— Почему для признания нужно было уйти так далеко? — поинтересовалась журналистка.
— Да потому что у наших домиков тонкие стены, — заметил Антон. — Они должны были уйти подальше, чтобы их разговор никто не слушал. Кроме того, у нас тут куча любопытных бабуль, которые так и лезут туда, куда их не просят.
— Значит, на их отношения нельзя пожаловаться, — констатировала Катя.
Все дружно кивнули:
— Это точно.
— И больше эту глупость никому не говорите, — вставил Толя.
Томная Мила лениво окликнула товарищей:
— Вы шашлык делать будете? Я, между прочим, голодная.
Толя виновато взглянул на Зорину:
— Извините нас, но девушки хотят есть.
Журналистка развела руками:
— Ладно, раз девочки хотят, не буду мешать.
Антон подошел к ней:
— Еще раз извините, но нам действительно больше нечего сказать.
Катя улыбнулась:
— И за это спасибо. Ну, я пошла. Впрочем, на всякий случай я оставлю вам номер своего мобильного. Если вспомните что-нибудь важное, звоните мне, — она написала цифры на листке бумаги, всегда находившемся у нее в сумочке, и протянула Антону: — Возьмите.
Тот взял листок двумя пальцами:
— Обязательно позвоним, если что-нибудь узнаем.
— Скажите, — вдруг решилась женщина, — как мне отсюда проехать к тому месту, где с ребятами произошло несчастье?
Помочь ей вызвался Толя:
— Да очень просто. Выруливайте на дорогу, езжайте по ней, а потом первый поворот направо. Там имеется карман для авто, где вы его и поставите, а сами пойдете по тропинке. Дойдете до обрыва — считайте, вы у цели.
— Спасибо.
Зорина помахала им рукой и направилась к машине. Подойдя к «Ланосу», она огляделась по сторонам, ища черную иномарку, но сегодня ее не было. Журналистка села на водительское сиденье и завела автомобиль. Она проехала совсем немного, когда увидела нужный ей поворот. Там действительно оказался карман, где Катя притормозила. Поставив машину, она зашагала по тропинке, заросшей сухой травой, раздвигая ветви деревьев по обеим ее сторонам. Вскоре женщина вышла на склон горы, поросшей какими-то кустами с узорчатыми листьями. Склон горы — и это она знала — был в карнизах, и особых проблем со спуском у туристов наверняка не наблюдалось. Однако некоторые карнизы находились друг от друга на приличном расстоянии, и если бы у человека, штурмовавшего гору, нечаянно соскользнула нога, он рисковал полететь вниз. Наверное, это и произошло с Инной и Сергеем. Кустов, которые могли задержать падение парня, на горе росло много. Как же он ухитрился сломать ногу? Зорина приблизилась к обрыву. Да, сломать ногу тут тоже возможно, достаточно неловко приземлиться на один из карнизов.
Изучив склон, журналистка стала возвращаться к дороге. Вероятно, именно этим путем и следовала Инна, когда побежала на турбазу. Интересно, почему же она не дошла? Тут ходьбы минут пятнадцать, время было обеденное. Что же произошло с девушкой на этом отрезке? Кто или что помешало ей осуществить намерение? Пока на этот вопрос Катя не могла найти ответ.
Побродив немного по тропинке, Катя села в машину и поехала вниз. Она медленно, словно боясь пропустить важную улику, вела автомобиль и спокойно притормозила у сидевшей на обочине пожилой женщины. Открыв стекло, Зорина приветливо улыбнулась ей и только тогда заметила, что возле старушки стояло ведро, наполненное красными яблоками.
— По десятке килограмм, — ответила женщина на улыбку журналистки.
Катя вытащила из сумочки кошелек и вышла из машины. Местную валюту ей вчера дал Савичев. Зорина отсчитала десять гривен и протянула старушке:
— Килограмм, пожалуйста.
— А не пожалеешь, милая, — бабушка достала безмен и принялась накладывать яблоки в полиэтиленовый пакет. — Они очень вкусные. Сладкие, как мед, а уж сочные — сок так и течет.
— Пожалуй, я возьму еще, — журналистка дала ей вторую десятку.
Старушка схватила ее и положила в карман пестрого фартука:
— Умница, дочка.
— И бойко у вас идет торговля? — поинтересовалась женщина. — Место уж больно безлюдное.
— Местно безлюдное, — согласилась старушка, — только дальше нести ведра у меня сил нет, поселок, в котором я живу, за полкилометра отсюда. Лучше бы спуститься в долину, да нет возможности. Но я не очень жалуюсь. Кто мои яблочки хоть раз отведает, снова сюда приезжает. А иногда Ахметка, татарин, меня на своей лошадке в долину забросит. Он в долине сено косит для лошадей. Пока накосит — глядишь, и ведро у меня пустое.
— И часто вы здесь сидите? — полюбопытствовала Катя.
— Сад яблоневый у меня огромный, — начала старушка, — урожай хороший. Последние две недели каждый день сидела.
Зорина почувствовала, как холодеют ладони:
— Каждый день?
Старушка кивнула:
— Вот именно. В основном утречком.
Журналистка достала телефон и отыскала в нем снимок Инны:
— Посмотрите, пожалуйста, на эту девушку. Вам случайно она не попадалась?
Бабушка всплеснула руками:
— Да вроде попадалась. Да, симпатичная блондиночка, одетая как туристка, лицо и руки в царапинах, за плечами рюкзачок. Я товар только принесла, а она из кустов вынырнула и спросила, как пройти к ближайшей железнодорожной станции.
Зорина вытерла вспотевший лоб:
— И вы указали ей путь?
— Конечно, — подтвердила старушка. — Только до первой станции он неблизкий. Но девушке повезло. Наш Ахметка вызвался подвезти ее на лошади.
— И довез? — журналистка затаила дыхание.
— Я думаю, — ответила бабушка как-то неуверенно. — Чего б не довезти? Впрочем, я у него не спрашивала. Если Ахмет обещает, он всегда довозит.
— А как мне поговорить с вашим Ахметом? — полюбопытствовала Катя.
Бабушка наморщила лоб:
— Сегодня он дома, сын к нему приехал. Если дойдешь до нашей деревни, первый двухэтажный дом. На втором этаже такой синий балкончик. Синий — только у него. Стучи в калитку — не ошибешься.
— Как пройти до вашей деревни? — спросила Зорина.
— Шагай по дорожке. Вскоре она и покажется, — напутствовала селянка. Журналистка огляделась в поисках подходящего места для стоянки машины, но бабушка махнула рукой: — К нам и подъехать можно. Только не по этой дороге, она для пешеходов, а по другой. Вниз немного спустишься, а там поворот налево. На своем автомобиле за пять минут доберешься.
Катя поблагодарила вежливую женщину и снова завела машину. До деревни она добралась довольно быстро, как и обещала продавщица яблок. Дом Ахмета она тоже отыскала сразу. Синий балкон так и бросался в глаза. Сам хозяин, мужчина маленького роста с седой бородой, стоял с молодым парнем и разводил огонь в мангале.
