времени во дворце Тарагорма, предоставив послам делать все, что им заблагорассудится, хотя ты не должен был отходить от них ни на шаг. Ты — дурак, Мелиадус, круглый дурак!
— Ваше величество, я…
— А все из-за того, что тебе не дает покоя кучка отщепенцев из замка Брасс. Тебе нужна эта девчонка, что ли? Поэтому ты и преследуешь их с тупой настойчивостью?
— Я боюсь, что они угрожают Империи, великий король…
— Краснокитай тоже угрожает нашей Империи, барон — реальными мечами, реальными солдатами и реальными кораблями, которые могут проходить сквозь землю. Забудь о своей мести, барон, и подумай о том, что мы тобой недовольны.
— Но, сэр…
— Мы предупредили тебя, барон Мелиадус. Выкинь замок Брасс из головы. Лучше попытайся разузнать все, что сможешь, о послах; выясни, где их ждала машина, как они ухитрились выйти из города… Оправдайся в наших глазах, Мелиадус, верни свою былую славу…
— Слушаюсь, сэр, — проговорил сквозь зубы барон, едва сдерживая злость и досаду.
— Аудиенция окончена, Мелиадус.
— Спасибо, сэр, — ответил Мелиадус. Кровь стучала у него в висках.
Он повернулся на каблуках и пошел к выходу.
Дойдя до украшенных драгоценными камнями дверей, он оттолкнул стражников и двинулся по освещенным мерцающим светом извилистым коридорам.
