Макс потянул на себя дверцу видавшей виды «тройки» и просунул голову в салон. В тесном салоне сильно пахло табачным дымом.
— В Кузяевку смотаемся?
— Э, за город, — задумчиво откликнулся пожилой мужчина с острым, будто клюв, носом. — Пятьсот рублей устроит?
— Устроит.
— Тогда садись.
Карданов забрался на потертое сиденье, и мужичок тут же тронулся с места. По привычке Макс оглянулся. Слежки не было. Во всяком случае, видимой слежки. Только сейчас он вспомнил о Гепарде. Тот подумает, что он скрылся от него умышленно! Ну и хрен с ним, пусть думает, что хочет! Сейчас ему было все равно.
* * *
Кузяевка,
5 октября 2004 года,
13 часов 10 минут.
— Почему шеф не прислал подкрепления? Неужели он думает, что у нас какие-то царапины, а не ранения? — нервно произнес Сова и, будто демонстрируя правоту своих слов, застонал. — Ты сказал, что у меня прострелена нога?
— Сказал, — зло оборван его сидящий за рулем Шашков. — Я сам чудом уцелел, вон по шее чиркнуло.
Он потрогал толстую повязку, замаскированную шарфом.
— И нога тоже задета! А Корефан и Орел вообще на том свете! Так что не ной! Шеф сказал: справляйтесь сами! Какой у меня выход?!
— И у меня плечо все одеревенело, — пожаловался Чибис. — После этих подпольных операций надо в хорошей клинике лечиться, а не задания выполнять.
— Знаете, в чем ваша проблема, друзья мои? — не поворачивая головы, обратился к спутникам сидящий впереди Шашков.
— Ну, и в чем? — после некоторой паузы отозвался Сова. Он понимал, что ничего хорошего руководитель группы не скажет.
— В том, что вы хотите получать приличные деньги, разъезжать на крутых тачках, трахать шикарных баб, но ничего за это не делать! А за что вам платят? За красивые глаза? Нет, друзья мои, бесплатных пирожных не бывает! Когда наступает момент, эти бабки надо отработать сполна. Вот мы и отрабатываем. Усекли?
Посланцы «Консорциума» прибыли к зданию психиатрической больницы в Кузяевке на вполне приличном корейском «Кондоре», которые в изобилии собирались в Тиходонске. Эта машина принадлежала «Тихпромбанку», и Тимохин предупредил: если они «засветятся», банк заявит об угоне.
Шашков распорядился поставить «Кондор» чуть в стороне, так, чтобы можно было наблюдать за зданием клиники, но самим не бросаться в глаза. Шашков достал компактный бинокль и приложил к развитым надбровным дугам. Его внимание привлекла серая «Волга» на стоянке, и он принялся внимательно осматривать ее от колес до крыши.
— Там стоит какая-то подозрительная тачка, — через некоторое время сказал он. — Проявляйте осторожность.
— Еще одна перестрелка — и мы будем осторожничать на кладбище, — мрачно сказал Чибис. — За такие дела надо доплачивать.
«Это точно», — подумал руководитель группы, а вслух сказал:
— Напишите рапорт Горемыкину. Это была явная издевка.
— И он выгонит нас на улицу, — одновременно отреагировали напарники.
— Интересно, какого хрена они тут высиживают? — мрачно произнес Шашков. Он мало что понимал в происходящем, но ясно было одно — вокруг объекта крутится какая-то опасная карусель, соваться в которую у него больше охоты не было. Да и у его спутников боевой дух подорван. «Острые акции» должны выполнять здоровые, свежие, полные сил люди, а не инвалиды, даже временные.
Он продолжал наблюдать, но ничего не происходило. Только один раз отблескивающее стекло «Волги» поползло вниз, в открывшемся проеме показалась круглая физиономия, которая мастерски исполнила плевок на длинную дистанцию. Потом стекло стало на место.
— Кажется, я его где-то видел, — задумчиво проговорил Шашков.
— Кого? — спросил Сова.
— Этого, в тачке. Короткая стрижка, башка, как у быка. Как бы не он в нас стрелял на Богатяновке.
— И довольно неплохо стрелял, — упавшим голосом сказал Чибис. — Я только не пойму: кто так тщательно охраняет нашего клиента? И потом, это разные структуры. Вчера у райотдела были явно не «конторские».
— А ты подойди и спроси, — посоветовал Шашков. Тянулись томительные минуты ожидания, но ничего не происходило. Мимо проехал старенький, чадящий выхлопной трубой «жигуленок», на который никто из наблюдателей не обратил внимания. Но когда неказистое авто подкатило ко входу в клинику, от безразличия наблюдателей не осталось и следа. Передняя дверца открылась, и из нее вышел мужчина в удлиненном пальто с поднятым воротником и без головного убора. Вид у него был неважный. Лицо бледное, все черты заострились. Но Шашков узнал Макса Карданова и даже присвистнул от избытка эмоций.
— Смотрите, вот он! Узнаете? Это наш клиент! — Он опустил бинокль, резко повернулся и поморщился. Шея отозвалась тупой болью на резкое движение.
— Точно? Вроде не похож, — с надеждой сказал Сова.
— Не похож, но он. Похоже, его колбасит. Может, съел чего-то.
— И что нам теперь делать?
В голосе Чибиса не чувствовалось боевого задора.
— Да, здесь заваруху затевать нельзя, — глядя в сторону, произнес Сова.
Шашков вздохнул. У него тоже не было сил для третьей перестрелки. Но соглашаться с подчиненными — значит окончательно расхолодить их.
— Вы друг друга учите, а не меня, — резко сказал он. — План такой: сейчас сидим, ждем, наблюдаем. Когда он выйдет обратно, поедем следом, выберем на трассе подходящее место и сделаем дело. Чисто и без свидетелей.
Карданов уже скрылся в здании клиники, а раздолбанная «тройка» развернулась и уехала.
— На чем же он будет возвращаться? — с сомнением спросил Чибис.
— На чем-нибудь будет. Разберемся!
Сергей Лапин, немного помявшись, зашел в вестибюль административного корпуса. Он мысленно прикидывал, кому лучше нанести визит — главврачу или женщине, которая вела его в прошлой раз, заведующей отделением психической реабилитации Зое Васильевне Беловой. Лапин помнил ее, помнил ее имя, помнил, как она выглядела. А ведь с тех пор прошло немало лет. Он решил, что лучше будет пойти сразу к ней. Поднявшись по центральной лестнице, бывший пациент Кузяевской психушки зашагал по гулким пустым коридорам и переходам в направлении отделения психической реабилитации. Разумеется, он не знал, работает ли Зоя Васильевна до сих пор или ее уже сменил другой врач. Но так или иначе он сумеет отыскать человека, который поможет ему справиться с проблемой. Ведь один раз его вывели здесь из критического состояния.
Пару раз навстречу прошли мужчины в белых халатах, но ни разу никто не пытался остановить его, спросить, что он тут делает и кого ищет. Наверное, потому, что задроченный жизнью работяга Лапин сейчас находился в респектабельной оболочке Макса Карданова, а такие люди не вызывают желания задавать им вопросы или, упаси боже, чем-то мешать.
