– Вы хоть совершеннолетние? – для очистки совести спросил Лис, разливая вино по высоким бокалам.
– Конечно, – кивнула Ребенок. И соврала. Насчет нее Лис знал точно: семнадцать с половиной, потому что в школу она пошла с шести лет.
– Ну тогда ладно. – Он плеснул себе водки. – За успехи молодого поколения!
Оксана и Вика жадно набросились на еду. Ребенок ела аккуратно, не спеша, наглядно демонстрируя хорошие манеры. Истекая жиром, селедка хрустела и таяла во рту.
– По второй? – Лис снова разлил вино.
При этом он, с одной стороны, чувствовал себя неуютно, ибо исполнял состав преступления: «вовлечение несовершеннолетних в пьянство», а с другой – ругал себя за ханжество, так как каждому ясно, что девчонкам уже неоднократно приходилось приобщаться к спиртному. Может быть, и не только к спиртному... Он внимательно посмотрел в чистое лицо Ребенка: Да нет, вряд ли... Может, другие. Но неона.
– За что будем пить? – кокетливо спросила Оксана.
– За исполнение ваших желаний!
Девушки осушили бокалы без замешательства и отвращения, скорее, наоборот-с явным удовольствием. Лис замешкался, накалывая кусочек суджука.
– Скоро будем в кино сниматься, – сказала Оксана. – Вот и исполнятся наши желания:
– Не болтай! – строго одернула ее Ребенок.
– Вам хорошо, – позавидовала Вика. – А меня не зовут. Ни в кино, ни в журналы. А чего – я бы тоже могла...
– В каком кино? – насторожился Лис. – Не в Голливуде?
– Нет, вначале в Италии, – беззаботно сообщила Оксана. – А дальше – как себя покажешь:
Лис поставил невыпитую стопку на стол.
– И кто же это вас приглашает?
Оксана только открыла рот, как Ребенок перебила:
– Меньше ее слушайте. Еще ничего не известно. Зачем зря языком болтать!
– Просто я знаю одну фирму, которая дурила девчонкам головы киносъемками. Оказались отпетыми мошенниками, – очень мягко сказал Лис, решив обойтись без подробностей, чтобы не выдавать. тайны следствия.
– Нет, это солидные люди, – продолжали Оксана; – Мне часики подарили, Катюше – золотой кулон.
– А мне ничего не подарили, – обиженно произнесла Вика.
– А за что? За что такие подарки? – спросил Лис.
– Да ни за что. Просто так. Спонсоры.
– Ах, спонсоры! – Лис с трудом сдержал ругательство. Чтобы успокоиться, он допил свою водку и закусил долькой консервированного чеснока.
– За «просто так», милые девочки, вам могут только улыбнуться. Все эти «спонсоры» вовсе не такие добряки, как выставляются. У нас есть два дома инвалидов, дом престарелых, дом малютки, интернаты для больных детей, туберкулезный диспансер, куча больниц... Все в нищете и убожестве. Ни лекарств, ни персонала, зимой холод, летом зной, воды нет, туалеты забиты... И ни один спонсор не спешит проявить там свое бескорыстие и великодушие! Ни один! Зато в конкурс красоты недавно вложили триста миллионов, не считая подарков участницам и заграничного турне. Вполне хватило бы отремонтировать тубдиспансер! Красивым девушкам и так неплохо, а чахоточники ноги протягивают. Почему же такое избирательное милосердие?
Он обвел недобрым взглядом лица примолкнувших девчат. И тут же смягчился: они ведь ни в чем не виноваты!
– Да потому, что с туберкулезников ничего не поимеешь! И с немощных стариков, и с младенцев, и с инвалидов. Им надо действительно за просто так помогать! А не хочется. Другое дело красавицы... Здесь много сладенького урвать можно...
Лис снова разлил вино и долил в стопку остатки водки. Что-то он взвинтился. Наверное, потому, что девчонки по молодости и глупости не понимают очевидных вещей.
– Давайте за то, чтобы разбираться в людях! И различать – от кого можно принимать подарки, а от кого – нет.
– Давайте! – охотно поддержала тост Вика. Ребенок и Оксана выпили без особого энтузиазма.
– Чего над этим задумываться... Я не прошу, а они дарят. Ну и пусть, это их проблемы, – Катя намазала маслом редиску и аппетитно хрустела ею.
– Нет, милая, – снова завелся Лис. – Для женщины самое главное определиться – от кого брать, а от кого – никогда. Потому что, принимая, например, золотой кулон, ты даешь повод ожидать ответной благодарности. Сама понимаешь, в какой форме.
– Прям-таки, – презрительно скривилась Ребенок.
– Да, да! И если вдруг отказываешься, то вызываешь дикую злость «спонсора»: ах тварь, я на нее деньги затратил, а она выделывается! И тогда хорошие манеры – в сторону, в ход идут кулаки, ножи, бритвы... Поверьте, девчонки, я это хорошо знаю!
– А откуда? – спросила Оксана. Она пила больше подруг. – Вы, наверное, сами были спонсором? И сейчас мы задолжали вам за этот вкусный обед?
– Нет. Я из другой породы. Это я вам должен: вы помогли отвлечься от тяжелых дум и неприятных забот. Поэтому я сейчас накормлю вас мороженым с фруктами!
– Мне нравится такое благородство, – многозначительно улыбнулась Оксана. – Если можно, то я бы выпила кофе с рюмочкой хорошего коньяка.
– Можно. Кто еще?
Ребенок отрицательно покачала головой.
– Мне хватит.
Вика повторила ее жест.
– Мама будет ругаться.
За десертом Лис рассказывал анекдоты, девчонки слушали с интересом и от души смеялись. Даже Ребенок утратила обычную невозмутимость и тоже веселилась. При этом она сразу становилась на пару лет моложе.
Когда Лис попросил счет, официант отрицательно покачал головой.
– За счет заведения. Приходите еще. А если хотите – у нас прекрасная сауна. Можете отдохнуть.
– Я люблю париться! – заявила Оксана. Она раскраснелась и выглядела весьма привлекательно. – Если там, конечно, чисто.
– Можете пойти посмотреть, – сказал официант. – Сейчас я принесу ключ.
– А где она, эта сауна? – завертелась Оксана.
– Вон там, – Ребенок показала в сторону кирпичной пристройки. – Вход за углом.
И вновь Лиса покоробила ее осведомленность. Изрядно потерявший свою угрюмость малый принес ключи.
– Пойдем посмотрим? – спросил Лис, обращаясь к Ребенку.
– Не хочу.
Вика с увлечением доедала десерт.
– Мы вам верим. Сами разберитесь.
Лис и Оксана обошли пристройку, он отпер крепкую деревянную дверь. Холл, справа двери в душевую и туалет, прямо выход в отделанный кафелем зал с квадратным бассейном, оттуда дверь ведет в пышущую жаром и пахнущую раскаленным деревом парилку.
– Вполне прилично, – одобрила Оксана.
Слева в холле была еще одна дверь. За ней оказалась спальня с широкой тахтой, ковром на стене, телевизором и видеомагнитофоном. На полированной тумбочке лежало несколько кассет.
