— Не знаю. Говорю же, все это очень приблизительно. — Шеридар повернул листок с расчетами к себе, пожевал губами. — Думаю, от тридцати до пятидесяти.
— Сколько?! О Высший Круг! Повисло молчание.
— Все равно, — наконец проговорил Зейенголъц. — Нам деваться некуда По моим данным, армейцы затеяли переговоры с федератами Если они договорятся… По крайней мере, посмотрим, что там. Может, что-нибудь придумаем. — Зейенгольц поднял взгляд на Шеридара, и холодок пробежал по спине. Уж слишком улыбка Шеридара напоминала оскалившийся череп.
Часть II. ЦЕПИ ВЕЛИЧИЯ
Третьего числа месяца Травостоя 1214 года Нового Исчисления сорокатысячная оперативная группировка войск Кифта под командованием гене рал-сублейстера Бали Тледи-Угу, усиленная семью тысячами всадников Белого Братства, пересекла Пограничный Рубеж и вошла на территории, отведенные Конвенцией 1157 года для проживания орков. На четырнадцатый день, встречая лишь слабое сопротивление орков, передовые части группировки вышли к реке Оориго, определенной секретным соглашением с Девяткой как граница экспансии Кифта. Двадцать первого числа генерал-сублейстер Бали Тледи-Угу был назначен военным комендантом провинции Новый Кифт.
* * *
Харег лежал, напряженно вглядываясь в темноту. Он не сильно рассчитывал, что сумеет заметить того, кого ждал, пока тот сам не решит показаться. По крайней мере, до сих пор у него это ни разу не получилось. И тем не менее продолжал смотреть. Это стало для него своеобразной игрой, проверкой способностей, и каждая новая неудача только еще больше раззадоривала его. Ну не может же быть, чтобы это существо совершенно невозможно было заметить. Гунга Крайт это мог, значит, и у него когда-нибудь получится.
Кроме того, настороженное ожидание помогало скоротать время, не поддаться сладкой усталости. А как было бы хорошо только прикрыть глаза… Нет. Харег потряс головой, разгоняя дремоту. Нет. Спать ему пока нельзя. Конечно, он устал, ужасно устал, ну и что? За этот месяц все устали, просто с ног валятся. Но держатся же. А ему уж тем более надо держаться.
Харег потянулся, осторожно изменил позу. Прошел всего месяц, а как давно, казалось, это было! Сигнальный дым, еле говорящий от долгого бега дозорный, рассказавший об огромном количестве кифтян, перешедших Пограничный Рубеж, не верящие ему вожди, разругавшиеся и передравшиеся потом на Совете. Первые беженцы, рассказывающие истории одна ужасней другой. Сумбурные приказы Кена, отказавшегося подчиняться Совету вождей. Его тогда чуть не казнили.
А потом неизвестно откуда появился неизвестно где пропадавший Гунга Крайт, злой и страшный. Очень страшный. В такой ярости Харег его еще никогда не видел. Но он не испугался. Наоборот, он обрадовался, потому что знал, что теперь все наладится. И все действительно наладилось.
Харег улыбнулся, вспомнив лица вождей, когда Ингидир и Оройен, особенно разошедшиеся и не сумевшие вовремя замолчать, вдруг вспыхнули и опали на землю легким пеплом. И все. Больше в праве Гунги Крайта распоряжаться никто не сомневался.
И Гунга Крайт знал, что делать. Харег был уверен, что его приказы не бессмысленны и имеют одну общую цель, хотя и не понимал, какую. Например, ему совершенно не было понятно, что они тут делают. Ну хорошо, они и еще множество таких же отрядов перебрались через Ооринго и теперь беспокоят кифтян, нападая на обозы и уничтожая провизию. Но разве так побеждают врага? В душе Харег, наверное, был согласен с Кеном, который предлагал один раз сразиться с кифтянами и выкинуть их за Пограничный Рубеж. И не нужны были бы эти ночные бдения, марши по болотам и буреломам. Но Крайт тогда только посмотрел на Кена, и Кен словно язык проглотил. Ну а он сам… Что он? Раз надо, значит надо.
Харег снова осторожно перекатился, поглядел по сторонам. Ну где этот ночной друг? Пора бы ему уже появиться.
Харег потер глаза. Ничего, немного осталось. Насколько он знал, эта ночь последняя. Завтра они возвращаются, а на смену им придет кто-то другой. А для них — месяц отдыха. Харег представил, как он пойдет по селению, опытный ветеран, проведший свой отряд сквозь огонь и воду, и девушки будут смотреть ему вслед с восхищением, а парни — с завистью. И ничего, что за этот месяц он сам столько раз завидовал Фрину, оставшемуся командовать новонабранными Малышами, — ведь об этом никто не знает, правда? Он отправится к дому Каи, и они пойдут гулять, а потом, позже, может быть, пойдут в лес, и…
— Спишь?
Харег вздрогнул и обернулся.
— Что у тебя за манера — подкрадываться? А если б я в тебя сейчас молнией влепил?
Натуанин оскалился, ясно показывай, что он думает о способности Харега влепить в него молнией.
— Не веришь? А вот как сейчас… — Харег поднял руку вверх.
Натуанин вдруг как-то поднырнул, словно растворяясь, зашипел уже возле самого уха Харега, стальной хваткой удерживая руки, заламывая голову. В лунном свете блеснули тонкие белые клыки.
— Э, э, ты чего? Пошутил же я, эй! Хватка разом исчезла, натуанин опять стоял там, где Харег его увидел.
— Не ори, весь лес разбудишь.
— Ты что — того? Пошутил же я. — Харег с трудом заговорил тише.
— Я тоже. — Натуанин то ли улыбался, то ли, угрожая, скалил зубы. — Не бойся. Мастер вас охранять приказал. Даже ценой жизни. — Последняя фраза прозвучала словно издевательство.
Харег вдохнул и медленно выдохнул, как учили на занятиях, чтобы успокоиться. Нет, не нравились ему натуане, никогда не нравились. А уж после того, что с ними Гунга Крайт сделал, так и вообще. Совершенно жуткие стали. Хоть и знаешь, что свои, а все равно холодом пробирает.
— Ладно. — Харег постарался придать голосу твердости. — Говори, что должен. Мне еще выспаться надо.
— Выспаться? — Натуанин хихикнул. — Успеешь выспаться.
Харег решил промолчать.
— Приказ подтверждается, — наконец сказал натуанин. — Завтра вы начинаете возвращение. Пойдете вдоль ручья, возле скалы Две Сестры повернете на восток и прямо до реки. Дорога чистая, я проверил.
— Ясно. — Харег кивнул. Натуанин продолжал стоять. — Что-то еще? — Харег понимал, что это глупо, но ему совершенно не хотелось поворачиваться к натуанину спиной. Пусть уж лучше он первым уйдет.
— Скажи, человек, ты помогал мастеру, когда он вывел нас на Путь?
— Да.
— Ты видел тех троих, которых мастер не довел. — Это было скорее утверждением, чем вопросом.
От неприятного воспоминания Харега передернуло. Тела были обезображены настолько, что мозг отказывался воспринимать увиденное.
— Они страдали. Мы все это чувствовали. Харег молчал, не зная, что сказать.
— Там была Зааэриэ. Раньше, до Пути, мы любили друг друга.
— Мне очень жаль, — пробормотал Харег. Что за странный разговор? Зачем натуанин ему все это рассказывает?
