Нант тряхнул головой. Неужели он хочет спать настолько сильно, что уже ничего не понимает?
— Черт побери, солдат! Какого черта ты ко мне приперся?! У тебя что, сержанта нет, чтобы с этим всем разобраться? Какой еще такой психованный магистр Гуграйта требует?!
— Не могу знать, господин капитан! — Солдат вытянулся. — Мы в дозоре были и этого магистра на коляске встретили, а он стал кричать, что он магистр и чтобы его поэтому к Гуграйту отвели, потому как у него письмо от этого, Бахиши какого-то…
— Баниши? — Нант нахмурился.
— Так точно, Баниши. Ну, тогда сержант за лейтенантом Гвидом послал, а тот уже за вами.
— От Девятки? Так что же ты, дурень, сразу сказать не мог? — Капитан вздохнул, снова застегнул портупею. Сон откладывался. — Показывай, где там этот магистр.
* * *
Нант быстро шел по тренировочному лагерю следом за солдатом.
— … А я требую!.. — Тонкий визгливый голос. Ровный, убеждающий баритон Гвида.
— Вы не понимаете! Я магистр! Да я вас… Вы не смеете! Немедленно отведите меня к Гуграйту!
Магистр. А ведь и правда… Нант глянул по сторонам, удовлетворенно кивнул. Немного поодаль от скандалящего магистра стояла группа подростков, молча наблюдая за происходящим. Колдуны Гуграйта. Не сказать чтобы они ему очень нравились, презрительно цедящие слова, со странно затуманенными взглядами, словно находящиеся здесь и одновременно еще где-то, но сейчас он был рад их видеть. Предусмотрительный Гвид их позвал или они пришли сами, не так важно, главное — они были рядом, и это как-то успокаивало.
— В чем дело? — Солдаты расступились, пропуская Нанта вперед, к высокому тощему старику. — Капитан Нант. Что случилось?
— Вы кто?!
— Я командую… — Нант замолчал. Знать, чем он командует, магистру было совсем не обязательно. — Я здесь главный. А вы, насколько я понял?
— Магистр Ояхаси. У меня срочное послание для Гуграйта! — Лицо магистра исказилось. — Его необходимо передать как можно скорее, а эти тупицы…
— Очень приятно, господин магистр! — Нант поклонился. — Для меня честь приветствовать магистра у себя в лагере. Не могли бы вы изложить причину, приведшую вас сюда, поскольку я еще не имел возможности войти в курс дела?
— О! — Лицо магистра разгладилось. — Приятно встретить истинно образованного человека в этой глуши, среди орд грязных…
— Итак? — резко перебил Нант. Это его люди, и какими бы они ни были, он совершенно не собирался позволять постороннему, пусть даже и магистру, оскорблять их.
— У меня срочное послание от магистра Баниши. — Ояхаси извлек из складок своей тоги запечатанный конверт. — Дело исключительной секретности и важности! Необходимо срочно доставить его этому вашему Гуграйту. Мне надо немедленно видеть его! Капитан, проводите меня.
Нант вздохнул. У него уже вполне сложилось представление о прибывшем магистре.
— Позвольте. — Капитан взял у Ояхаси письмо, внимательно осмотрел. Конечно, он не маг, но, насколько он мог доверять своим глазам, печати были подлинные. — Сожалею, господин магистр, но придется ждать до утра.
— Как — до утра? — По лицу магистра опять поползли складки, он нервно оглянулся на стоящих вокруг солдат. — Как — до утра?! Вы что, не понимаете? Это же сам Баниши!
— Очень сожалею. — Нант притворно покачал головой. — Но поверьте, сейчас видеть Гуграйта совершенно невозможно. Вы же знаете, у правителей свои причуды. Гуграйт абсолютно не принимает по ночам.
— Не принимает… — Ояхаси моргнул. — Но ведь сам Великий Магистр, сам Баниши…
— Кроме того, до Изарона еще шесть часов езды. Разбойников у нас нет, и тем не менее езда по ночным дорогам…
— Так это не Езерон? — Ояхаси выглядел совершенно потрясенным. — А что? А я думал…
— Поэтому, уважаемый магистр, — продолжил Нант, — я предлагаю вам свое гостеприимство и ночлег. Прошу вас, устраивайтесь на ночь, а завтра мы известим Гуграйта, и, не сомневаюсь, он встретится с вами немедленно, как только ему представится возможность.
— Это не Езерон? Это не Езерон. — Магистр не мог прийти в себя.
— Гвид, проводи господина магистра, устрой его с наибольшими удобствами. Отправь гонца Гуграйту, пусть решает, что делать с этим магистром. — Гул в голове… Нант потер лоб. Он что-то забыл? — Охрану ему. Полную, в обе стороны. Понял?
— Понял, — Лейтенант усмехнулся, поманил пальцем старшего из подростков.
Нант двинулся обратно к своей палатке. Всевысшие, как он устал… Весь день учения в поле, ночи — на материальное обеспечение и бухгалтерию. Надо кого-нибудь найти, чтобы этим занимался… Сейчас упасть на кровать, и все, спать, спать… Что-то он забыл, что он забыл? Нант взглянул на свою руку, в которой по-прежнему было зажато письмо Баниши. О, черт побери! Надо вернуть его магистру. Гул, словно прибой, темный, вдавливающий…
Нант вошел в свою палатку, кинул письмо на кипу докладов. Спать, спать… Капитан стянул с ног сапоги и упал на кровать, даже не раздеваясь.
Девушка в лунном свете, склонившаяся над его столом… Опять снится… Нант повернулся на другой бок.
* * *
Крайт закончил читать, задумчиво взглянул на вытянувшегося Нанта:
— А ты что думаешь?
— Мы готовы выполнить любой ваш приказ!
Крайт хмыкнул, повертел письмо в руках. Похоже, настоящее. Защита не слишком тонкая, подделать при желании можно, но в этом мире все проще. Да и кому это нужно? Конечно, можно допустить, что Баниши заманивает его в ловушку, но это вряд ли. Не мог магистр, каким он его себе представлял по прежним действиям, быть настолько самонадеянным, чтобы рассчитывать, что он, Гунга, не почувствует засаду. А это значит…
Крайт встал, заходил по палатке. А это значит, что появляется возможность вернуть Йолю гораздо быстрее и проще. Не надо никаких походов, не надо тратить время и силы на ее поиски, просто договориться Йоля…
Крайт тихо застонал. Она нужна ему, демоны знают, как она ему нужна! Он не выдержит, он сойдет с ума! То, что с ним происходит… Он не знал, откуда взялась эта уверенность, но Йоля, Йоля, стоит ей только улыбнуться этой своей тихой улыбкой, прикоснуться к нему рукой… И все снова станет правильно, станет хорошо. Исчезнет Гунга, расползающийся, словно болезнь, его неутолимый, сосущий голод, от которого уже не защищали никакие лекарства, не отгораживали никакие куклы. Кончатся эти все более частые и долгие приступы боли, расходящейся по всему телу, выкручивающей суставы, впивающейся раскаленными иглами в члены, и эта пытка — бесконечный кошмар ожидания нового приступа… Йоля, только она могла его спасти. Его любовь, его жизнь.
— Ладно, позовите этого магистра.
* * *
— Это все? — Крайт тряхнул письмом. — Больше ничего не было?
— Нет, уважаемый Гуграйт. — Ояхаси подобострастно затряс дряблыми щеками. — Это все, уважаемый Гуграйт.
