— Понятия не имею. Он на выезде. Сегодня вообще может не быть, — сказал Ромашин. — Зайдите к лейтенанту Петрову, кабинет двадцать четыре на втором этаже.
Петров был в обшарпанном кабинете один, он как раз читал досье на Сергея Лапина.
— Можно? — Макс без стука вошел.
Лейтенант поспешно убрал папку в верхний ящик стола и с приветливой улыбкой поднялся навстречу.
— Конечно, я вас жду. Присаживайтесь. Лейтенант приветственно протянул руку и уверенно стиснул крепкую ладонь нынешнего подданного английской королевы. Он чувствовал себя не очень уверенно. Кто же в действительности этот Карданов-Лапин? Преступник? Шпион? Агент ФСБ под прикрытием? Или просто обычный человек, волей обстоятельств затянутый сразу в несколько неприятных историй? Впрочем, последняя версия была наименее вероятной. Но одно лейтенант знал точно: перед ним сильный, волевой, уверенный в себе мужчина, за плечами которого имеется немалый опыт. Колоть его бесполезно. Надо только задать вопросы и записать те ответы, которые он сочтет нужным дать.
— Майор Рожков выехал в связи с перестрелкой на Мануфактурном, — сообщил лейтенант и провел ладонью по рыжей шевелюре. — Вы в курсе дела, что там произошло?
Макс развел руками.
— Откуда? Я же вместе с вами туда приехал.
— Ах да, конечно.
Петров кивнул головой и записал ответ.
— А теперь вспомните, пожалуйста, события семилетней давности в «Маленьком Париже». Вы знаете, о чем идет речь.
— Боюсь, что нет. — Макс пожал плечами. — Я обедал в одной из кабинок, услышал стрельбу. Когда вышел в общий зал, там лежали убитые люди. Я испугался и ушел.
Петров постучал пальцем по толстой картонной папке.
— Свидетели показали, что вы подняли пистолет и застрелили двоих. Очень хорошие выстрелы. К тому же это явная самооборона.
Макс снова пожат плечами.
— Где эти свидетели? Сегодня я искал Ашота и Самвела, но они уехали.
— Даже дальше, чем вы думаете, — сказал лейтенант. — Их нашли в Дону с простреленными головами.
Макс вздохнул. Вот бедняги! Искали счастья, а нашли по пуле.
— Они ошиблись. Там была суматоха, один из убитых, насколько мне стало известно впоследствии, имел со мной некоторое сходство. Это и объясняет путаницу в показаниях. — Карданов поднял руку и провел ладонью по отросшей щетине. — Вокруг этого много напридумывали, даже фильм сняли. Актер похож на меня, но все было не так.
— А как? Мне надо записать в протокол.
— Я обедал в «Маленьком Париже». Или просто пил кофе, сейчас точно не помню, — пустился в повествование Макс. — Слышал, как в соседней зашторенной кабинке гуляла компания. Человека три, может, четыре. Потом оказалось, что среди них был и Тахиров. Все как обычно: пили, шутили, смеялись. А потом раздались приглушенные выстрелы. Я даже не сразу понял, что это выстрелы. Какие-то хлопки. Там был еще один человек, из милиции. Он и застрелил нападающих. Но я лично этого не видел, просто потом слышал от многих людей.
— Что ж, — Петров тяжело вздохнул. — Есть и такая версия.
— Она ничуть не хуже любой другой.
— Не хуже, — кивнул лейтенант и стал заполнять протокол.
* * *
— Все провалилось, Владислав, у нас ничего не вышло. — Шашков тяжело дышат в телефонную трубку ВЧ-связи и приглушал голос, чтобы вышедший в собственную приемную Тимохин не мог ничего расслышать. — Его прикрывали серьезные люди, профессионалы! Они сразу открыли огонь! Игорь и Женька убиты, мы все ранены! Я и Сова в ноги, Чибис в плечо.
— Кто это был? — Голос Каймаченко, тихий после шифровки и дешифровки, был напряженным и озабоченным. — Бандиты или…
— Скорей «или», — не задумываясь, ответил Шашков. — Они собранные, организованные. Да и команды выкрикивали.
— Документы у убитых забрали?
— Нет. Не до того было. Но у них только паспорта, что по ним установишь? Москвичи без определенных занятий.
Высокочастотные сигналы донесли из Москвы в Тиходонск тяжелый вздох.
— Дурак ты, Дима. Я постараюсь прислать тебе подкрепление. Хотя обстановка у нас тоже сложная. А пока прими меры к установлению местонахождения объекта и его нейтрализации.
— Да кем устанавливать?! Сова ходить не может, я хромаю, у Чибиса одна рука в ходу!
— Попроси людей у Тимохина. От моего имени. И выполняй задание, если хочешь остаться в штате!
Разговор закончился на явно угрожающей ноте.
Шашков подошел к двери. Опасность своей раны он несколько преувеличил, пуля только поверхностно задела голень. Но он действительно прихрамывал. Он выглянул в приемную. Хозяин кабинета встал с кожаного дивана для посетителей и вернулся на свое место.
— Владислав Игоревич Каймаченко обращается к вам с просьбой, — сказал Шашков.
Тимохин только вздохнул. В тихую и размеренную жизнь «Тихпромбанка» посланцы «Консорциума» ворвались, как банда скинхедов в армянский ресторан. Перестрелка, трупы, частный хирург, место для лечения раненых — все эти проблемы свалились на его плечи. И еще неизвестно, чем все это закончится. Больше всего хотелось послать их всех на три буквы, но «Консорциум» посылать нельзя! Прежний директор Юмашев пытался это сделать и скоропостижно умер!
— Я весь внимание, — Тимохин изобразил на лице искреннее радушие.
— Надо послать на Мануфактурный, 9, людей, чтобы они выяснили, где сейчас находится Лапин.
— Мои люди сегодня туда ходили, трое. Один лежит в больнице, двое лечатся дома. Потом туда ходили вы. Двое убитых, двое на лечении, да и вы еле стоите на ногах. Как можно посылать туда еще людей? Я этого не понимаю.
Тимохин развел руками, надеясь, что он не перегнул палку.
— И надо выделить людей мне в помощь, чтобы захватить этого Лапина. Думаю, человек пять.
Тимохин развел руками во второй раз. Ему никак не хотелось ввязываться в это дело. Но если отказать могущественным людям — наживешь врагов. А если выполнить их просьбу наполовину или даже на четверть, то продемонстрируешь лояльность и понимание, тем самым сохранив дружбу.
— Я пошлю на Мануфактурный Моташова. Его там никто не видел, к тому же он очень осторожен. А вот для «острых акций» у меня людей нет. Разве что дядя Коля.
Через двадцать минут Моташов был у дома номер 9 по Мануфактурному переулку. Самый обычный дом за сегодняшний день приобрел одиозную славу. Впрочем, так было и семь лет назад, когда здесь жил Лапин. «То есть дело не в доме, а в этом человеке!» — сформулировал Моташов, подходя к оживленно разговаривающим людям. Несмотря на то что летняя жара осталась в прошлом, многие по инерции были в майках, открывающих синие татуировки, или вообще голыми по пояс. Некоторые сидели на корточках, в характерных позах бывших зэков, и курили. Тут и там улавливался пряный аромат анаши.
