Она ощутила всюду едва заметное щекотанье, словно внутрь нее запустили муравьев.
Электрический ток, подумала она.
И вдруг — будто распахнулась некая потайная дверца. Сюрреальные муравьи тысячами устремились в ее мозг и расползлись по нему, заполоняя вплоть до самых отдаленных закоулков.
Они кишели везде.
Джоа хорошо видела один из мониторов слева от себя. На нем находилось синтезированное в трехмерной графике изображение головного мозга, ее собственного, которое оператор попеременно вращал вокруг вертикальной и горизонтальной осей.
Ее мозг на экране светился и переливался всеми цветами радуги.
— Это поразительно, сэр! — сказал один из лаборантов по-английски, указывая на различные участки изображения. — Взгляните сюда, сюда… и сюда.
— Невероятно.
— Вся эта область необыкновенно развита, в интеллектуальном плане и в функциональном…
— Какой колоссальный потенциал! — вздыхая, промолвил офицер, ее прежний собеседник.
На несколько секунд они умолкли. Джоа продолжала созерцать трехмерную картинку своего мозга. Ждала, когда они возобновят разговор.
— Ее мозг подобен мощнейшей энергетической батарее.
Этого ей было достаточно.
Ингибитор блокировал определенные импульсы, поступавшие в мозг, поэтому ярость и не преобразовывалась в силу, способную стать эффективным оружием, пусть и оборонительным. Но на мышление он влияния не оказывал.
«Необыкновенно развитые области», «энергетическая батарея»…
Закрыв глаза, девушка напряженно думала.
Ингибитор воздействовал, по-видимому, на некий механизм, который подобно электрическому выключателю замыкал и размыкал цепь. Следовательно, надо найти в себе этот «выключатель» и попытаться понять, как им управлять.
Джоа почти перестала дышать, полностью углубившись в себя. Сначала сосредоточилась на сердце, снизила частоту его сокращений, избавилась от страха и ощущения безысходности. Потом обследовала ноги, руки, туловище. И наконец, достигнув во всем теле уравновешенности, подняла это качественно новое состояние выше — в голову и, материализовав его в форме покрова, окутала им свой мозг. Образовавшаяся защитная оболочка должна была скрыть любое проявление деятельности клеток мозга, сделать его непроницаемым для «исследователей», стремившихся вторгнуться в самые глубокие и сокровенные ее мысли и тайны.
Потому что искали они именно это, ее тайны.
Изображение мозга на мониторе из многоцветного стало превращаться в белое.
— В чем дело?
— Не знаю, сэр.
— Мак…
— Все системы функционируют нормально.
— Отсутствует сигнал с датчиков.
Вокруг воцарилось гробовое молчание.
— Это она, сэр, аппаратура в порядке, — нарушил тишину чей-то голос.
— Но каким образом она?..
Секунды тянулись очень медленно. Прошла, возможно, минута. Джоа заботило только одно — продержаться и победить «железо», обмануть датчики, не дать муравьям вновь забраться в голову. Она была всецело поглощена этим и не заметила, что ее собеседник подошел и стал рядом, пока тот не прикоснулся к ней рукой.
— Что вы делаете?
Джоа открыла глаза, счастливая, что настал ее черед улыбаться с видом превосходства.
— Либо вы будете с нами сотрудничать, либо будет хуже. — Холод во взгляде теперь дополнялся холодом и в речах.
— Хуже для кого? Кто вы такие и чего хотите? — Девушка изо всех сил старалась не сорваться, не оказаться вновь в плену страха и бессилия.
— Мы хотим вступить в переговоры с ними, — ответил мужчина на последний из ее вопросов.
Джоа отметила это про себя.
Впервые ее собеседник приоткрыл забрало.
Мужчина склонился над ней, их лица разделяли всего несколько сантиметров. В глубине его глаз Джоа прочитала, что ради достижения поставленной цели он не остановится ни перед чем. И что время его поджимает.
Для него она была, вероятно, не более чем очередная… латиноска. Отморозок.
— Ты обязана помочь нам, — перешел он на «ты». — Ты — ключ к этой двери.
Джоа не желала его больше видеть. Вновь закрыла глаза и сосредоточилась на укреплении броневого щита, который огораживал ее мозг от грубого вторжения тех, кто хотел в нем покопаться. Она знала, что этот человек, этот военный, продолжал оставаться рядом. Чувствовала его колючее дыхание на своем лице.
— Джорджина…
Она ждала продолжения. Ее мозг достиг почти идеального альфа-состояния.
— Все бесполезно, сэр, — подтвердил это сотрудник по имени Мак.
— Сделайте же что-нибудь, черт ее подери!
— Если наряду с энергетическим потенциалом мы не подавим ее волю…
— Так подавите!
— Но это не так просто.
Офицер отошел от Джоа и направился в сторону Мака, к главному посту контроля и управления системой, подключенной к ее мозгу. Девушка напрягла слух, но не смогла услышать, о чем шла речь. Однако по манере поведения и тону было понятно, что командир привычно «строит» своих подчиненных.
Продолжения, собственно, не последовало.
Напряжение в лаборатории перевалило критическую точку и постепенно пошло на убыль. Вновь воцарилась тишина, но уже совершенно иного свойства, нежели прежде. Чьи-то руки сняли с Джоа электроды, на нет сходило легкое жужжание выключаемой аппаратуры.
— Отвезите ее! — распорядился начальник.
— Есть, сэр.
— Но не к ней. Оставите ее у него.
Давид…
Ей чуть не стало дурно из-за того, что и его постигла та же участь. Но сразу за этим возобладало другое чувство. Эгоистичное, но вполне человеческое. Чувство облегчения, что она будет не одна.
— Ингибиторы продолжаем вводить в прежнем объеме?
— Разумеется, два раза в сутки.
— Питание?
— Ни в чем не должно быть недостатка.
Ее повезли. Толкал каталку Мак, ему помогали два ассистента — по одному с каждой стороны. Джоа, закинув голову назад, увидела молодое и более, если так можно выразиться, человечное лицо, хотя глаза его избегали ее взгляда.
— Вы везете меня к Давиду? — спросила она его по-английски.
— Какому Давиду?
Джоа охватило беспокойство.
— Мы вместе были в Паленке.
— Нет, вас доставили сюда одну.
— К кому же вы везете меня? Ваш начальник сказал, чтобы меня оставили у…
Молчание вместо ответа.
— Где я?
