— Спит, — я кивнул головой, и мы на цыпочках прошли в кухню. Плотно захлопнув дверь, я принюхался к остывающим булочкам, красовавшимся на бумажной салфеточке на буфете. Всего несколько минут назад мы жевали канапе на плавучем пиру у Аврил, однако у меня все равно потекли слюнки. Лун села за стол, а я поставил греться воду для чая. В Чикаго такого днем с огнем не сыщешь. Если очень повезет, тебе достанутся бумажные пакетики, плавающие в чуть теплой воде. Пожав плечами, я достал старую исцарапанную железную банку с ароматными чайными листьями и водрузил ее рядом с заварочным чайником. А потом — все, не смог дольше сдерживаться — уперся локтями в твердую столешницу и, наклонившись вперед, спросил:
— Лун, почему трупы? Почему здесь? Что за Состязание и что за Игроки? И что еще за чертова станция Иггдрасиль?
Несколько секунд она пристально смотрела на меня, кусая губы, явно пытаясь выбрать правильный маршрут, точку входа в ужасно запутанное объяснение, в которое впишутся бессмертные Зайбэки, четырехуровневые бесконечно сложные фрактальные вселенные, инструменты Ксон-энергии, звездные корабли, летающие со скоростью света, водные астрологи с клонированными девушками-служанками, НЛО Адамски, пилотируемые огромными похотливыми клубнями, Алисино Зазеркалье, мертвые роботы, живые роботы, ненавидящие мормонов фальшивые священники и черт знает что еще. Я понял, что экскурс затянется, и предложил:
— Можно краткую версию, для идиотов.
— Хорошо.
Боже, как она была прекрасна, даже в свете флуоресцентных кухонных ламп! Шоколадная кожа, чтобы лизать ее и покусывать. Глаза, глубокие, словно озера расплавленного синего металла. Груди — если верить словам царя Соломона, или призрачного автора Библии — точно две молодых косули. И хотя я понятия не имел, кто такие косули — наверное, преподобный Джулс мог бы просветить меня на сей счет — не сомневаюсь, что захотел бы погладить этих очаровательных животных, встретив их щиплющими травку на лугу.
— Дорогой, ты должен понять, что…
Дверь за моей спиной распахнулась. Взгляд Лун метнулся на звук. Я обернулся. В темном проеме стояла миссис Эбботт.
Я бросился вбок, отпихнув свой стул в сторону (он ударился об один из нижних кухонных шкафчиков), надеясь, что Лун сообразит нырнуть и спрятаться, и обхватил стерву за обширную талию. Она врезалась спиной в дверь, и мы вывалились в коридор. Все произошло очень быстро, меньше чем за секунду. Как-то раз я перелетел через забор, свалившись со своего мотоцикла, когда вошел в поворот на слишком большой скорости, но тогда мои рефлексы не были убыстрены. Я увидел шокированное и мертвенно-бледное лицо миссис Эбботт, ее негодование, увидел, как медленно открывается ее рот, почувствовал, как пронзительный визг вонзается в мои барабанные перепонки — и мы рухнули на ковер, она снизу, я — более-менее сверху, точно кровожадный насильник. Меня одновременно охватили ярость и смущение. На миссис Эбботт были халат и старомодная ночная рубашка Тэнзи. О черт, нет, это миссис Эбботт подло храпела в постели Тэнзи! Визг становился все отчаянней. Я скатился на пол, схватив сучку за руку, чтобы не убежала — и понял, что крик исходит не из ее рта, жадно хватающего воздух. Кричала внучатая тетушка Тэнзи, стоявшая перед своей спальней, одетая в собственные цветастую ночную рубашку и халат. Крик оборвался. С внушающей уважение скоростью тетушка бросилась к входной двери, распахнула ее, отодвинув задвижку, и, сунув два пальца в рот, пронзительно свистнула. Что-то большое и темное ворвалось в дом. К этому моменту я успел наполовину подняться, не выпуская руки миссис Эбботт. На меня обрушилась кошмарная масса. Потеряв голову, я выпустил женщину и поднял правую ладонь. Но прежде чем успел выкрикнуть дейксис, Добрый Ду вцепился в мое запястье и начал трясти руку, словно я был игрушкой, которую он жаждал разорвать в клочки. Вцепившись в его морду свободной рукой, я высвободился, однако он ткнулся мне в лицо, и я почувствовал, как глаза и ноздри заливает густая собачья слюна.
