Если бы Грейс находилась на дежурстве в госпитале, она бы пригласила для консультации психиатра; девушка явно пострадала от эмоциональной травмы. Хозяин лавки – ее дядя – сказал, что ее родители умерли. Может быть, они погибли у нее на глазах от огненной чумы? Она явно страдала от галлюцинаций. Но кто тот человек, о котором она говорила, и которому все рассказывает? Может быть, ее дядя?
Грейс слишком замерзла, чтобы предаваться размышлениям. Она выхватила нижнее белье из безвольных рук Изольды и быстро натянула его на себя. Затем надела платье, привела себя в порядок и вернулась в лавку. Фолкен закончил отсчитывать монеты в руку хозяина.
– Почему ты так задержалась? – спросил Бельтан.
– Запуталась в крючках и застежках, – ответила Грейс и оглянулась через плечо.
Дверь в комнату осталась приоткрытой, и она заметила пару карих глаз, выглядывающих из-за нее. В них загорелся огонь.
Грейс завернулась в теплую накидку.
– Пойдем отсюда, – сказала она.
Защищенные теплой одеждой от холода, они вышли на улицу и отправились к гостинице, которую им порекомендовал хозяин лавки.
Когда они подходили к двери гостиницы, Фолкен взвесил в руке свой кошелек. Он заметно опустел.
– Мне следовало взять побольше из запасов Мелии в Таррасе. У нее столько денег, что она не знает, как ими распорядиться. Наша одежда оказалась дороже, чем я предполагал.
Грейс вытащила кошелек, которым ее снабдил Эфезиан.
– Вот, возьми. – И она со звоном опустила его в ладонь барда. – Теперь моя очередь платить.
Бельтан ухмыльнулся.
– Сегодня за выпивку платит Ее величество.
На следующее утро, когда Грейс проснулась, вокруг царил призрачный, предрассветный туман. Дрожа от холода, она встала, подошла к камину и попыталась вдохнуть жизнь в гаснущие угольки. Вани опять исчезла; казалось, на ее кровати никто не спал.
После того как Грейс оделась, она постучала в дверь комнаты, где остановились Бельтан и Фолкен.
– Извини, – прошептал в ответ бард, – для нас утро еще не наступило. Некоторые выпили вчера слишком много эля.
– Прекрати кричать! – простонал Бельтан из-под вороха одеял.
Грейс не удержалась от улыбки.
– Похоже, он неплохо продвинулся в создании жировой прокладки.
– Безусловно, – кивнул Фолкен.
– Я все слышал! – обиженно пробормотал Бельтан, прячась под одеялами.
Два часа спустя – и после множества чашек мэддока – они подошли к порту и обнаружили, что «Посланец судьбы» уже практически готов к отплытию. Они так и не нашли Вани в гостинице, но когда Грейс, Бельтан и Фолкен подходили к кораблю, она появилась из боковой улочки.
– Неужели обязательно все время так поступать? – хмуро проворчал Бельтан.
– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – деловито ответила Вани.
– Где ты была? – спросил Фолкен.
Вани бросила взгляд через плечо.
– Наблюдала. В этом городе происходит… что-то неправильное.
Несмотря на теплую одежду, Грейс почувствовала, как холодная игла кольнула ее в сердце.
– Что ты имеешь в виду, Вани? – спросила она.
– Я не совсем уверена. На людях лежит тень. Тень страха.
Грейс потеснее запахнулась в новую накидку и вспомнила о словах, сказанных племянницей хозяина лавки: «Он не любит, когда делают странные вещи». Но прежде, чем она успела рассказать своим спутникам о разговоре с Изольдой, послышалось хриплое карканье. Грейс подняла голову и увидела темное существо на крыше ближайшего дома. Затем птица взмахнула крыльями и улетела.
Бельтан фыркнул.
– Плохо, что мы еще тут болтаемся. Пойдем, пока Магард не отплыл без нас.
Подхватив сумки, Бельтан взошел на сходни. Остальные последовали за ним, и Грейс подумала, что с радостью оставляет за спиной мрачный город.
Когда корабль покидал порт, на долину спустился туман, но вскоре они вышли в открытое море и оставили город позади. Оказалось, что туман стелется вдоль берега, а открытое море остается чистым.
– Хотите побыстрее попасть на север? – спросил капитан Магард у Грейс вечером того же дня, встретив ее на носу корабля.
Она сжала под плащом свое ожерелье.
– Точнее, страшусь.
Капитан кивнул, в его темных глазах появилось понимание.
– Тогда лучше покончить с этим побыстрее.
Грейс не нашлась, что ответить. Теперь, когда весь товар был распродан, на корабле осталась совсем маленькая команда. Раньше всякий раз, когда Грейс оказывалась на верхней палубе, она слышала соленые морские шутки или веселые песни. Теперь же тишину нарушал лишь вой ветра и скрип веревок. Вокруг расстилался бескрайний океан, и Грейс почувствовала себя одиноко.
В течение следующих пяти дней «Посланец судьбы» плыл на север, а справа по борту, вдоль берега, стлался туман. Начиная с третьего дня Грейс периодически видела со стороны берега желтые и зеленые вспышки.
– Это Пустошь, – сказал Фолкен однажды вечером, когда вспышки заметно участились и усилились. Он стоял, держась за поручни, рядом с Грейс.
Несколько месяцев назад Фолкен, Дарж и Лирит отправились в Пустошь, чтобы найти Цитадель Огня – крепость, возведенную некромантом Дакарретом, чтобы охранять Великий Камень Крондизар. Однако крепость оказалась брошенной; Дакаррет пришел в замок Спардис, где Грейс встречалась с ним, не зная его истинной природы.
– Что произошло с людьми, которые там жили? – спросила она.
Фолкен покачал головой.
– Там никто никогда не жил. На рассвете времен Старые Боги и драконы воевали в этом месте. Боги пытались возвести горы. А драконы – стереть их в пыль. Земля так и не отправилась от ран.
Грейс прижала руку к сердцу и почувствовала, как оно затрепетало. Она знала о шрамах, которые остаются навсегда. Но Зея продолжала существовать, несмотря на перенесенную боль и страдания, – как и сама Грейс.
– Кстати, тебе удалось узнать что-нибудь полезное в книге, которую я нашла в библиотеке, – вспомнила она. – Например, об осколках Фелльринга?
Ветер взметнул волосы барда, открыв его лоб; Грейс вдруг показалось, что в них стало больше серебристых прядей.
– Я прочитал ее трижды, и хотя там очень много интересного, об осколках меча почти ничего не говорится. Есть лишь фраза… после падения Малакора, один из последних Повелителей рун сложил осколки в железную шкатулку и бежал в Торингарт. Он сумел добраться до Ар-Торина, хотя был смертельно ранен и вскоре умер.
– В твоих историях люди часто получают смертельные ранения, – заметила с мрачной улыбкой Грейс.
Фолкен лишь вздохнул и посмотрел на свою руку в черной перчатке. Грейс тут же пожалела о своих словах.
