— Война была, — согласился Грандье, — но я не участвовал в ней, а я располагаю воинством.
Незваным явилось воспоминание о жуткой схватке в подземелье, и Томас сказал:
— Если вы хотите спустить их на Бишру, рад буду принять вас в собственном доме, но зачем при этом губить нас?
— Я не намереваюсь губить Иль-Рьен. Однако мне придется кое-что изменить здесь. Дензилю нужна война, чтобы укрепить свое положение узурпатора. Ну а когда станет известно, что столица Иль-Рьена практически находится в осажденном положении, Бишра воспользуется наличием здесь фейри и сделает собственный ход. Богатства Иль-Рьена им необходимы, чтобы поддержать равновесие сил на парсцийской границе, а бишранская церковь опасается любого проявления волшебства, которое вне ее контроля. И я нахожу такую позицию оправданной.
Когда земельная знать Иль-Рьена поймет, что на страну движется войско Бишры, она поддержит любую центральную власть, способную организовать сопротивление. Герцог Альсенский и станет этой властью. О нет, не так: просто Роланд подпишет акт об отречении, но обстоятельств я себе не представляю. — Грандье взглянул на Авилера, слушавшего с жутким вниманием. — Это объясняет ваше присутствие здесь. Ваше положение позволяет вам прикладывать королевскую печать к документам в случае вынужденного — ради его собственной безопасности — отсутствия короля. Едва ли изобретатель подобного пункта придворного права предполагал распространить его на документы об отречении… он будет со смехом отвергнут, если к власти вновь придут сторонники Роланда, однако Дензиль не намеревается упустить ни одной возможности.
— Я не стану ничего подписывать — ни для Дензиля, ни для вас, ни для самого Князя Тьмы.
— Знаю, — с серьезным лицом кивнул Грандье и, повернувшись к Томасу, продолжил: — Как только бишранская армия пересечет границу и выйдет из-под защиты священников, воинство поможет нам прогнать их, и они отступят. В это время всеобщий гнев против Бишры будет настолько силен, что армию обороняющуюся нетрудно будет превратить в армию наступающую.
Томас насмешливо подхватил интонацию:
— Ну а воинство примет в этом участие лишь по доброте, присущей всем его исчадиям. Что вы предложили им? Гибель Лодуна? А что они сделают, когда окажется, что вы не выполнили своей части сделки?
Грандье поднял на Томаса глаза, удивленный и обрадованный:
— Очень хорошо, продолжайте.
— Мотивы Дензиля понятны: ему нужно наложить свою лапу на всех и вся вокруг. Воинству нужно перебить всех чародеев-людей. Вам нужна Бишра. И я держу пари, что никто, кроме вас, не должен добиться желаемого.
— А как же я могу добиться этого? — мягко промолвил Грандье, и глаза его ожили.
— Не знаю. Но едва ли вы позволите им уничтожить Лодун.
— Нет, я не отдам этот город. — Грандье отвернулся. — Это Эвадн требовал, чтобы я уничтожил Лодун. Но теперь его можно сбросить со счета. Грандье потер руки, огонек свечи подчеркивал морщины на его лице. — Мне не нравится молодой герцог Альсенский; он хитер, и мне потребуется помощь, чтобы справиться с ним. Но он предоставит мне все необходимое, и я должен использовать его. Бишра будет сокрушена мощью нашего войска. И когда их священники не сумеют защитить страну от фейри, она мгновенно рассыплется. Со временем останется только присыпать солью безлюдные поля… и Бишра исчезнет. На это, наверное, потребуется достаточно много времени, но я им располагаю. — Задумавшись на мгновение, он вздохнул. — Мне жаль, что война скверно скажется на этой стране, но я просто не могу придумать другого способа сдвинуть процесс с исходной точки. Согласитесь, что полномасштабная война причинит куда больше неприятностей.
Томас лишь взглянул на него. Сказать было нечего. Грандье выпускал из-под контроля слишком могущественные для него силы. Возможно, старый чародей и не добьется своей цели, однако насладится годами разрушений.
Спокойно, но с отчаянной убежденностью Авилер сказал:
— Ваши планы, точнее мечты, никогда не воплотятся в жизнь.
Грандье медленно поднялся с табурета, словно бы спину его обжигал холод.
— Я достаточно много лет восседал на гребне волны событий и вполне привык управлять ими.
Томас понимал, что спор бесполезен:
— Вы безумны. Вы намереваетесь передать королевство Дензилю, который не ценит ни на грош ни вас, ни ваши планы.
— Это мы еще посмотрим.
Еле сдерживая ярость, Авилер произнес:
— Надеюсь, что вас вместе с вашими союзниками-фейри проглотит Ад.
— Я уже горел в Аду, и вы видите результат, — усмехнулся Грандье. Спаси нас, Господи, от повторения.
— А знает ли Дензиль о том, что всякий оказавшийся у вас на пути умирает? — спросил Томас.
— Едва ли. Во всяком случае, до этого еще рано. И к тому же вы еще живы, хотя, безусловно, стоите на моем пути.
Уже не стою, а сижу на цепи, усмехнулся про себя Томас и ответил:
— Ну уж теперь это вопрос одного только времени, так?
— Да, так мне сказали. — Грандье серьезным взглядом посмотрел на него. — Я должен открыть вам еще одну вещь. Королева… вдовствующая королева Равенна скончалась.
Томас ощутил на себе взгляд Авилера и позволил молчанию затянуться. Наконец он спокойным голосом произнес:
— Вы лжете.
— Нет. Королева пыталась защитить Роланда. Это ей удалось, попутно она уничтожила несколько важных персон из воинства.
— Ты лжешь! — Томас попытался встать, но цепи бросили его на колени. Он закусил губы.
Грандье на миг закрыл глаза.
— Нет. Мне случалось сожалеть кое о чем, но о ее смерти я горевать не стану. Королева была слишком опасна.
И тут Томас наконец-то понял, что действительно все так оно и есть.
— Ах ты, жалкий ублюдок! — зарычал он. Грандье повернулся к выходу, а Томас не унимался: — Ты просто трус! Без этой смерти можно было обойтись!
Грандье постоял в дверях, не оборачиваясь, но потом все же ушел.
Томас припал спиной к стене.
— Ну это, конечно же, ложь, — попытался успокоить его Авилер.
— Нет. Нет, это все правда.
В последующие несколько часов Томас не проронил ни слова.
16
Каде неловко приземлилась на зеленой бархатной траве Нокмы и быстро вскочила на ноги. Прижав ладони к вискам, она попыталась сконцентрироваться на силовых линиях, исходящих от окружающего ее кольца, и задействовать другое — в лабиринтах у подножия Старого Дворца. Но, открыв глаза, она снова увидела зеленую луговину Нокмы, задумчивые молчаливые менгиры, поднимающуюся из тумана колонну замка вместе с ее отражением.
Она быстренько сбросила пальто и возобновила попытки.