Что-то третье свалилось на нас сверху, нанеся очередной чувствительный удар мне в грудь. Я задохнулся от боли, а Лун поднялась с пола, грациозная, точно гимнастка-чемпионка. Ее сильные руки вцепились в уши Доброго Гуда и дернули. Пес взвыл и изогнул свою тонкую шею. Лун поволокла его, будто Тарзан льва.
— Тайм-аут! — крикнула она своим чистым сопрано. — Все всё перепутали!
Игнорируя Лун, большой старый Лабрадор вперил в меня полные ярости глаза и гневно рявкнул:
— Какого черта ты тут творишь, Август?!
Пятнадцать
Джулс
Не успела сестрица Джан закончить свой несколько сумбурный семейный отчет касательно полета к звезде Ксон (и когда она только успела так набраться? или обкуриться?), а Джулс Зайбэк уже поставил бокал на поднос проходившей мимо киски и быстро, не прощаясь, ушел в пространство Schwelle. Шагнув за порог, он оказался в самой внешней оболочке своего М-мозга, в семистах пятидесяти миллионах километров от все еще активного Солнца параллели Звездной куколки, с момента своего рождения остывшего в тридцать раз. Болостанция «Нептун», построенная исключительно ради удобства Джулса, невозмутимо вращалась в темноте на длинной алмазной нити, создавая иллюзию нормальной земной гравитации.
Здесь небо казалось почти черным, оно излучало избыточное тепло от множества оболочек Дайсона и высасывало последние полезные кванты для пикокомпьюетров, прежде чем отправить окончательно истощенные и обобранные эрги излучения черного тела во внешний космос. И если бы там жили инопланетяне, то, разглядывая издали эту часть небосвода и препарируя ее в своем безбрежном, холодном, жестоком и завистливом сознании, они вряд ли обнаружили бы инцистированную звезду с фантастически сложными компактными слоями разума, большого, словно исходные планетарные орбиты, когда-то пересекавшие ее эклиптику. Эта закрытая реконструированная Солнечная система была потрясающим результатом тщательных вычислений, породивших всех возможных обитателей и безжизненный мусор Состязания миров, причем сами вычисления реплицировались с помощью грубых сил и искусных алгоритмов, наподобие предположительной истории.
— Чем мы можем помочь тебе сегодня, Джулс?
— Чисткой, — он передал свою куртку сущности в наряде старинного дворецкого, с пышным воротником и косичкой. — Новости Джан насчет звезды Ксон важны для многих человеческих параллелей.
— О, благодарю! Я бы очень хотел узнать подробности.
— А я бы очень хотел узнать, почему ты не можешь установить эту эквивалентную массу в данных аллотопах.
— Вне всяких сомнений, информация твоей родственницы прояснит вопрос для нас обоих. Ты ведь, конечно же, принес с собой отчет?
Взмахом руки Джулс велел М-мозгу загрузить базу данных, которую Джан предоставила всему семейству. Сущность тут же улыбнулась.
— Спасибо, Джулс. Это очень хорошо. Подтверждает нашу нынешнюю парадигму. Объект почти наверняка представляет собой сгущение субстрата реальности Икс-уровня.
— Ну что ж, отлично, Мозгляк, — Джулс улыбнулся в ответ. Фразы, подцепленные из местного говора, всегда его забавляли. — Однако это звезда Ксон, доктор Ксавье.
