Юнор на удивление быстро оправился от удара, нанесенного Трисом. Наверное, черная злоба так сильна была в его сердце, что он нашел в себе силы встать и хриплым голосом прокаркать:
— Повелитель Горван и Южная Империя отомстят за посрамление их послов. Мы всего лишь слабые слуги более могучего властителя, и, победив нас, вы ничего не доказали. Не далее, чем через полгода наш владыка будет сидеть в твоем троне, Тзот-Локи. А все вы, жалкие людишки, — Юнор обвел пылающим ненавистью взглядом площадь, — станете рабами Повелителя Мира Горвана…
Дальнейшие его слова заглушили негодующие крики горожан.
— Убирайся вон отсюда! — Раздался голос Крон-то-Риона, который уже уложил на носилки тело Ремина, и приказал слугам отнести его во дворец. Трис шел рядом, положив правую руку на грудь друга; Юнор, словно змея с вырванными ядовитыми клыками, стал ему безразличен. Когда носилки скрылись в воротах дворца, принцесса Лорана со своей свитой покинула Императорский балкон.
— Стража! — Отдал приказ Тзот-Локи. — Увести посольство!
Гвардейцы Этла-Тиды окружили колесницу Юнора, продолжавшего брызгать слюной и извергать потоки грязной ругани, и, стегая коней, погнали ее прочь с площади. Воины-южане даже не пытались сопротивляться, совершенно потрясенные случившимся с их господином.
Этла-Ниты провожали удаляющуюся процессию насмешливыми криками и улюлюканьем. Даже солидные отцы благородных семейств, словно расшалившиеся мальчишки, свистели, засунув в рот пальцы, а их чинные жены делали руками не вполне приличные жесты.
Но когда южане скрылись из вида, заунывный вой сигнальных труб разнесся над людьми, словно ледяным душем остужая разгоряченные тела и призывая к спокойствию умы и сердца.
— Граждане Этла-Тиды! — Обратился к людям Маг-Император, и все замолчали, внимая его словам. — Видят Боги, мы не хотели нарушать мир и равновесие, установившиеся между нашей страной и Южной Империи. Но наглые и заносчивые южане, похоже, не успокоятся, не развязав кровопролитную, братоубийственную войну.
Но мы не покоримся! Все вы видели, что боевой дух и магические силы не оставили Этла-Тиду, воплотившись в лице благородного Трисмегиста-Аттона-Тониана. И это еще не все его таланты! С сегодняшнего дня я передаю ему командование сухопутными силами нашей страны. Он приведет нашу армию к победе в войне с южанами!
Ликующие крики прервали речь Мага-Императора. И в это время подошедший сзади Крон-то-Рион что-то тихо сказал ему, отчего лицо Тзота-Локи озарилось счастливой улыбкой. Он продолжил говорить:
— Маг-Советник Крон-то-Рион только что сообщил мне, что жизнь храброго Реасон-Миновар-Медона, своим телом закрывшего благородного Трисмегиста, находится вне опасности. Маг-Советник будет неотлучно находиться у постели раненного, и утверждает что через несколько дней тот уже окончательно поправиться. Все вы сможете тогда лично выразить ему благодарность и восхищение его мужественным поступком.
Поэтому прошу вас, граждане, спокойно расходиться по своим домам, и вспоминать сегодняшний день, как день благородных и смелых молодых Этла-Нитов. Вскоре от всех вас потребуется подобное мужество и решительность…
Звуки труб сопроводили уход Мага-Императора и его советников с балкона. Но еще долго, почти до самой темноты, не уходили с площади люди, обсуждая слова, сказанные Магом-Императором. И каждое пятое слово, произносимое собравшимися, было словом «война»…
Глава 7. Ремин.
Ремин с трудом открыл глаза. Они еще продолжали болеть после нестерпимо-яркой вспышки магического пламени. И в ушах все еще раздавались раскаты взрыва хрустального шара. Ремин отчетливо помнил, как мир завертелся вокруг него в бешеном хороводе и словно в бездонную черную воронку вытянул из тела сознание. Дальше воспоминания обрывались. И сейчас он пытался понять, оказался ли его дух в загробном мире, или каким-то чудом вновь вернулся в мир живых.
Сфокусировав взгляд, Ремин разглядел высокий потолок из струганных досок. Немного повернув голову, он увидел гладкие каменные стены, до половины задрапированные собранной складками тканью приятного зеленого цвета, а потом в его поле зрения возникло взволнованное лицо прекрасной девушки. Ремин чуть снова не потерял сознание. Около его постели стояла принцесса Этла-Тиды!
— Он пришел в себя! — Сообщила Лорана кому-то, стоящему позади изголовья кровати. — Иди и передай это моему отцу и Крон-то-Риону.
— Где я? — Прошептал Ремин.
— Во дворце, конечно. Вы разве ничего не помните? — Спросила принцесса, садясь на стул рядом с Ремином.
— Я помню, как Юнор выпустил красный шар, помню, как кричал, стараясь предупредить об опасности, но никто не слышал меня, и пришлось самому ловить эту штуку. Больше я не помню ничего.
— Вы так спокойно говорите: «пришлось ловить»! — Воскликнула девушка, и ее глаза восхищенно раскрылись. — Вы что, никогда не слышали о молнии Кир-Потчли?
— Может и слышал когда-то, но не запомнил. Меня готовили к воинской службе, а не к магическим наукам. Так что же я поймал?
— Молния Кир-Потчли — самое мощное, самое великое магическое оружие. Сильнее его, говорят, когда-то был только Лучевой Меч… ну, это не важно. В общем, то, что ты остался жив, это просто чудо. Если бы прошло еще несколько мгновений, молния набрала бы полную силу и тогда ее невозможно было бы остановить. А Вы разрядили ее на себя! Когда Вас принесли во дворец, Ваша кожа была вся красная, как после сильного ожога. Мой отец, Крон-то-Рион и этот выскочка Трисмегист, — при упоминании последнего имени по лицу Лораны легкой тенью промелькнуло смутное отражение каких-то мечтаний, незамеченное Ремином, — закрылись втроем в этой комнате и не выходили почти пять часов. Даже меня не пустили! А Крон-то-Рион потом сидел около Вас целые сутки! Да и потом постоянно приходил проверять Ваше состояние.
— Сутки? — Переспросил Ремин. — Сколько же я тут лежу?
— Четверо суток. Сейчас как раз вечер четвертого дня.
Ремин удивленно поднял брови. И только потом решился спросить:
— А Вы, Ваше Высочество, почему Вы сами посетили меня?
— Посетила? — Переспросила девушка. — Я, господин Реасон-Миновар-Медон, почти все это время сижу около Вас.
— Но почему? Это слишком большая честь для меня!
— Ну, положим, для меня не менее лестно выхаживать героя Этла-Тиды. Кроме того, дворец почти пустой, все уехали из города. И отец, и его советники, и генералы, и этот… Трисмегист. — Принцесса состроила торжественную гримасу. — Страна готовится к войне!
— Куда они поехали? — От волнения Ремин чуть не вскочил с кровати. Но тонкие руки девушки легли ему на плечи и с неожиданной силой вернули в горизонтальное положение.
— Лежите, господин Реасон-Миновар-Медон, это днем они уезжают на Южную дорогу, осматривают укрепления и строят планы. Вечером все возвращаются во дворец. А когда узнают, что Вы очнулись, уж будьте спокойны, эта комната будет мала, чтобы вместить всех желающих поприветствовать героя!
