Тут Джереми спросил с притворным удивлением:
— Не хочешь ли ты сказать, что теперь твои ухажеры будут обивать пороги нашего дома?
— Нет, если ты не станешь болтать о том, где я нахожусь. Теперь он и на самом деле был удивлен.
— Неужели ты не хочешь воспользоваться плодами своего успеха?
— О Господи, я всегда хотела, чтобы ко мне относились как к взрослой. Мои сестры радовались каждому, кто являлся к ним с визитом, а мне этого не требуется.
— Почему же нет? — Он с нетерпением ждал, что она ответит. — Ты что, не хочешь замуж?
— Очень хочу. И обязательно выйду.
— А, — сказал он, решив, что все понял, — ты не встретила еще подходящего парня и просто ждешь.
— Да, вот именно, — подхватила Эми, не решаясь открыть правду даже ему.
— Ты поэтому попросилась помогать Джордж, чтобы спрятаться?
— Знаешь, мне на самом деле очень нравится твоя мачеха, Джереми. Я бы не оставила ее без помощи, даже если бы у меня была уйма интересных занятий. Доктор велел ей находиться в постели по крайней мере еще неделю. А я единственный человек в семье, которому больше нечем заняться, и вполне естественно, если я возьму некоторые хлопоты на себя.
— Тебе не надо тратить столько слов, — заметил Джереми, чувствуя неловкость за свою бестактность, — я уже и так все понял. Пожалуй, здорово будет иметь тебя под рукой.
Она подняла в ответ одну бровь, мастерски скопировав его дядю и отца.
— Неужели, даже если я буду добиваться от тебя ответов на вопросы, на которые ты не хотел бы отвечать?
— Что, заметила?
— Надо быть слепой, чтобы не заметить. Он засмеялся:
— Так какой был вопрос?
— Так где ты пропадал прошлой ночью? За то время, что ты отсутствовал, можно было доехать до самого Хаверстона и вернуться вместе с Конни обратно.
— За ним я послал Арчи, хотя сейчас я и сам недоумеваю, как старый морской волк нашел к нему дорогу. Из-за Джордж он мог бы навсегда потеряться в этой глуши. Если бы она подождала недельку-другую, он и так бы вернулся в Лондон.
— А чем, кстати, он там занимается?
— Он хотел узнать, можно ли еще спасти то, что осталось от его владений близ Хаверстона. После столь долгого отсутствия он думал, что все уже пошло прахом. Правда, теперь у него есть средства и время, чтобы привести все в порядок, ведь он тоже не будет больше плавать.
— А ты, Джереми, будешь скучать по морю?
— Вряд ли, ведь я никогда подолгу не плавал с отцом. К тому же после того единственного морского сражения, в котором я участвовал и был ранен, а отец и Копни оказались в плену, все кончено. — Тут Джереми усмехнулся:
— Теперь-то мне вообще не о чем жалеть, я куда как весело живу.
— Не сомневаюсь, что очень весело, учитывая, как часто тебя приходят искать из школы.
— Адские колокола! Мне только не хватает, чтобы ты пилила меня, как Джордж. Она прожужжала мне все уши. Назидания сыплются из нее как из рога изобилия, но это пустяки по сравнению с тем, как наседают на меня Конни и отец. Можно подумать, им никогда не было восемнадцати!
Она улыбнулась, услышав его ворчание:
— Думаю, твой отец все прекрасно помнит, поскольку тебя зачали именно в то время, правда, тогда он еще этого не знал. Я слышала, он был одним из самых известных повес в Лондоне. По слухам, у него были утром, днем и вечером разные девушки, и так каждый день. Ты о таком веселье говоришь?
— Ты порядком мне надоела, — отрезал Джереми, — ты вообще не должна говорить на такие темы! Откуда ты это взяла?
Она от души рассмеялась, заметив, как Джереми залился краской;
— От Реджи, конечно. Ее хлебом не корми, дай посплетничать о двух своих самых любимых родственниках. Разумеется, дядя Джейсон и мой отец никогда не давали повода для сплетен, хотя кое-что о дяде Джейсоне мне все-таки известно.
— Что бы это могло быть?
— Я не могу тебе сказать.
— Полно, Эми. Все равно я когда-нибудь все из тебя вытащу, так не лучше ли сейчас мне все рассказать.
— Нет, этого я тебе не скажу никогда. Честное слово.
— Хорошенькое дело! А я-то тебе все свои тайны поверяю.
Ему пришлось прервать свои жалобы, потому что Эми выразительно хмыкнула и добавила:
— Ты мне даже половины не говоришь! А сейчас ты просто опять стараешься уйти от ответа, где ты был прошлой ночью. Почему же ты не остался, разве тебе не пришло в голову, что ты мог понадобиться отцу в такое время? Он места себе не находил.
— Но там же был Тони. — Джереми усмехнулся. — К тому же я слышал, что твой отец тоже сумеет за себя постоять, если понадобится.
— Да-а? — протянула Эми. — Кто тебе сказал?
— Не важно. — Джереми явно хотел ей отомстить за то, что она не рассказала ему о Джейсоне. — Ты забываешь, что мой отец уже сталкивался с братьями Джордж и ни в чем им не уступил. Уж не думаешь ли ты, что они способны напасть на него все вместе?
— При чем тут это? Он действительно нуждался в поддержке, но я говорила о другом.
— Я еще раз повторяю, что слишком хорошо его знаю. Мне вовсе не улыбалась участь мальчика для битья, вот я и уехал вчера.
— Он, однако, продержался, гроза прошла стороной.
— Ты себе не представляешь, как она была близка! Я не видел у него такого лица с тех пор, как он гонялся за Николасом Иденом.
Эми никогда не слышала этой истории целиком, только отдельные отрывки, поэтому спросила:
— Они правда были такими смертельными врагами? Джереми покачал головой:
— По-моему, отец хотел его припугнуть, но пока он за ним гонялся, Николае взял да и женился на нашей кузине. Отец его никогда не простит. — Эми не раз была свидетельницей словесных перепалок между Джеймсом и мужем Реджи и поэтому была склонна поверить Джереми. — Разумеется, сейчас у отца пять великолепных мишеней для разминки — пятеро братьев Джорджины.
Эми, едва заслышав о братьях, сразу задумалась о своем: она вспомнила, как прошлой ночью украдкой наблюдала за Уорреном. Это было для нее удовольствием, впрочем, она предпочла бы другие обстоятельства, потому что Уоррен был так же рассеян, как и Джеймс. Его любовь к сестре не вызывала сомнений, а значит, несмотря на все разговоры, он был способен на сильное чувство.
— Я не помешал? — раздался вдруг глубокий голос. Эми вздрогнула, сама себе не веря. Он стоял на пороге, такой же неотразимый, как и всегда. Какой он высоченный! Сердце ее затрепетало. Потеряв дар речи, она ничего не смогла ответить, а Джереми сказал весьма бодрым голосом:
— Совсем нет, янки. Я как раз собирался уходить.
Глава 8
Джереми, и не думал шутить, когда сказал, что уходит. Он проглотил пару внушительных ломтей ветчины, булочку с изюмом, шагнул к двери, и вот его уже нет. Уоррен продолжал смотреть ему вслед, а Эми смотрела на него и никак не могла прийти в себя — наконец он настал, этот миг: совершенно неожиданно они остались наедине. Правда, они не совсем одни, надо помнить о слугах, повторяла она себе. Уоррена же кто-то впустил в дом. Но сейчас, именно сейчас, они одни!
