Один из фейдримов молниеносно метнулся вперед, лязгнув челюстями у самого локтя рыцаря, и столь же стремительно вернулся на место. Вот же хитрые твари: слабину ищут, проверяют его на прочность! Сердце в груди оглушительно забилось, кровь забурлила в жилах, и рыцарь из Эмбара вновь почувствовал себя молодым. Он знал, что это скоро пройдет, но не собирался сдаваться без боя.
— Чего ждете, трупоеды?! — крикнул он, рассмеявшись так, как не смеялся десятилетиями, и с вызовом глядя на их оскаленные морды. — Хотите меня прикончить? Попробуйте! Но попомните мои слова: если Даржу Эмбарскому и суждено погибнуть этой ночью, он умрет не один!
Он взмахнул мечом, и все пятеро фейдримов как по команде разом набросились на него.
100
Бельтан нетерпеливо мыкался у входа в пиршественный зал, ожидая появления Эйрин с главарем заговорщиков. А пока этого не произошло, мысленно повторял на всякий случай давно вызубренные инструкции. Бельтан мало что смыслил в таких вещах, как маскировка и конспирация, и чувствовал себя куда увереннее с обнаженным мечом в руке, чем с кинжалом в рукаве.
Смотри ничего не перепутай, Бельтан! Другого шанса у тебя не будет. Как только покажется Эйрин, сразу начинай действовать. Не рассуждая.
А чего он, собственно, волнуется? Ведь в его задании нет ничего сложного. Торчи себе перед входом да глазей по сторонам, как будто поджидаешь запоздавшего приятеля или даму. А когда выйдет Эйрин с нужным им человеком, кивни им вежливо и больше не обращай внимания, пока те не свернут за угол. Дальше совсем просто: беги за ними со всех ног в каморку, где уже поджидает Дарж. Ну а вдвоем с таким рыцарем, как прославленный далеко за пределами своего доминиона эмбарец, они в момент кого угодно скрутят — уж в этом Бельтан ни секунды не сомневался.
И тогда их план увенчается успехом. Если, конечно, он сам не допустит промашки или не случится чего-нибудь непредвиденного. Планы — штука хорошая, но беда в том, что самые лучшие из них имеют обыкновение не срабатывать в силу разных непредусмотренных мелочей. Нет, что ни говори, гораздо проще иметь дело с противником лицом к лицу. И рассуждать не надо: в поединке логика нехитрая — успеть зарубить или заколоть противника раньше, чем тот проделает то же самое с тобой.
Горькая усмешка скользнула по его губам.
А ведь многие искренне считали, что ты мог бы стать лучшим королем, чем тот же Бореас! Что ж, в таком случае эти люди еще тупее тебя, Белътан-бастард!
Мимо него быстро проскочили в зал несколько припозднившихся придворных. Рыцарь неодобрительно покосился на серебряный столовый нож у себя за поясом. Он предпочел бы видеть на его месте свой испытанный боевой меч и на плечах иметь кольчугу, а не модную тунику и плащ из тонкой шерсти. Однако, по давней традиции, на празднике в честь Дня Среднезимья запрещалось появляться с оружием. Программа предусматривала, помимо других развлечений, возжигание Солнечного полена, пламя которого, согласно легенде, должно заманить обратно удалившееся в южные края светило. Если верить той же легенде, присутствие на этой церемонии вооруженных людей может напугать солнце, и тогда оно навсегда останется на юге, а зима никогда не кончится.
По спине у Бельтана побежали мурашки от нехорошего предчувствия. Ему вдруг почудилось, что эта зима не кончится никогда, как бы ярко и весело ни пылало сегодня ночью Солнечное полено. С утра кейлаверскую цитадель сковал жуткий мороз, от которого, казалось, готовы были растрескаться даже камни фундамента. Ни разу в жизни рыцарь не сталкивался с такой невообразимой стужей и не сомневался в том, что ни один из обитателей замка тоже никогда не видел ничего подобного. Кроме, разве что, Фолкена.
Пальцы Бельтана коснулись одного из висящих у него на шее венков, сплетенных из листьев и украшенных мелкими красными ягодами вечнозеленого кустарника. За те полчаса, что он провел на своем посту у дверей, рыцаря удостоили вниманием несколько молоденьких девиц, каждая из которых изъявила желание подарить ему собственноручно изготовленный венок. И каждый раз приходилось вежливо благодарить и покорно склонять голову, чтобы юная дева, очаровательно краснея, навесила ему на шею очередное украшение. Традиция вязать и дарить такие венки приглянувшимся молодым мужчинам в канун Дня Среднезимья тоже уходила корнями в далекое прошлое. При этом девушке полагалось загадать желание. Считалось, что у той из них, чей венок последним достанется молодому человеку, получившему наибольшее их количество, загаданное желание непременно сбудется.
Одарившие Бельтана знаками своего расположения девушки были как на подбор свеженькими, симпатичными и весьма аппетитными, но тот прекрасно понимал, что причины столь повышенного внимания к его особе следует искать отнюдь не в его внешности или искусстве владения мечом. Хотя рыцарю пошел уже четвертый десяток и среди высшей знати он больше не считался таким же завидным женихом, как лет пять-шесть назад, многие благородные семейства и сейчас почли бы за великую честь иметь зятем племянника самого короля. К несчастью, их матримониальным замыслам в отношении Бельтана не суждено было осуществиться. Почему? Об этом знал лишь очень ограниченный круг избранных. Конечно, владей Бельтан обширными землями и поместьями, он не стал бы, наверное, нарушать неписаный закон и рано или поздно женился — хотя бы для того, чтобы иметь наследника. Но у него не было ни земель, ни замков, ни другого ценного имущества, которое он мог бы завещать потомкам, поэтому женитьба, мягко выражаясь, не входила в ближайшие планы бастарда покойного короля Бельдреаса. Впрочем, существовало еще одно обстоятельство, вследствие которого все усилия юных чаровниц были заранее обречены на провал. Давно, еще в ранней юности, услышал Бельтан зов Быка и откликнулся на него.
Он бросил взгляд на широко распахнутые двери в пиршественный зал и вздохнул. Подумать только, такая уйма народу — и ни у кого с собой ничего более серьезного, чем столовый нож, которым и мясо-то толком разрезать невозможно, не говоря уж о том, чтобы противостоять наверняка хорошо вооруженным убийцам. Накануне Бельтан обманул Мелию, сказав ей, что задержится на дверях по приказу Бореаса, якобы попросившего его лично приглядеть за порядком на входе, и теперь эта ложь угнетала рыцаря. Ему следовало быть рядом с ней и охранять — как поклялся три года тому назад. То был тяжкий период в жизни Бельтана. Дав обет найти убийцу отца, он отправился путешествовать по дорогам Семи доминионов в облике странствующего рыцаря. Не имея ни единой зацепки, ни сколько-нибудь отчетливого плана поисков, он довольно скоро превратился в обыкновенного бродягу, шатающегося по свету без цели и смысла. А потом он случайно повстречался в придорожной голтской таверне с Фолкеном и Мелией и с первого взгляда понял, что перед ним именно та женщина, служению которой не жаль посвятить всю жизнь. В тот же вечер он предложил леди свои услуги, опустившись перед ней на колени и торжественно поклявшись служить сердцем и мечом. Она милостиво приняла протянутое ей эфесом вперед оружие, плашмя ударила клинком по плечу и повелела подняться. С тех пор Бельтан практически неотлучно находился рядом с ней.
