– Выбор у меня невелик. Если мне не отдадут друзей, то мне остается только месть. Я выберусь на свободу и с революционными лозунгами буду двигаться к вам в гости. Может, кто и поддержит мою правду. Я ненавижу революции, но, извиняйте, у меня нет выбора, – дерзко заявил Артур.
– Ты что-то знаешь про Атобу? – благожелательно спросил Сивеус.
– Рано или поздно все вернется. Не усугубляйте ситуацию. Не проливайте кровь невинных. Дайте возможность эволюции перевернуть страницу. Войдите в летописи с открытым лицом, – сказал Береза.
– Кто дал тебе право мне советовать? – раздраженно спросил белый анариец.
– Я не советую. Я выдвигаю ультиматум! И это право дано мне сложившейся ситуацией, оружием и бесстрашием обреченного, – гордо произнес Артур.
– Хорошо, если я соглашусь на твои условия, что дальше? – успокоившись, продолжил Верховный Правитель.
– Вы сохраните анарийский флагман, а я с друзьями возвращусь домой. Монул, будучи свидетелем вашего миролюбивого поступка, засвидетельствует в вашу пользу, когда придет час «разбора полетов».
– А ты мне нравишься, Приносящий Радость. В случае, если я не соглашусь выполнить этот ультиматум, твои друзья обрадуются. Ты принесешь им радость. Большую светлую радость!
– Вы ничего не поняли! Вам я принесу разочарование. Я сокращаю время на раздумья над ультиматумом до получаса. Фратон, если ты меня слышишь, можешь начинать готовиться к смерти, – разозлился Артур.
– Давай говорить без эмоций. Допустим, я соглашусь и передам тебе пленников. Где гарантия того, что ты не выполнишь задуманного? Что помешает тебе взорвать ворота, а затем и весь корабль? – по-деловому сказал Сивеус.
– Хорошо, давайте откроем карты. А что даст мне гарантию того, что после нашего освобождения вы не отдадите приказ догнать и уничтожить нас?
– Да, выходит, сначала твое слово, а затем мое слово. Но самое неприятное в том, что мы друг друга совсем не знаем.
– Сомневаюсь я, что вы обо мне чего-то не знаете, да и я о вас премного наслышан, – ответил Артур.
– Да, я о тебе знаю всё, поэтому я с тобой и разговариваю. И всё же, что ты ответишь? – спросил Сивеус.
– Я буду молиться о том, чтобы вы сдержали слово. А вы делайте то же самое о моем слове.
– Я от тебя устал. У меня есть полчаса для раздумий, не правда ли? Ты же сократил время! – раздраженно произнес Верховный Правитель.
Сивеус встал с кресла. Его комбинезон, сделанный из шелковистой ткани, облегал красивую фигуру. Ростом он был на голову выше квадратного Монула. Это говорило о более совершенных пропорциях и большой силе. В руках у него был небольшой тонкий обруч диаметром не более тридцати сантиметров, голубого цвета, похожий по фактуре на полированный камень. Он опустил его через голову на шею и сразу же снял. Затем снова повторил свои движения с обручем еще два раза. После этого он занял свое место в кресле и вызвал на связь Фратона.
– Слушаю вас, – учтиво произнес тот, когда изображение Правителя появилось у него на экране.
– Фратон, выполни его требования, – спокойным голосом приказал Сивеус.
– Отдать ему живых заложников? – удивился капитан флагмана.
– А ты не согласен? Ты что, готов умереть? – удивился Верховный Правитель.
– Если вы прикажете, то да.
«И этот болван командует флагманом стоимостью в целый город», – заметил про себя Сивеус и продолжил уже вслух:
– Умирать тебе еще не пришло время, уж больно велики «почести». Я принимаю на себя командование операцией. Единственное, что ты должен, так это безукоризненно выполнять мои команды.
– Хорошо, Верховный Правитель, только скажите мне: мы их живыми не выпустим?
– Я не знаю, партия только начинается. На Земле есть хорошая игра. Она называется «шахматы». Когда начинают в нее играть, никто не знает, выиграет он или проиграет или же всё закончится ничьей. У противника неплохая позиция…
Глава 4. Шахматная партия
Артур сидел в кресле и бесцельно водил пальцем по выключенному экрану монитора. Рядом, в соседнем кресле, сидел Монул.
– Монул, как ты уже слышал, я пошел ва-банк. Ты готов меня поддержать? – спросил он.
«Не мешало бы спросить это у него до ультиматума», – заметила Лоскана.
«Наверное, и тем не менее мне нужен ответ», – настаивал Артур.
Монул ухмыльнулся и произнес:
– У меня, как и у тебя, нет выбора.
– У тебя есть выбор: умереть как собака под пытками или погибнуть достойно, – ответил Береза.
– А как это – умереть как собака? – удивленно спросил Монул.
– Это самое неудачное выражение землян, забудь про него. Ответь явно. Мне это нужно, – попросил Артур.
– Я с тобой до конца. Можешь на меня рассчитывать, – твердо произнес Монул.
– Хорошо, оружие приведи в готовность. А сейчас ждем и ведем наблюдение за потолочным сводом. Особое внимание на то место, где может образоваться проем.
Карантинный отсек не имел наружных иллюминаторов, в которые могли бы проникнуть лучи солнца, однако внутри было хорошее освещение. Артур не заметил на стенах, потолке и полу никаких прожекторов или фонарей. По-видимому, свет излучали сами внутренние поверхности отсека. И это было достаточно сильное освещение, для того чтобы без труда рассмотреть любую, даже самую отдаленную в данный момент, точку на внутренней обшивке карантинного отсека.
– Полчаса, отпущенные тобою, прошли, – напомнил Монул.
– Хорошо, – с напряжением в голосе ответил Береза.
– Что хорошо?
– Ждем еще пять минут. А что, Сивеус весь белый? Это такая раса? Неужели у вас есть белые и коричневые? – поинтересовался Артур.
– Сивеус – альбинос. Атобу тоже был альбиносом. Это внешнее сходство когда-то и помогло Сивеусу в борьбе за власть. Кстати, пять минут прошли, – опять напомнил Монул.
– Готовься к залпу, – приказал Артур.
– Я готов.
– Нет, разверни корабль таким образом, чтобы залп по воротам был максимально эффективным.
– Эффективность не зависит от положения корабля.
– Разверни корабль! – почти крича приказал Артур.
– Я начинаю, – решил не перечить анариец.
– Делай это медленно.
– Артур, в своде образовался проем, – сообщил Монул.
– Бери его на мушку.
– Из него вылетел шар, наверняка это коун, – продолжил Монул.
Артур вскочил с кресла и бросился к иллюминатору, чтобы лучше рассмотреть шар. Это было излишне, потому что ленточные иллюминаторы, которыми был оборудован корабль Монула, давали превосходный обзор пилоту, сидящему в кресле, которое было способно на небольшое перемещение в пространстве, достаточное для того, чтобы пилот попал в наилучшую точку наблюдения.
