— А я, гм, я предпочитаю думать, что это подействовало мое средство, — прошептал Криптман. — Я же говорил, что сработает.
— Какие чувства? Что за средство? О чем говоришь ты, старый лунатик?
Феликс выпрямился и перевел дух. Он помог подняться Криптману, подобрал все склянки алхимика и вручил их ему, а потом повернулся к Готреку.
— Что последнее ты помнишь?
— Разумеется, нападение мутантов, человечий отпрыск. Какой-то меткий уродец угодил мне в голову камнем из пращи. А как я оказался здесь? Что это еще за ворожба? — требовательно спросил Готрек.
— Долго придется объяснять, — ответил его спутник. — Так что давай сначала выпьем пива. Я знаю одну маленькую уютную таверну здесь за углом.
Феликс Ягер многозначительно улыбнулся сам себе, и они направились в «Спящего дракона».
Кровь и тьма
«Разоблачив поклонников Слаанеша во Фридрихсбурге и обезвредив нескольких их приспешников, мы вновь отправились по дороге в Налн, оставив наших прежних мучителей на суд их сограждан. Я не знал, почему мы выбрали именно этот огромный город для окончания нашего путешествия — разве что потому, что у моей семьи были там деловые интересы.
Во время очередной остановки в таверне мы с Готреком решили, возможно, поддавшись какой-то слабости, что нам лучше свернуть с главной дороги. Неизбежным и предсказуемым было то, что наше решение идти через лес, принятое в пьяном угаре, принесло нам много горестей.
Желая избежать всех возможных встреч с представителями закона, мы вынуждены были уйти далеко от обычных поселений людей и углубиться в непроходимые чащи, в те области, которые слухи называют Черным Алтарем Хаоса. Менее всего мы подозревали, что скоро обнаружим доказательства этих слухов и что нам придется сразиться с самым могущественным из всех поклонников тьмы…»
Из книги «Мои путешествия с Готреком», том II, написано г-ном Феликсом Ягером (Альтдорф Пресс, 2505)
Едва услышав приближающиеся шаги, Кэт постаралась съежиться как можно больше. Она еще глубже забилась в узенькое пространство между двумя каменными блоками полуразрушенного здания, надеясь, что эти твари не вернутся. Она знала, что если они придут и обнаружат ее, то непременно убьют.
Кэт все дальше продиралась внутрь, пока ее спина не коснулась каменной стены. Камни еще были теплыми от огня, горевшего внизу в гостинице. Ей показалось, что она в безопасности. Ни один взрослый человек не мог поместиться в таком узком месте, тем более эти здоровые твари. Но они могли убить ее, просунув туда копья или мечи. Она вздрогнула, когда вспомнила одного из этих уродов с щупальцами вместо рук, представив себе, как эти покрытые гнойной слизью конечности шарят, ища ее в темноте.
Она покрепче сжала молот-оберег, который дал ей один из отцов-храмовников и взмолилась Сигмару, чтобы он избавил ее от всех чудовищ со змееподобными руками. Она все пыталась выбросить из памяти, как в последний раз видела этого жреца, бегущего по улице и прижимающего к груди маленькую Лотту Бернхоф. А рогатый мутант мчался за ними с пикой. Оружие проткнуло одновременно жреца и пятилетнего ребенка, подняв их в воздух, как пушинку.
— Что-то ужасное произошло здесь, человечий отпрыск, — произнес незнакомый голос — глубокий и резкий, но не похожий на гнусавый писк мутантов. Выговор выдавал иностранца, словно бы рейкшпиль не был родным языком говорившего, как у гномов-чужестранцев, которых Кэт однажды обслуживала в гостинице.
Так говорил один из гномов, старый Ингмар, который считал себя путешественником, потому что однажды был в Налне. Они были маленькие, не больше ее самой ростом, но значительно шире и тяжелее, чем человек. Они носили плащи серо-стального цвета и, хотя назвались купцами, не расставались с секирами и щитами. Гномы печально беседовали низкими мелодичными голосами, а подвыпив, присоединились к пению крестьян. Один из них показал ей часы с кукушкой. Птица забавно хлопала железными крыльями и верещала металлическим голосом. Кэт умоляла лысеющего Карла, хозяина гостиницы, купить ей часы, но, хотя Карл и любил ее как собственную дочь, он только покачал головой и продолжил протирать стаканы, сказав, что не может позволить себе такую дорогую игрушку.
Она задрожала, когда вспомнила о том, что случилось с Карлом, и с толстой Хейдой, и со всеми остальными в гостинице, кого она считала своей семьей. Она слышала крики, когда орды полузверей пронеслись по деревне, ведомые страшным воином в черных доспехах. Она видела длинную вереницу поселенцев, гонимых к огромному костру на городской площади.
— Наверно, лучше уйти отсюда, Готрек. Сам видишь, здесь не самое лучшее место для ночлега, — сказал другой голос, поближе. Этот определенно принадлежит человеку, решила Кэт. Он говорил мягко, спокойно, и это явно был образованный человек, как старый доктор Гебхардт. У Кэт появился проблеск надежды: у зверей таких голосов точно не бывает.
Или бывает? Как и все остальные жители деревни, которые выросли в глубине лесов, девочка знала разные страшные истории. Например, о волках, которые выглядели как люди и подбирались к ничего не подозревающим селянам. Или о детях, которые тоже выглядели вполне обычными людьми, пока не вырастали в страшных мутантов и не убивали собственные семьи. Или о дровосеках, которые слышали детский плач в сумерках в глубине леса, шли на него и больше не возвращались. Служители темных сил были изобретательны и умны и находили много способов обмануть людей.
— Никуда мы не уйдем, пока я не узнаю, что произошло здесь. Великий Грунгни, это место похоже на скотобойню, — вновь произнес первый голос, неестественно громкий в тишине.
— Какие бы силы это ни сотворили, они разнесли укрепленную деревню. А нас раздавят, как жуков. Ты только посмотри на эти дыры в стенах! Нам лучше уйти, — в голосе более грамотного человека звучал неподдельный страх, который эхом отдавался в груди Кэт.
Вновь перед ней проплыли воспоминания о предыдущем дне. Он начался с громовых раскатов, хотя небо было ясным. Она вспомнила набат, предупреждавший о приближающейся опасности, и о том, как быстро закрывали ворота. Она поспешила в гостиницу и увидела, как зверолюды наполняют улицу, поджигая дома и убивая всякого, кто попадался им на пути.
Одно здоровое чудище с козлиной головой подняло в воздух Йохана-мельника и швырнуло его прямо в горящий дом. Маленький Густав, сын Йохана, успел воткнуть в грудь этой твари вилы, прежде чем его разорвали на части две бесформенные фигуры в нищенских одеждах, с корявыми лицами и кожей вроде чешуи ящериц. Девочка мечтала забыть о том, как они отрывали куски плоти и весело отправляли их в рот.
Она вспомнила, как недоумевала, почему граф Кляйн и его армия не пришли им на помощь, но когда посмотрела на замок, то поняла, что случилось. Башни пылали. В пламени метались тени людей и в отчаянии прыгали со стен. Наверное, это были графские солдаты.
Карл втащил ее внутрь и забаррикадировал столами дверь. Карл, Ульф, прислуживающий на кухне мальчик, и даже Хейда, жена Карла, принесли ножи и другую кухонную утварь. Но что это за защита от жгущих и рубящих злодеев на улицах!
